Леголас поднял голову и что-то ответил говорившим на их языке.
— Кто они и что говорят? — спросил Мерри.
— Да эльфы же, — сказал Сэм. — Не слышишь, что ли?
— Да, они эльфы, — сказал Леголас. — И говорят, что ты так громко сопишь, что тебя и в темноте легко подстрелить.
Сэм поспешно прикрыл рот рукой, а Леголас продолжал:
— Еще они говорят, что вам нечего бояться. Они за нами уже долго наблюдают. Слышали мой голос из-за речки и догадались, что я — их северный соплеменник, поэтому не задержали нас при переходе через Нимродэль. Потом слышали, как я пел. Они просят меня вместе с Фродо к ним подняться; оказывается, им кое-что известно о нашем Походе. Остальных просят немножко подождать и покараулить под деревом, пока решат, что делать дальше.
Сверху из темноты появилась лестница. Сплетенная из серебристо-серой веревки, она чуть мерцала и казалась очень тонкой, но выдерживала при этом сразу многих. Леголас легко взбежал по ней, за ним медленно поднялся Фродо; верный Сэм полез за хозяином, стараясь не сопеть и дышать потише. Ветви гигантского мэллорна отходили от ствола почти горизонтально, а потом, как свечи, шли вверх. Но под верхушкой ствол весь разветвлялся, образуя нечто вроде большой чаши, и в ней была построена деревянная платформа — на Всеобщем языке флет, а по-эльфийски тэлан. Забраться туда можно было через круглое отверстие в центре, из которого спускалась лестница.
Когда Фродо вылез, наконец, на флет, он увидел, что Леголас уже давно сидит в компании трех других эльфов, одетых во все серое, так что их совсем не было видно, пока они не двигались. Эльфы встали, один из них открыл спрятанный до сих пор фонарик и направил тонкий серебристый луч на лица Фродо и Сэма. Потом он убрал свет и произнес по-эльфийски слова приветствия. Фродо, как мог, запинаясь, ответил.
— Привет тебе! — снова произнес эльф, но уже на медленном Вестроне. — Мы редко говорим на чужих языках, ибо живем в сердце Леса и неохотно общаемся с иноземцами. Мы ведь отрезаны даже от своих северных соплеменников. Только разведчики иногда выходят из Леса, чтобы наблюдать за передвижением врагов и узнавать новости, а для этого приходится знать чужие языки. Я разведчик. Меня зовут Халдир. Мои братья, Орофин и Румил, почти не говорят на Вестроне… О вас мы знаем, ибо посланцы Элронда, проходившие Ступенями Димрилла по дороге домой, побывали у нас. Мы много лет не слышали про невысокликов, или, как вы себя называете, хоббитов, и не знали, что вы еще живете в Средиземье. Вы не похожи на злодеев, и с вами наш сородич, поэтому мы, по просьбе Элронда, охотно предложим вам дружбу, хотя пускать в Лес чужеземцев — не в обычае нашего племени. Сегодня останетесь на ночь здесь. Сколько вас?
— Восемь, — сказал Леголас. — Я, четыре хоббита и два человека. Один из них — Арагорн, Друг Эльфов, его род — с Заокраинного Запада.
— Имя Арагорна сына Араторна в Лориэне знают, — сказал Халдир. — Наша Владычица к нему благоволит. Это все хорошо. Но ты перечислил лишь семерых.
— Восьмой — гном, — сказал Леголас.
— Гном! — сказал Халдир. — Совсем плохо. Мы с гномами не ладим с тех пор, как поссорились в Черные Годы. Я не могу пропустить его через Лориэн. Гномы не должны ступать на нашу землю.
— Но он — гном из Одинокой Горы, верноподданный Даина и друг Элронда, — сказал Фродо. — Элронд сам выбрал его нам в товарищи, он храбр и надежен.
Эльфы тихо посовещались, расспросили на своем языке Леголаса.
— Хорошо, — сказал, наконец, Халдир. — Мы вас всех пустим, хотя это и не положено. Если Арагорн и Леголас последят за гномом и будут отвечать за него, он пройдет через Лотлориэн, но только с завязанными глазами. А теперь разговоры пора кончать. Вашим спутникам нельзя больше оставаться на земле. Мы следили за реками и видели большую банду орков, которая шла вдоль гор с юга, по-видимому, в Морию. Это было уже много дней назад. По окраинам Леса воют волки. Если вы вправду вышли из Мории, погоня должна следовать за вами по пятам. Завтра рано утром отправитесь дальше. Четверо хоббитов останутся здесь с нами — мы их не боимся! На следующем дереве тоже есть тэлан. Там могут спрятаться остальные. Ты за них будешь отвечать, Леголас! Если что-нибудь случится, зови нас. И получше приглядывай за гномом!
