неоднократно ездил в Орду. Иван III не согласился и на это.
Так, втянувшись в переговоры, Ахмат-хан прекратил боевые действия и откатился назад от переправы. В итоге хан стоял на переправе десять дней. Из них шесть дней он потратил на безрезультатные переговоры. Тем временем наступила зима и реки сковало льдом. Русская армия перегруппировалась и дислоцировалась в одном месте – Кременце.
Сюда прибыли с войском братья Ивана III. Ивану III пришлось уступить. Он отдал им несколько крепостей с уездами. Так завершилась девятимесячная смута.
Поскольку Ахмат-хан разграбил литовскую «украину», то он не мог рассчитывать на военную помощь литовского короля. Поэтому татары вернулись на зимовку домой, в свои зимние кочевья. Летописец пишет: «Бяху бо татары наги и босы, ободралися». После того как Ахмат-хан распустил свои войска, он был убит своими соперниками ногайскими князьями.
Действия Ивана III в противостоянии с татарами историки оценивают как правильные. Во всяком случае в сложных условиях угрозы со стороны Литвы и братьев-князей Иван III сумел избежать крупного кровопускания русских полков и вообще населения. Его тактика «дипломатии» помогла ему достичь этой цели. Однако политические и церковные круги расценили действия Ивана III так, как им это было выгодно. Они утверждали, что Иван III проявил трусость и чуть было не загубил православие. Разберемся подробнее в той ситуации и мотивах такого поведения политической и церковной элиты.
Главный мотив всегда и везде – это власть.
Проблема власти – это прежде всего проблема наследников. Первым браком Иван III был женат на дочери великого князя Тверского. Он рано овдовел. Следовало жениться второй раз. Судьба, а точнее политическая ситуация, распорядилась так, что второй его женой стала греческая царевна Софья (Зоя) Палеолог. Она была племянницей последнего византийского императора, который был убит турками во время боев в Константинополе в 1454 году. Отец Софьи Фома Палеолог бежал с семьей в Италию. Там в скором времени он умер. Софья со своим братом осталась без родителей. Их под свое покровительство взял папа римский. Делались многократные попытки выгодно выдать Софью замуж за кого-нибудь из владетельных лиц в Европе. Но они не увенчались успехом. Это и понятно – Софья как невеста ничего ценного собой не представляла – она была бесприданницей. Этот недостаток не компенсировался особой красотой царевны. Очевидцы отмечали её чрезмерную тучность. Не удалось в Европе – удалось в России. Сватовство взял на себя грек Юрий Траханийота, который был доверенным лицом семьи Палеолог.
Сват явился в Москву и стал убеждать Ивана III, что царевну хотят взять в жены все отпрыски европейских династий, но она не желает. Она горой стоит за православие, и её место в России. Для России это будет благом, ведь царевна является очень знатной невестой. Сватовство длилось целых три года и наконец в 1471 году закончилось положительно. Знаменитая Софья торжественно въезжала в Москву в сопровождении епископа Антонио, который выступал в роли посла папы. Римский папа преследовал две цели – выдать подопечную замуж и укрепить позиции католической (латинской) церкви. Несмотря на то что Софья якобы была активной приверженкой православия, во время шествия по Москве впереди нее шел папский епископ с большим католическим крестом («крыжом»). Этой бестактностью все (церковь, бояре и простой народ) были крайне возмущены. Митрополит пригрозил покинуть Москву, если это безобразие не будет прекращено. У католического епископа отобрали его «крыж» и сунули в его сани. Епископ Антонио понял, что с московскими православными надо быть осторожным. Несмотря на то что папа возлагал на него большие надежды по созданию церковной унии, он отказался от дискуссий на эту тему и мечтал только о том, как бы живым и невредимым уехать из России.
В Италии питали надежды на то, что Москва станет их защитой от турецкой экспансии. Москве льстили: мол поскольку Константинополь пал, то новым Константинополем должна стать Москва. Об этом свидетельствует обращение сената Венеции к великому князю Московскому (1473), в котором говорится: «Восточная империя, захваченная оттоманом (турками), должна, за прекращением императорского рода в мужском колене, принадлежать вашей сиятельной власти в силу вашего благополучного брака».
