Хранитель Ключей, другие гондорские именитые мужи и военачальники, королевна Рохана Эовина, маршал Элфхельм и многие рыцари Рубежного Края. За ними толпился пестрый люд, многие с венками и гирляндами цветов.
Перед стенами города образовалась площадь, окруженная воинами Рохана и Гондора, горожанами и гостями, прибывшими со всех концов. Толпа замерла, когда из войска выступили дунаданы, а перед ними — достойный Арагорн в черной кольчуге с серебряным поясом и в длинном белоснежном плаще, скрепленном у шеи большим зеленым камнем, сверкание которого было видно издалека. Он шел с непокрытой головой, только на лбу его сверкала звезда на узком серебряном обруче. Рядом с Арагорном шли Эомер, вождь рохирримов, князь Имрахил, Гэндальф Белый и четыре маленькие фигурки, которым все дивились.
— Нет, дорогая, это не мальчики,— объясняла Йорета стоявшей рядом с ней родственнице из Имлох Мела.— Это ферианы из далекой страны невысокликов. Там они князья, причем знатнейшие. Я-то знаю, я за одним из них ухаживала в Домах Целения. Они маленькие, но очень храбрые. Представляешь, один из них без войска, только со своим оруженосцем пошел в Страну Тьмы, победил Черного Властелина и поджег Черную Башню. Невероятно, но так у нас рассказывают. Это вон тот, что идет рядом с Камнем Эльфов. Они, как я слышала, большие друзья. А Камень Эльфов, наш Король, вообще необыкновенный, на вид он суров, да еще как! Но сердце у него золотое. А руки исцеляют. «В руке Короля целительная сила»,— так я им сказала. И тогда все открылось. А Мифрандир сказал мне: «Йорета, люди надолго запомнят твои слова». Ну и…
На этом Йорете пришлось прервать просвещение своей сельской родственницы, потому что пропел горн и настала тишина. Из Ворот вышел Фарамир, сопровождаемый только Хранителем Ключей Хьюрином и четырьмя гвардейцами в высоких Шлемах Стражей Цитадели, которые несли большой ларец из черного дерева ливифрона, окованный серебром. Фарамир встретил Арагорна посреди площади, преклонил перед ним колено и сказал:
— Последний Наместник Гондора просит, чтобы ты освободил его от Наместничества!
При этом он протянул Королю белый жезл, Арагорн взял его и тут же вернул, сказав:
— Ты еще не выполнил всего, что тебе предназначено. Оставляю эту почетную должность тебе, а после — твоим потомкам, до тех пор пока мой род не угаснет. Сейчас приступай к делу, как того требует обычай.
Фарамир встал и объявил громким голосом:
— Слушайте, гондорцы, Наместника своего государства! И смотрите! Наконец вернулся к нам законный Король. Вот Арагорн сын Араторна, первый муж среди дунаданов Арнора, Вождь Западной армии, носитель Звезды Феанора, владеющий Перекованным Мечом, Победитель в боях, целитель, Камень Эльфов, Элессар из рода Валандила сына Исилдура сына Элендила Нуменорского. Хотите ли его Королем, люди? Хотите ли, чтобы он вступил в наш город и жил в нем?
И все воины и все горожане в один голос громко закричали:
— Хотим!
Йорета тут же стала объяснять своей родственнице:
— У нас в столице такая церемония в обычае, сестрица; но, как я тебе говорила, Камень Эльфов уже входил в город и говорил мне…
Ей снова пришлось замолчать, ибо Фарамир продолжал:
— Гондорцы! Наши ученые толкуют, что по старинному обычаю Король должен получить Корону от своего отца перед его кончиной, а если это невозможно, взять ее из рук почившего Повелителя. Но сегодня невозможно и это. Властью Наместника я решил иначе. Я сам принес сюда из Рат Динен корону Эарнура, последнего Короля, правившего много лет назад, при наших праотцах.
Вперед выступили четыре гвардейца, Фарамир открыл ларец, который они подали, и вынул из него старинную Корону. По форме она напоминала шлем Стражей Белой Башни, но была выше и совершенно белая; с обеих сторон ее украшали серебряные, усыпанные жемчугами крылья, похожие на крылья морской чайки, ибо Чайка была эмблемой Королей, некогда прибывших из-за Моря. Семь алмазов сверкали в ободке; один, самый крупный, горел огнем выше остальных.