Леголас немедленно спустился с дерева передать друзьям приглашение Халдира. Вскоре Мерри с Пипином уже взбирались на флет, — оба запыхались и, по-видимому, трусили.
— Вот! — сказал Мерри, отдышавшись. — Мы прихватили ваши одеяла и свои взяли. Все остальное Бродяжник спрятал в куче листьев.
— Они вам не понадобятся, — сказал Халдир. — Зимой на верхушках деревьев холодно, хоть сегодня ветер дует с юга; но еды и питья у нас столько, что мы сами согреемся и вас согреем, и есть запасные шкуры и плащи.
Хоббиты с радостью приняли приглашение к ужину (для них он был уже второй, и, надо сказать, гораздо вкуснее первого), потом потеплее укутались в эльфийские меховые плащи, а сверху еще и в собственные одеяла, и попытались заснуть, но, несмотря на усталость, сразу это получилось только у Сэма. Хоббиты не любят высоты и никогда не спят наверху, даже когда у них в жилищах появляется этот «верх». Тэлан, по их понятиям, никак не годился для спальни. У него не только не было стен, но не было и перил — лишь с одной стороны стоял легкий переносной плетень для защиты от ветра.
— Надеюсь, что я не свалюсь на землю, если засну в этой голубятне, — бормотал Пипин, который никак не мог успокоиться. — Если я завалюсь спать, то и буду спать, даже если свалюсь… А если меньше болтать, то свалюсь, вернее, завалюсь скорее. В общем, ты меня понял.
Фродо некоторое время лежал и смотрел на звезды, поблескивавшие в ветвях между бледными листьями. Сэм похрапывал рядом. В полутьме еле различались контуры фигур двух эльфов, которые сидели совершенно неподвижно, обняв руками колени, и разговаривали шепотом. Третий спустился на нижние ветки караулить. Наконец, убаюканный шелестом ветра в ветвях и ласковым плеском Нимродэли, Фродо заснул, вспоминая песню Леголаса.
Поздно ночью он вдруг проснулся. Остальные хоббиты спали. Эльфы ушли. Серп луны просвечивал сквозь листья. Ветер утих совсем. Внизу на дороге слышался грубый смех и топот множества ног. Звенел металл. Шум постепенно затихал, удаляясь на юг, в лес.
Вдруг в отверстии тэлана появилась чья-то голова. Фродо в страхе вскочил, но то был эльф в сером капюшоне. Он посмотрел на хоббитов.
— Что там? — спросил Фродо.
— Ирчи, — шепотом ответил эльф и бросил на флет свернутую веревочную лестницу.
— Орки! — сказал Фродо. — Что им надо?
Но эльф уже ушел. Больше Фродо ничего не услышал. Даже листья замолчали, и водопад притих.
Фродо сел, дрожа под одеялом. Он был благодарен судьбе, что орки не застали их на земле, но чувствовал, что деревья — только временное укрытие, а не защита. Орки обладали нюхом не хуже собачьего и лазать умели. Хоббит вытащил Жало из ножен; мечик вспыхнул голубым светом, потом постепенно погас и посерел. Но несмотря на то, что он перестал светиться, ощущение близкой опасности не покинуло Фродо, а наоборот, усилилось. Он встал, подполз к отверстию и заглянул в темень. Он был почти уверен, что слышал внизу под деревом какие-то осторожные звуки.
Это не могли быть эльфы, потому что эльфы передвигаются совершенно бесшумно. Там кто-то чуть слышно сопел, потом словно стал царапать ствол. Фродо всматривался в темноту, затаив дыхание… Да, кто-то медленно лез на дерево, тихо шипя сквозь зубы. Вскоре хоббит увидел поднимающиеся вдоль ствола глаза. Вот они остановились и, не мигая, стали смотреть вверх. Потом внезапно отвернулись, смутная тень соскользнула со ствола и пропала в темноте. Тотчас же на тэлан по веткам влез Халдир.
— Тут кто-то был, но такого я никогда раньше не видел, — сказал он. — Он не орк, а удрал, стоило мне только взяться за ствол. Я бы подумал, что это еще один странный хоббит, если бы он не был так чуток и ловок. Он умеет отлично лазать по деревьям. Я не стрелял, чтобы не поднимать шума. Нам сейчас нельзя ввязываться в драку, здесь только что прошла большая банда орков. Они перешли Нимродэль — будь прокляты их поганые лапы, осквернившие речку! — и направились по старой дороге вдоль берега. Похоже,