В этой брачной сделке каждая сторона блюла свой интерес. Ивану III льстило соприкосновение с Византией. «Латиняне» рассчитывали на защиту от турок и укрепление своей церкви. Брак состоялся, но было оговорено, что дети византийской царевны не могут наследовать московский престол. Её сыновья могли претендовать только на удельные княжества.
В 1479 году Софья Палеолог родила сына Василия. Он-то и не мог претендовать на русский престол. Сын Ивана Молодого женился на дочери православного государя Стефана Великого из Молдавии, которую звали Елена Волошанка. Спустя четыре года после того, как Софья Палеолог родила Василия, Елена Волошанка родила Дмитрия. Так у Ивана III оказались наследники – сын Василий и внук Дмитрий. В свои семь лет Дмитрий остался без отца – Иван Молодой в возрасте тридцати двух лет умер от подагры. Довольно странно, что такая болезнь закончилась смертью. Смерть Ивана Молодого была выгодна Софье. Это она выписала из Венеции лекаря Леона Жидовина. Но несмотря на предпринятое лечение (а возможно и благодаря ему) Иван Молодой скончался. В народе не сомневались, что умереть Ивану помогли итальянцы. Лечащий врач Ивана Молодого был публично казнен.
Так назрел конфликт, связанный с наследованием. Иван Молодой в течение тринадцати лет был соправителем своего отца. У него были хорошие деловые отношения с Боярской думой. Сейчас, после его кончины, бояре были озабочены тем, что перевес может взять сын «грекини» (которая так и не научилась говорить по-русски). Сам Иван III больше сблизился с Василием, чем с внуком Дмитрием. Но он должен был поступать в соответствии с установившейся традицией и брачным соглашением. А это означало, что наследником должен был быть его внук Дмитрий, а не сын от «грекини» Василий. Думцы организовали коронацию Дмитрия втайне от Софьи. Дмитрию в то время было пятнадцать лет. Однако, как это обычно бывает, один доброхот-дьяк сообщил об этом Софье и Василию. Они посчитали, что условия для заговора созрели. К заговору постарались привлечь как можно больше членов великокняжеского двора. Это были в основном дети бояр. Они принимали присягу на верность Василию. Их «тайно к целованию приведеша». Заговорщики советовали Василию собрать войско (Василию было девятнадцать лет) и захватить Белоозеро и Вологду. Там (в Белоозере) находилась великокняжеская казна, которую туда Иван III ранее отправил вместе с Софьей, опасаясь нашествия татар. Однако заговорщиков оказалось мало, поскольку никто из думцев-бояр к ним не присоединился. Конечно, заговор был пресечен на корню. Вдохновители Василия боярские дети Еропкин и Поярко были четвертованы. Казнили князя И. Палецкого-Стародубского, В. Гусева и дьяка Стромилова. Были утоплены в Москве-реке и колдуны и ворожеи, которые приносили зелье Софье. Что же касается самой Софьи, которая убила сына Ивана III и замахнулась на его власть, то Иван III ее не наказал. Княжича Василия также не наказали, хотя и подержали некоторое время под арестом.
Внука Ивана III Дмитрия короновали 14 февраля 1498 года в Успенском соборе Кремля. Показательно, что коронация Дмитрия была проведена в строгом соответствии с обрядом коронации византийских императоров. Это значит, что идея «Москва – новый Рим» укоренилась. Эту идею активно развивали книжники и духовные лица из окружения Елены Волошанки. Письменно эту идею зафиксировал пастырь Зосима, который был единомышленником Елены. Он составил «Изложение пасхалии», которое он представил московскому собору в 1492 году. Пастырь величает Ивана III «самодержцем». Подчеркивается верность Руси православию, Москва превращалась в Царьград, новый Царьград. В похвальном слове сказано, что Ивана III сам Бог поставил «нового царя Константина новому граду Константину-Москве и всея Русской земли и иным многим землям государя».
