конца.
— Ты слишком щедр. Твоя доброта переполняет меня радостью, и я тебя благодарю. Но я не думаю, чтобы нам понадобилось экспроприировать твой корабль, Точильщик.
— И тем не менее, — проговорил Т'карэ, глотая пиво, — помни, что, буде возникнет на то необходимость, тебе достаточно сказать одно слово, и он станет твоим.
— Я не забуду, — тихо пообещал его брат.
— Этого достаточно, — объявил Точильщик. — Итак, кто сопровождает меня на эту демонстрацию фейерверков?
— Я, старший брат, — предложил Помощник, одним глотком допивая пиво.
Мири подавила зевок.
— Извини, Точильщик, но я так устала, что боюсь заснуть в разгар фейерверка и упасть в океан.
— Но этого не случилось бы, — сообщил ей Точильщик, — потому что твои братья окружили бы тебя и защитили. Однако если ты очень устала, то было бы мудро вернуться к себе в комнату и лечь спать. Если, конечно, ты не сгораешь от желания увидеть это чудо.
— Фейерверки? Мне уже случалось видеть фейерверки. Наверное, я могу пропустить этот раз.
— Неужели уже случалось? Тогда, может быть, мы сравним наши впечатления завтра, если ты окажешь мне такую честь?
Он привел свою мощную фигуру в стоячее положение и протянул руку, чтобы поддержать Помощника, который, похоже, несколько перебрал.
Мири подавила еще один зевок и ухмыльнулась этой громадине.
— Конечно, мы завтра поговорим о фейерверках. Почему бы и нет?
— Это хорошо. Юный брат, что хочешь делать ты?
Вал Кон встал, чтобы помочь Мири отодвинуть свой стул от стола, едва заметно вздрогнув, когда она не обратила внимания на предложенную им руку.
— Думаю, я вернусь с Мири в наши комнаты, — сказал он Точильщику. — Я тоже устал.
— Тогда мы будем ждать встречи с вами завтра. Спите крепко. Удачных вам снов.
Мири смотрела, как Точильщик с Помощником величественно движутся по переполненному залу. Она обратила внимание, что они ни с кем не столкнулись и не причинили серьезных телесных повреждений никому из веселящихся гуляк, хотя это объяснялось не столько ловкостью их движений, сколько бдительностью упомянутых гуляк. Она ухмыльнулась своему спутнику.
— В моем родном городе в этом случае говорят: «Напились, как судьи».
— Почему «как судьи»? — поинтересовался он, пропуская ее впереди себя.
— Там, откуда я родом, Крепкий Парень, на такую глупость, как стать судьей, способны только пьяницы.
Они проложили себе менее впечатляющий путь через яркие завихрения посетителей и оказались у южного выхода как раз в тот момент, когда Чарли Нараншек прошел мимо двух баров, совершая второй обход своей территории.
— Ах, Роберта, неужели вы уйдете, не потанцевав со мной еще раз?
Ее брат, шедший чуть позади, четко развернулся и встретился глазами с Чарли. Она повернулась медленнее, улыбнулась и покачала головой.
— Чарли, я совершенно выдохлась! Выжата. Дошла. — Она махнула крошечной ладошкой в сторону шумной толпы. — Почему бы вам не найти себе кого-нибудь поживее?
— Но я вас еще увижу? — спросил он, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал как можно более прочувствованно.
Она рассмеялась и взяла брата под руку, поворачиваясь вместе с ним к двери.
— Если будете смотреть внимательно. Берегите себя, Чарли.
— И вы тоже, Роберта, — сказал он опустевшим дверям, а потом повернулся, чтобы закончить свой обход.
Глава 9
На столике у двух самых мягких кресел в гостиной были приготовлены кофейник, чайник и полагающиеся к ним кувшинчики, горшочки, ложечки и чашки, а также тарелка с печеньем. Увидев их, Мири рассмеялась и направилась прямо туда.
— Тот, кто сказал, что ангелов-хранителей не существует, был грязным лжецом, — заявила она, наливая себе чашку кофе. — А ты хочешь?
Он кивнул.
— Только, пожалуйста, чаю.
— Кофе тебя не устраивает? — возмущенно спросила она, меняя сосуды и переставляя чашки.
— Я кофе не люблю, — ответил он, занимая то кресло, откуда лучше всего было видно дверь.
Он с улыбкой взял у нее чашку.
— Ты, мой любезный, просто маньяк. — Она упала в кресло напротив него и глубоко вздохнула. — Сколько же мы с тобой выпили?
Он с сомнением посмотрел на чай, решил, что он еще слишком горячий, и поставил чашку на стол.
— Три бутылки на двоих.
— Три?! Неудивительно, что я веду себя как невежественная дура. Ох, как же у меня завтра будет болеть голова! Или сейчас уже завтра?
— Через несколько минут.
Он всмотрелся в ее лицо, отметив напряженные мышцы вокруг глаз, улыбку, удерживаемую на губах усилием воли, а не радостью…
Словно ощутив пристальность его взгляда, она резко повернула голову, отбросив волну волос за обнаженное плечо.
— Нам с тобой надо поговорить.
— Хорошо, — благодушно отозвался он. — Начинай ты.
Полные губы на мгновение раздвинулись в усмешке, но тут же снова сжались.
— Я не полечу на Лиад, Крепкий Парень. Это я тебе прямо говорю. Никакого вранья. Я себе нравлюсь такая, какая я есть. Мне нравится, как я выгляжу. Я не хочу становиться кем-то другим.
Она сделала глоток кофе, поморщилась, когда он обжег ей язык, и поставила чашку на столик.
— Я знаю, что это может показаться смешным тому, у кого одновременно три или четыре имени, но черт с ним, я же просто тупой солдат-наемник! И никем другим становиться не хочу. Так что спасибо за щедрое предложение, но… спасибо, не надо. Я его ценю, но согласиться не могу.
Он продолжал сидеть совершенно спокойно, положив расслабленные руки на подлокотники кресла и скрестив в лодыжках вытянутые вперед ноги.
Спустя несколько секунд она подалась вперед.
— Разве теперь не твоя очередь? — мягко спросила она.
Он приподнял бровь.
— Я дожидался окончания.
— Вот как, — проговорила она без всякого выражения и вздохнула. — Ладно, тогда вот окончание. Я благодарна тебе за помощь, которая была своевременной и немалой. Я знаю, что не появись ты в тот момент, я была бы мертвяком. Я обязана тебе жизнью, и не могу расплатиться с тобой иначе, чем подарить тебе твою, разойдясь с тобой. Прямо сейчас. Так что завтра я заберу у Мерфа свои денежки и уйду — медленно и спокойно, и никто ничего и знать не будет. Машина мне не нужна, так что можешь не затруднять беднягу Помощника. И я уверена, что космический корабль мне не понадобится, так что Точильщик тоже может расслабиться.
Она взяла чашку, сделала менее обжигающий глоток и продолжила:
— Полагаю, что — благодаря твоей помощи — Хунтавас на время потеряли мой след. У меня должно получиться улететь с планеты раньше, чем они поймут, что я исчезла. А с этого места я уже справлюсь, согласен? Я играла в одиночку всю мою жизнь и смогла дожить до этого дня…
Он слушал ее, закрыв глаза. Когда она позволила своему голосу затихнуть, его ресницы дрогнули, и он вздохнул.
— Мири, если ты начнешь осуществлять тот план, который только что обрисовала, твои шансы улететь
