Глубины, по-моему, вы нравитесь даже Веллику! И Джеле вы определенно нравились, иначе он никогда не поручил бы ученого вашим заботам и не отправил бы вас вперед. Все эти достойные личности вас ценят и вам доверяют – и это много для меня значит, пилот. Я не могу назвать никого из находящихся поблизости, кого бы я предпочла видеть моим наследником и кому бы передала мой корабль.
Она помолчала, наблюдая за ним. Он обводил взглядом мостик, и у него на лице отражалось нечто вроде благоговения. «Мой корабль!» Она видела, как он это думает – настолько легко было разбираться в его чувствах. И легче стала печаль, гнетущая его с тех пор, как он понял, что его старый «Деджон» придется оставить внизу, на планете.
– Но прежде чем ты примешь решение, – сказала она, решив, что он уже полностью прочувствовал, как чудесно будет когда-то стать командиром такого судна, – прежде чем ты примешь решение, тебе надо узнать еще кое-что.
Он моментально сосредоточил внимание на ней: лиловые глаза стали непроницаемыми, лицо – по- купечески бесстрастным.
– Да, капитан?
Кантра чуть было не ухмыльнулась, хотя в этот момент это было бы совершенно ни к чему. Пусть мысли Тор Ана и легко читались, но он был пилотом и воспитывался и обучался как торговец. Она напомнила себе, что неопытность – это отнюдь не то же самое, что опрометчивость.
– Если ты станешь моим наследником, то к твоим заботам вместе с этим кораблем прибавятся и другие вещи, а именно… – она вытянула руку со сжатым кулаком и показала ему отогнутый большой палец, – … дерево Джелы, которое он считал другом и товарищем по оружию. Он заставил меня поклясться, что я буду его оберегать, и я буду ожидать, что ты примешь эту клятву как свою собственную.
Тор Ан склонил голову.
Кантра отогнула указательный палец.
– И второе и последнее – твоим заботам также отойдет наследник Джелы, и я буду рассчитывать, что ты будешь оберегать и воспитывать его, как своего родного ребенка.
Юноша моргнул.
– Наследник Джелы? – повторил он и еще раз моргнул. – Вы беременны ребенком Джелы?
– Да.
Она произнесла это так прямо, как только возможно, и стала ждать, не слишком представляя себе, на что можно рассчитывать от…
Он сделал три шага по направлению к ней – и она увидела, что у него блестят от слез глаза. У нее перехватило дыхание и глаза тоже увлажнились.
– Капитан, вы… Значит, вы не просто объявляете наследника. Вы объявляете клан.
Такой поворот траектории был неожиданным. Она не думала про клан, поскольку сама была членом клана Тор-вин только по слову Гарен. Но мальчик из старинного и разветвленного семейства купцов и судовладельцев… Да, он, конечно же, станет думать о клане, тем более что сам потерял клан и все, что с ним связано.
А на самом деле это не имело значения. Клан отвечает ее целям не хуже, чем наследник – если это обеспечит защиту дереву и ребенку.
Мальчик смотрел… куда-то вдаль, словно видел что-то или кого-то за пределами ее чувств.
– Да, – сказал он тихо, словно размышляя вслух: она уже слышала, как он говорил таким образом за пультом корабля. – Да, это будет хорошо. Это
Кантра почувствовала, как что-то расправляется у нее в груди, словно у нее сердце было стянуто грузовыми канатами, и вдруг они ослабли. Но…
– Давай сначала назовем корабль, а? – сказала она просто. – И скажу тебе прямо, пилот: я ничего не знаю о том, как создают клан.
Он улыбнулся ей.
– Я тоже. Однако нам посчастливилось со знакомствами. Дэа-Гаусс – человек, который занимается контрактами и союзами и разбирается в таких делах. Сомневаюсь, чтобы он отказался оказать помощь в таком вопросе.
Кантра подумала, что опять видит это: ее помощник берет на себя заботы помощника. Надежный юноша. Он ей подойдет.
Ему придется ей подойти.
– Значит, мы попросим дэа-Гаусса, чтобы он устроил нам все красиво. Ладно. Итак, название корабля, пилот? Разве ты никогда не мечтал о собственном корабле, когда был ребенком?
В его невероятных глазах зажглись искорки смеха.
– Да разве сын торгового дома посмеет не мечтать о собственном корабле? Я никогда не стал бы пилотом, если бы у меня на это не хватило воображения!
Совершенно верно. Она одобрительно улыбнулась ему и попросила говорить начистоту. Вскоре у нее было два названия: одно – чисто ребяческое имя популярного и легендарного пилота, в котором он признался не без смущения, а второе – надежное и спокойное название для корабля, в котором ощущался оптимизм.
– Это мне нравится, – сказала она совершенно искренне. – И будем надеяться, что имя окажется истинным. – Она кивком указала на бумаги, которые он продолжал держать в руке. – Внеси его туда, пилот. «Быстрый переход».
