А незнакомка «закрылась» с поразительной быстротой, как будто резко захлопнула старую книгу, подняв при этом тучи едкой пыли.
«Что ж делать-то?» – Инга переминалась с ноги на ногу.
Существующие правила предписывали хотя бы узнать имя новой ведьмы. Может быть, она приезжая, и не будет задерживаться в городе, а там – кто знает…
– Прошу прощения, – вежливо и церемонно сказала Инга, – могу я узнать ваше имя? откуда вы и что собираетесь здесь делать?
Рыжая обернулась и с насмешкой посмотрела на Ингу.
– Прошу прощения, – передразнила она, – я не понимаю, о чем вы. Зачем вам мое имя? Да и какое вам дело до моих планов?
– Но ведь… – Инга неожиданно смутилась.
Теперь, минутой спустя, незнакомая ведьма в ее восприятии выглядела совсем как обычный человек. Любопытно, сколько лет нужно прожить, чтобы научиться так искусно маскироваться?
– Мне кажется, вы ошиблись, – медленно, с нажимом произнесла рыжая, – наверное, с кем-то меня спутали.
Она уверенным жестом поправила ворот пиджака и вышла из аптеки, так и не дождавшись продавщицы. Инга хотела пойти следом, но передумала. В конце концов, пусть старшие ломают голову над тем, что делать с приезжими – а ее, Инги, дело маленькое. Купить пачку анальгина и отправиться домой.
…Через три часа, вдоволь нагулявшись, Инга вернулась в свои изысканные и роскошно обставленные хоромы. Бросила в прихожей сумку, освободилась от тисков модной и совершенно неудобной обуви. Рыжая ведьма, странная незнакомка, упорно не желала выветриваться из головы, неожиданно заняв собой все Ингины мысли и спровоцировав легкую мигрень. Ну, а где мигрень – там и нехорошие галлюцинации.
«Где-то я ее уже видела», – подумала ведьма, торопливо глотая таблетку анальгина, – «но где, где? Где?!!»
– Привет, – вяло поздоровалась она, глядя на серо-зеленый мужской силуэт сквозь бок стакана.
– Что-то мы не в настроении, – насмешливо отозвался силуэт, – и тебе привет.
– Ты как вошел?
Инга спокойно поставила стакан (чешского стекла, между прочим) на край стола и окинула гостя недовольным взглядом. Звали его Андреем, и последние лет тридцать он успешно изображал средней руки бизнесмена.
– А то не знаешь,
Это означало, что Андрей попросту вскрыл дверь своим ментальным полем.
– Скотина ты, – беззлобно ругнулась Инга, – когда-нибудь замок мне сломаешь.
И снова подумала о том, что где-то она уже видела странную незнакомку. Где-то недалеко, даже не выходя из собственной квартиры. Но где? Вот бы вспомнить.
Андрей, усмехаясь, добыл из шкафа банку растворимого кофе.
– Выпьешь чашечку? Я смотрю, у тебя опять с головой нелады, Ингуся? Но ты все равно отлично выглядишь, прямо королева.
– Еще и подхалим к тому же, – вяло огрызнулась Инга.
Она села на диванчик, откинулась на спинку и закрыла глаза. Треклятая головная боль отползала, пряталась, будто Змей-Горыныч в пещеру. Хорошо, что есть на свете такая замечательная вещь, как анальгин.
«Ну где же?..»
По кухне поплыл аппетитный запах кофе. Клацнула дверь холодильника.
– Ветчины? – тихо поинтересовался Андрей.
– Лучше шоколада, – выдохнула ведьма, – там, на нижней полке…
Самочувствие помаленьку улучшалось. Инга сонно подумала о том, что все-таки это была удача – повстречать Андрея, такого мудрого, сдержанного… И в то же время романтичного, даже чересчур для этого века стали и пластика. Впрочем, они ведь всегда были друзьями. К чему портить и без того прекрасные взаимоотношения тревожной и непостоянной любовью?
Мысли как-то сами собой совершили странный кульбит и снова бросились к встреченной незнакомке.
– Я сегодня новую ведьму видела, – поделилась Инга. Вслушалась в заинтересованное молчание Андрея и продолжила, – она явно не здешняя. И, знаешь, у меня сложилось очень странное впечатление о ее Даре.
– Ты же говорила, что не можешь читать ментальные поля?
– Ну, да, не умею, – Инга открыла глаза. Андрей сидел напротив и помешивал ложечкой свой кофе, – но здесь дело не в том, вижу или нет. В общем, как бы сказать, восприятии. Короче, я увидела молодую женщину, которая является ведьмой, причем ведьмой сильной и старой… Судя по тому, как она быстро закрылась и спрятала все то, что не предназначено для глаз прочих колдунов.
– Любопытно, – сдержанно сказал он.
– А еще я точно знаю, что где-то я ее видела. Меня мои ощущения редко подводят.
