решила, что следующим этапом должен стать поиск в книгах. Это было пугающей задачей, которая скорее всего займет гораздо больше времени, чем у нее осталось до начала следующего семестра.
Интересно, можно ли будет договориться с Эр Томом о скидке, чтобы перевезти все эти вещи на Университет.
«Книги вместо балласта, — подумала с усталым смешком. — А почему бы и нет?»
— Ну ладно, паренек. Отправляемся домой!
Шан зевнул и вылез из ее жакета. Она подхватила его под мышки и поставила на пол.
— Собери свои вещи и пойдем.
— Ладно.
Очень скоро «Доскобуч» уже был уложен в сумку, Шан был облачен в куртку, а Мыш сидел у него на руках. Энн тоже набросила жакет, еще раз обвела взглядом крошечный кабинет, крепко сжала в руке ручку портфеля и кивнула сыну.
— Смотри, держись рядом со мной. Она убедилась, что дверь заперта, дважды проверив замок, повернулась — и чуть было не налетела на мужчину, оказавшегося у ее локтя.
— Ради…
Она отступила на шаг, так что ее спина прижалась к двери, и поднесла руку к горлу в жесте удивления.
Мужчина лет тридцати со странно невыразительным лицом и непонятно тусклыми карими глазами, в аккуратном незапоминающемся костюме и с аккуратной неопределенной прической — тоже отступил на шаг и низко поклонился.
— Я прошу у вас прощения, — произнес он на лишенном всяких интонаций торговом. — Мне показалось, что вы испытываете затруднения с дверью, и я решил предложить вам помощь.
Энн посмотрела на него сверху вниз — довольно далеко вниз, поскольку он оказался намного ниже Эр Тома — и ответила ему четким поклоном незнакомца, обращающегося к жителю другой планеты.
— Спасибо, — ответила она, выбрав в высоком лиадийском модальность неродственника, которая была холодной. Весьма холодной. — Я не испытывала никаких затруднений. Я просто хотела убедиться, что замок защелкнулся.
Незнакомец на секунду отвел взгляд, а потом снова поклонился, на этот раз выражая уважение к знаниям. Когда он снова заговорил, то перешел на высокий лиадийский, в модальность студента, обращающегося к преподавателю:
— Вы должны простить меня, если вас обидело мое использование торгового. Поначалу я не догадался, что вы, конечно же, достопочтенный филолог, который будет завершать работу доктора йо-Керы. — Он прижал руку к сердцу в формальном приветствии. — Я — Фил Тор Кинрэ, техник-лингвист и аспирант.
Энн наклонила голову.
— Я — Энн Дэвис с Университета, филолог-лингвист.
— Конечно. Но я задержал вас в коридоре! Пожалуйста, позвольте мне донести ваш портфель и проводить вас до…
— Ма!
Голос Шана звучал пронзительно. Энн удивленно посмотрела на него и увидела, что он смотрит на стоящего перед ней мужчину… с испугом?
— Домой, ма! Домой сейчас!
— О боже!
Наклонившись, она подхватила его на руки, почувствовав, как дрожит его тело. Она адресовала аспиранту с невыразительным лицом рассеянную виноватую улыбку.
— Сожалею, сударь. Мой ребенок требует внимания. В другой раз мы поговорим.
— В другой раз. — Фил Тор Кинрэ четко ей поклонился. — Почитаю за честь познакомиться с вами, филолог Дэвис.
— И я считаю честью знакомство с вами.
Энн едва понимала, что именно она говорит. Шан никогда — НИКОГДА! — не пугался незнакомых людей. Ее начало подташнивать от страха. Повернувшись, она быстро пошла по коридору, спеша вернуться к машине.
Терпеливый шофер устроил их на заднем сиденье и быстро оставил университетский городок позади. Постепенно дрожь Шана унялась. Он вздохнул и прижался к ней.
— Теперь все хорошо, Шанни?
— Угу.
Энн потерлась щекой о его волосы, и сама тоже почувствовала себя значительно лучше. «Право же, — сказала она себе. — Что за глупости, Энни Дэвис»…
— Что случилось? — тихо спросила она у сына. Он уткнулся лицом ей в шею.
— Нет искорок, — прошептал он и снова вздрогнул.
Она выходила из детской, намереваясь разыскать Эр Тома, когда ее перехватил не кто иной, как дворецкий йос-Галанов.
— Прошу прощения, филолог Дэвис. — Величественный я суровый, он наклонил голову. — Тоделм йос- Галан просит зас доставить ей удовольствие своим обществом. Она в Малой гостиной.
Эта просьба, с иронией сказала себе Энн, по силе равна приказу. Подавив вздох, она кивнула. — Я буду счастлива побыть в обществе Тоделма йос-Га-лан, — ответила она, радуясь тому, что модальность согласия высасывает всякий привкус нечестности из ее слов.
— Следуйте за мной, пожалуйста, — сказал дворецкий и быстро развернулся на месте.
— Вина филологу Дэвис, — приказала Петрелла йос-Га-лан, и ей было подано вино.
Господин пак-Ора также подлил вина в чашу, стоявшую подле старухи, а потом ушел, чуть слышно щелкнув замком двери.
Петрелла взяла свою чашу и поднесла к губам. Ее движения были четкими и официальными. Энн последовала ее примеру: сделала маленький глоток вина и бережно отставила рюмку.
— Вам удобно в нашем доме, филолог?
Этим вечером Петрелла избрала модальность хозяина дома, разговаривающего с гостем.
Энн наклонила голову и ответила в соответствующей модальности.
— Мне чрезвычайно удобно. Благодарю вас за заботу, сударыня.
— А!
Петрелла опустила взгляд и чуть поправила на среднем пальце левой руки кольцо с эмалью. А потом она резко подняла взгляд, и ее поблекшие голубые глаза стали очень внимательными.
— Ваше владение высоким лиадийским достойно похвалы, если мне будет позволено сделать комплимент, — проговорила она с официальным холодком. — Возможно, нельзя было рассчитывать на то, что ваше понимание обычаев окажется таким же четким. — Тут она чуть улыбнулась — также прохладно. — И действительно, мне известно, насколько разнятся обычаи от планеты к планете. Чтобы никогда не сделать ошибки, нужно обладать зрением разведчика. Увы, немногим из нас удается достичь столь глубокого понимания.
Энн с сомнением смотрела на старую даму, гадая, не намерена ли та устроить ей выволочку за пропущенный обед. Она осторожно наклонила голову.
— Насколько известно, чалекет капитана йос-Галана был разведчиком.
— Действительно был. Детей йос-Фелиумов часто направляют в Разведку: находят, что подготовка их приручает. — Она помолчала. — Разведчики учат, что все обычаи равно обязательны, что, вполне возможно, верно в масштабе галактики. На Лиад дела обстоят совершенно иначе.
Энн молчала, крепко сжав руки на коленях и дожидаясь, чтобы хозяйка дома перешла к существу дела.
Бледная улыбка скользнула по тонким губам Петреллы, и она наклонила голову, словно молодая женщина что-то ответила.
— Можно кое-что вам сказать, филолог Дэвис?
— Конечно.
— Вы, — проговорила Петрелла после секундной паузы, — родили моему сыну ребенка. Знайте, что мы благодарны. В данный период истории Клана, когда прямые линии стали столь немногочисленными, любой
