– А вот и вы, тэй-Велфорд! – вскричал вел-Анбрек. – Я уже начал думать, что вы упустите возможность!
Противный старик. Удивительно, как это никто не бросил ему вызова просто для того, чтобы избавить сообщества от источника постоянного раздражения. Однако у мерзкого старика были тесные связи с Управляющими – что и составляло тайну его долгожительства.
– Надеюсь, – ровным голосом ответил тэй-Велфорд, – что я никогда не упускаю возможности получить информацию.
– А чи-Фарло вам ничего не могла сказать? Вел-Анбрек громко захохотал своей собственной шуточке.
– Значит, – сказала дэа-Сан, обращаясь к Мэйлин тэй-Нордиф, – вы – ученица Лиада? Интересно…
– С ней ее клинок истины! – прервала ее чи-Фарло.
– Ну, конечно же, с ней клинок истины, – отозвался вел-Анбрек, перебив ее в свою очередь. Его голос был пронзительным и сварливым. – Мне она не кажется дурой. А вам, ученый?
– Право, я не могу…
– И раз все остальные ученики Лиада были убиты насмерть, как только…
– Гор Тор, – огрызнулась дэа-Сан, – вы преувеличиваете. Не все ученики Лиада…
Вел-Анбрек махнул трясущейся рукой, чуть было не задев бокал тэй-Палина.
– Все, кто хоть что-то значил, – жизнерадостно отмахнулся он. – А юный тэй-Палин, насколько я помню, нам сообщил, что наша новая сестра прилетела прямо с Приграничья. Помнится во время моих собственных странствий я даже спал с клинком истины. А ты разве нет, Элвред?
– Нет, конечно! Надеюсь, что я ни разу не допустила, чтобы традиции цивилизации были затуманены…
– Ха! – решительно заявил старик.
– Суть вопроса, как я полагаю, – сказал тэй-Палин, хладнокровно перебивая обоих, – состоит в том, что клинки истины откладываются со звуками Колокола Милосердия. Их не надевают на общую трапезу, ученый тэй-Нордиф.
Она тут же низко поклонилась и осталась в этой позе.
– Простите меня, ученые, – смиренно проговорила она. – Я не знаю обычаев.
– Вот как, – сухо отозвался ученый тэй-Палин. – Я надеялся, что ученый тэй-Велфорд намекнет вам на общепринятые модели поведения. Для него нехарактерно настолько пренебречь той, кто станет членом его собственной кафедры.
Тэй-Нордиф медленно выпрямилась и устремила на тэй-Велфорда жесткий взгляд. Он улыбнулся ей и поднял свой бокал, ожидая реакции.
– Ученый был настолько добр, что предупредил меня, чтобы я вовремя пришла на трапезу, сударь, – сказала она тэй-Палину. – Я оцениваю его как человека, который не раздает советы даром, – и я очень рада тому, что не оказалась его должницей.
Такой ответ был довольно смелым, с одобрением решил тэй-Велфорд. Ученому не годится быть робким.
– Вы очень любезны, приписывая тэй-Велфорду столь благородные мотивы, – ответила дэа-Сан. – Однако скорее всего он просто забыл.
– Несомненно, несомненно! Наш уважаемый тэй-Велфорд бывает таким рассеянным! – подхватил ученый вел-Анбрек. – Все мысли устремлены на более высокие предметы! – Он захохотал: собственная острота так ему понравилась, что он ее повторил. – На более высокие предметы! Ха!
Он поднял свой бокал, обнаружил, что он пуст, и поднял, продолжая кудахтать.
Тут же рядом с ним оказался прислужник, одетый в очень короткую тунику и полумаску из смартнитей. На его гладкой голове стоял поднос.
Вел-Анбрек небрежно поставил на поднос свой опустевший бокал и взял себе полный. Остальные в их группе, нуждавшиеся в этом же, тоже взяли вина, включая тэй-Нордиф. Тэй-Велфорд с полным бокалом лениво смотрел, как она неспешно повернула голову направо и пристально посмотрела вдоль зала, потом налево, потом оглянулась назад. После этого она снова устремила взгляд на старого ученого.
– Прошу меня извинить, сударь, – любезно сказала она, – но я не слышала о том, что все ученики мастера Лиада были… убиты, сказали вы? Мне это кажется поразительным.
– И тем не менее, – ответила ей дэа-Сан, – даже если сделать поправку на преувеличение, действительно похоже, что большинство учеников Лиада познали свою смертность прежде, чем плоды их трудов были собраны.
– Да, это должно быть досадно, – согласилась тэй-Нордиф, и в ее словах не заметно было иронии. – И в то же время, сударыня, вспоминаются слова великого философа бин-Арли: «Трудности создают величие». Возможно, это неприятное обстоятельство приведет к созданию еще более великих и блестящих работ со стороны тех, кто, как я полагаю, составляет ядро и является хранителями нашего направления.
– И каким, – деликатно спросил тэй-Велфорд, нарушая неловкое молчание, воцарившееся после этих слов, – вы находите положение дел в Приграничье, ученый тэй-Нордиф? Мы здесь так удалены от всего… Если бы не определенное сокращение числа ученых, являющихся с прошением о постоянном членстве, мы бы вообще не узнали о том, что идет война, – не говоря уже о состоянии конфликта.
Зеленые глаза посмотрели на него с неприятной прямотой.
– Но вы ведь не думаете, что я стремилась попасть в зоны военных действий, ученый? Заверяю вас: я внимательно следила за предупреждениями и старалась держаться как можно дальше от активных