– Что-то не вяжется, – Андрей неторопливо отпил кофе, – она нездешняя, ты ее вроде как никогда не встречала… И в то же время говоришь, что…
– Лицо ее мне знакомо, – буркнула Инга, – недавно я уже где-то видела подобное.
И вдруг – как будто кто-то локтем толкнул в бок.
– О! Вспомнила!
Инга вскочила, едва не смела на пол расставленные чашки с рисунком из кофейных зерен, и метнулась в спальню. Где же они, где?
Спустя несколько минут она стояла на четвереньках в углу, раскидывая стопку новеньких журналов. Подошел Андрей и спокойно остановился рядом.
– Инга, все в порядке?
– Еще как! – она задорно швырнула в него тяжеленьким «Cosmo», – все, нашла! Иди сюда, сейчас узнаем, что это за цыпа забрела к нам в городок.
Подобрав под себя ноги, ведьма перелистывала страницы, пока не добралась до нужной.
– Вот. Ну, конечно, не она – но очень похожа.
– Ммм… – вежливо протянул Андрей, – честно говоря, не знаю что и сказать. Мне эта версия кажется чересчур… экстравагантной, что ли.
– Может, эта ведьма – одна из потомков? – предположила Инга.
Но уверенность растаяла сама собой. На глянцевой странице журнала была напечатана репродукция портрета одной рыжей женщины, а подпись гласила: «Елизавета Вудвилль, 1437- 1492».
– Сомневаюсь, – Андрей пожал плечами, – ты сама подумай, Инга, все мы на кого-нибудь да похожи. А портрет мог быть изрядно приукрашенным, сама понимаешь. Не понравился бы заказчице – и отправляйся, художничек, на плаху. Или на виселицу.
– Н-да, – выдохнула Инга, – королева, как-никак. Тут написано, что жена Эдуарда Четвертого Плантагенета.
Они помолчали. Потом Андрей тихо сказал:
– Может, поедем прокатимся?
– Она мне все равно очень не понравилась, та ведьма, – пробормотала Инга, – было в ней что-то… мутное, неприятное…
– Для этого есть старшие. И, кроме того, сама-знаешь-кто.
Андрей легонько обнял ее за плечи, посмотрел в глаза.
– Ну, поехали, что ли? Я смотрю, ты совсем раскисла.
– Раскиснешь тут…
Но все же она послушалась. Денек выдался неплохой, теплый и даже без дождя – а в марте это, можно сказать, подарок от небесной канцелярии.
Запирая свое жилище, Инга глянула на дверь квартиры напротив. Обычную такую, обитую лакированными деревяшками. Посмотрела – и вдруг ощутила, как во рту собирается отвратительная горечь.
Эликсир любви
Самым трудным оказалось открыть глаза. Ресницы слиплись, веки налились – не глаза, щелки.
Надо мной плавно, словно лодка на реке, покачивался белый потолок. Не оклеенный обоями, как дома, а беленый, с узорчатой черной трещиной наискосок.
Я повернула голову набок – тут же дернула в затылке острая боль, хлестнула и замерла. Щеки касалась грязно-белая застиранная наволочка, взгляд уперся в нежно-зеленую стену.
Где это я?
А самое главное, кто меня сюда притащил?
Стиснув зубы, я кое-как повернула голову в другую сторону – и первый вопрос мгновенно отпал: вокруг чинно стояли больничные койки, некоторые пустовали, кое-где лежали забинтованные и загипсованные женщины. Рядом скрипнул стул, я сделала над собой запредельное усилие – исключительно, чтобы увидеть носок ярко-фиолетовой лакированной туфельки.
– Ой, Лерка, ты пришла в себя!
Угу. Все понятно. За исключением разве что того, каким образом моя соседка проникла в запертую изнутри квартиру. Или… Я орала так, что сердобольные тетки вызвали милицию и взломали дверь?
– Лерка, Лер, ну как ты? – затеребила меня Инга.
Вспомнилось налившееся кровью, побагровевшее лицо. Дергающееся в воздухе тело, вылезшие из орбит глаза…
Я глубоко вдохнула.
– Ничего… а что… с трупом?..
– Каким трупом? – опешила Инга, – Лерусь, ты что? Ну ты и приложилась! Хорошо еще, что сотрясения нет… Врачи говорят – нет. И череп вроде цел.
Та-ак. Происходящее мне нравилось все меньше и меньше. Если моя соседка ни сном ни духом о самоубийце, то целых две гипотезы имеют право на жизнь: либо вокруг меня завертелся вселенский заговор, либо… Я тронулась умом, что, собственно, тоже не исключено.
Я попробовала приподняться, чтобы видеть лицо Инги, но она тут же сама кинулась ко мне – мол, лучше не шевелись. И тогда я, вдыхая исходящий от Инги аромат дорогущего парфюма, прошептала ей на ухо:
– Что со мной случилось?
– Да откуда мне знать? – она усмехнулась, – я утром возвращалась, смотрю – дверь твоей квартиры приоткрыта. Ну, мы с Андрэ заглянули, смотрим – ты валяешься на балконе, затылок рассекла, кровищи – море!
