ВЛАСТЬ РЕЖИМА И ЧИНОВНИЧЕСТВО

пропаганду.

Чтобы удерживать устойчивость рубля при неуклонном развале производства, правительству пришлось резко сокращать находящуюся в обращении денежную массу. Её доводили до уровня обслуживания торговли сырьём и полуфабрикатами и обусловленных этим импортных сделок, накрепко привязывая к получаемым от экспорта сырья доходам и к внешним и внутренним заимствованиям для пополнения валютных запасов правительства. Поэтому деньги не шли в производство ни в виде сметных, бюджетных заказов, не поступали даже в оборонные отрасли, в том числе и на зарплату. Такая политика приводила к тому, что производственные отрасли вынуждены были переходить на не денежные, а на бартерные отношения, разрушаться и выпадать из хозяйственной деятельности, из рынка, бороться не за конкурентоспособность с импортной продукцией, а лишь за каждодневное выживание. Долги по зарплатам в них накапливались и накапливались, постепенно подрывая у населения в промышленных и сельскохозяйственных регионах веру в демократизацию и рыночные реформы как таковые.

3.

Что же получалось в результате такой финансовой политики правительства?

В связанных с торговлей сырьём, в банковских, в торгово-импортных организациях, в паразитирующей на всей стране Москве накапливался опыт спекулятивно-коммерческих отношений, которые превращались во вполне капиталистические. Тогда как во всей остальной экономике рыночные преобразования не только не происходили, но уничтожалась всякая возможность накопления опыта капиталистического производственного хозяйствования.

Вместо налаживания рыночных отношений в огромном и сложном, крайне инертном по своей сути производственном секторе и за счёт этого осуществлять борьбу с инфляцией, за устойчивость рубля, власть режима установила жёсткую изоляцию производства от денежной рублёвой массы, заставила предприятия переходить на бартер. Она отбросила производство к ранним советским, полуфеодальным способам хозяйствования. Но в отсутствие того социал-феодального, коммунистического идеологического насилия, которое такие способы хозяйствования политически оправдывало и придавало им определённую устойчивость, это привело к стремительному откату страны к культурному, политическому одичанию, к отчуждению от Европы и сближению с феодальной Азией. Вся политика последнего времени чётко обозначает именно эту тенденцию.

Чтобы экономика не рухнула совсем и не произошло социального взрыва всех недовольных, правительству пришлось разрешить хождение доллара в виде второго платёжного средства внутреннего обращения. Наибольшая часть всех денежных сделок тайно или явно стала осуществляться в долларах, и доллар постепенно оказывался едва ли ни основной денежной единицей России. Однако деньги всего лишь универсальный товар. И за пользованием долларом необходимо платить амортизационную ренту, вполне определённый процент, не меньший учётной ставки федеральной резервной палаты США.

Доллары поступали в Россию как за счёт доходов от продажи нефти и газа, стали, алмазов, цветных и редкоземельных металлов, так и через огромные заёмные ссуды западных банков. При этом ссудные кредиты предоставлялись не связанными с закупками технологического оборудования, не под инвестиционные проекты усовершенствования старых промышленных предприятий или строительство новых, а в долларах, что было выгодно для их расхищения бюрократией, и бюрократия была заинтересована именно в таком кредитовании правительства зарубежными заёмщиками. Получалось так, что процент по обслуживанию кредитов был не только тот, под какой собственно и брался кредит, а к нему добавлялся ещё и амортизационный процент использования долларов в качестве внутреннего платёжного средства.

То есть, царящий в стране режим диктатуры коммерческого космополитизма, проводя выгодную крупным спекулянтам финансовую политику, превратился в откровенную колониальную администрацию США, которая обеспечивает этой Сверхдержаве сверхприбыльную коммерческую эксплуатацию России и рост чрезмерного финансового и политического могущества.

В этом и проявилась подлинная сущность режима как режима диктатуры коммерческого космополитизма. Когда в стране всё стало предметом спекуляции, то и сама страна, её будущее оказалось выставляемым властью на продажу товаром.

4.

Главная финансовая проблема власти, возникающая при переводе производства на рыночные способы хозяйствования, заключается в следующем обстоятельстве. Инфляция определённое время обусловлена трудностями приспособляемости производства к рыночной борьбе за сбыт изделий и, чем сложнее сеть производства, тем дольше и мучительнее происходит приобретение производственного опыта рыночного хозяйствования, тем больше и продолжительнее инфляционное давление на финансовую политику власти.

Причина сложности перевода производства на путь рыночной борьбы за хозяйственное выживание и развитие предприятий в том, что налаживание новых, рыночных производственных отношений напрямую связано с необходимостью накопления опыта социологизации этики рыночного разделения труда всеми участниками производства. И накопление опыта социологизации производственных взаимоотношений должно происходить в условиях рынка труда и до тех пор, пока производство не превращается в конкурентоспособное производство, начинающее давать прибыль при вовлечении в мировой рынок товарно-денежного обмена. Накопление же такого опыта приобретается со временем и в определённый момент перестаёт совершенствовать производственные отношения без скачкообразного перехода количественных особенностей производственного опыта в качественно новое их состояние посредством цивилизационной социологизации городского общественного бытия и сознания, что невозможно без социальной революции и соответствующей ей городской культурной революции. Сложности перевода производства, особенно крупнопромышленного производства, на рыночные основы хозяйствования проявляются и при денационализации производства в уже сложившихся буржуазных капиталистических государствах, но особенно явными они оказываются на начальных ступенях буржуазно- демократической революции, по которым сейчас и поднимается Россия к новому состоянию своего дальнейшего исторического развития.

При налаживании рыночных промышленно-производительных сил бороться с инфляцией невозможно одним только сокращением денежной массы в обращении. Для успешной борьбы с ней надо совершать подъём конкурентоспособности товарной продукции до высших мировых показателей, что требует самого передового уровня производительности труда, которое достигается при развитии социальной организованности всей совокупности отношений семейных собственников на основе представлений о необходимости корпоративного поведения для защиты своих материальных и социальных интересов. Иначе говоря, пока буржуазно-демократическая революция не перерастает в социальную Национальную революцию государствообразующего этноса, выводящую его в состояние национального общественного бытия, инфляции и гиперинфляции не избежать.

Правительство, исполнительная власть в нынешней России показывают, что не способны понять эти причинно-следственные связи хозяйственных и общественных явлений жизни. Они в полной мере отражают удивительное интеллектуальное убожество номенклатурно-господствующего класса, который до сих пор не осознал, что в стране происходит именно буржуазно-демократическая революция.

Текущие обстоятельства диктуют в России проведение лишь одного из двух совершенно разных вариантов финансовой политики.

Вариант А. Любыми мерами сдерживать инфляцию на требуемом МВФ и другими западными кредиторами уровне, что неизбежно ведёт к непрерывному уменьшению рублёвой массы, долларизации экономики, распаду производства, переводу его на внерыночные, бартерные виды взаиморасчётов, которые заводят его в тупик, влекут к упадку и распаду. Подобная политика какое-то время может удерживать курс рубля через обслуживание им только той части экономики, которая способна давать рыночно конкурентоспособный товар и привлекать кредиты без нужды социологизировать производственные отношения как таковые, то есть через обслуживание рублём коммерческих сделок сырьевого сектора. При этом неизбежно нарастает люмпенизация и криминализация массового сознания, растёт социальное недовольство режимом, который превращает экономику в сырьевую, тем самым обрекая