Арагорн взял Корону из рук Фарамира и поднял ее высоко над собой, возглашая:
— Эт Эарелло Эндоренна утулиэн. Синомэ мару ван ар Хилдиньяр тенн'Амбар-метта!
Это были слова, произнесенные Элендилом, когда крылья ветра принесли его корабли к Солнечному Взморью и он высадился на берег. Они означали: «Из-за Большого Моря прибыл я в Средиземье. Здесь останусь, и здесь будут жить потомки мои до скончания мира».
К удивлению окружающих, Арагорн не надел Корону, а передал ее Фарамиру со словами:
— Вернуть владения предков мне помогли труды и мужество многих друзей. В знак благодарности им, я желаю, чтобы Корону подал Отнесший Кольцо, а коронует меня пусть Мифрандир, если согласится. Ибо он был душой всего совершенного, и наша победа — это его Победа.
Гордый и счастливый Фродо взял Корону из рук Фарамира и подал ее Гэндальфу. Арагорн преклонил колено, а Гэндальф надел Белую Корону ему на голову и сказал:
— Отныне начинается правление Короля, и да будет оно счастливым, пока стоят троны Валар!
Арагорн встал в полный рост, и все смолкли, ибо всем показалось, что они видят его впервые. Высокий, как давние заморские владыки, он возвышался над всей своей свитой, казался одновременно и умудренным годами, и в расцвете мужественной красоты и силы: от его ясного чела, от сильных рук, умеющих исцелять, от всей его фигуры, казалось, исходил свет.
И Фарамир воскликнул:
— Смотрите! Вот Король!
Запели сразу все фанфары. Король Элессар подошел к барьеру, который Хьюрин Хранитель Ключей раздвинул перед ним. Под музыку арф, флейт и скрипок, под пение хора, звонкими голосами воздающего ему хвалу, Король прошел по украшенным цветами улицам к Цитадели и вошел в Башню. На ее шпиле поднялся и заполоскал на свежем ветру флаг с Белым Древом и семью звездами.
Так началось правление Короля Элессара, воспетое во многих песнях.
При нем Город стал красивее, чем был когда-либо, и лучше, чем во времена своего первого расцвета. В нем появились новые фонтаны, множество зеленых деревьев; главные улицы украсились мостовыми из белого мрамора; вместо разбитых Ворот были выкованы новые из стали и мифрила. Искусные подгорные мастера работали над украшением столицы, лесные эльфы приезжали подивиться на чудеса и помочь, кто чем может.
Все раны Города были залечены, и все разрушенное — отстроено.
Дома наполнились счастливыми людьми, зазвенели от песен и детского смеха, не осталось ни одного слепого окна, ни одного пустого двора. А когда закончилась Третья Эпоха, память о славе ее последних лет перешла в следующий век.
После коронации Король несколько дней занимался рассмотрением неотложных дел и вынесением приговоров, сидя на троне в Большом зале Белой Башни. Он принял множество посольств из восточных и южных стран, из Дунланда на западе и от народов, живших за Лихолесьем. Он объявил прощение отдавшимся на его милость восточным наемникам Мордора. Их отпустили на свободу и отправили на родину. С харатцами был заключен мир, мордорским рабам была дарована свобода и отданы во владения земли вокруг Моря Нурнов. Храбрейших воинов из своих армий Король приказал привести к нему, поблагодарил их и вручил награды за мужество.
Наконец, пред его судом предстал Берегонд. И сказал ему Король:
— Берегонд! Ты обнажил меч и пролил кровь в священном месте, куда не позволено входить с оружием. Кроме того, ты самовольно оставил пост. За такие преступления по старинным законам кара — смерть. Я должен вынести тебе приговор. Слушай! Я отменяю казнь в благодарность за мужество, проявленное тобой в бою, и за то, что все это ты совершил ради Фарамира. Но в Королевскую Гвардию ты не вернешься, и тебе придется покинуть город Минас Тирит.
Кровь отхлынула с лица Берегонда, и он с болью в сердце опустил голову. Но Король продолжал:
— Так будет, ибо отныне ты зачислен в Белый Полк, личную гвардию Фарамира, Правителя Итилиэна. Ты примешь командование этим полком и будешь жить в Эмин Арнен, где познаешь покой и почет на службе тому, ради чьего спасения рисковал сам.
