— Мы берем временных рабочих. Ты это знаешь.
— Да. Я просто хотел убедиться, что не окажусь… некстати.
— Некстати. — Жон ухмыльнулся, протянул руку, поймал молодого человека за локоть и повернул к так называемой гостиной команды. — Давай выпьем по чашке чая. Я задам несколько бесцеремонных вопросов, ты сдерешь у меня с головы последние волосы, и мы расстанемся друзьями. Идет? Его собеседник рассмеялся. Его громкий, звучный смех неизменно заставлял губы Жона дэа-Корта растягиваться в улыбке — с самого первого раза, как он его услышал.
— Договорились! — воскликнул он, но потом мгновенно стал серьезным и искоса бросил на него взгляд сверкающих черных глаз.
— И насколько стар твой чай, хотел бы я знать?
— Ему уже часов шесть-семь, — бесстыдно признался Жон.
— Великолепно.
Спустя несколько секунд оба они уже сидели на шатких табуретках. Жон забрал себе последнюю черствую булочку и теперь сосредоточенно макал ее в глубокую кружку.
— Мастер Жон, как это твои кружки никогда не плавятся?
— Сделаны по заказу из взрывопрочного стекла, — отозвался Жон, в два укуса расправляясь с размокшей булочкой.
Он сделал обжигающий глоток гадкого чая и бросил на своего бывшего ученика суровый взгляд.
— У тебя недостаточно дел в Долине Драконов, капитан?
— Увы, у меня там несообразно много дел, — последовал ответ. — Честное слово, мастер Жон, если меня заставят разговаривать с еще одним лиадийцем, то я сойду с ума и его придушу.
Жон рассмеялся.
— Слышу слова истинного разведчика! Но дело в том, что ты слишком важная персона, чтобы позволить себе сойти с ума или передушить большую часть населения. — Не то чтобы, — признал он, делая еще глоток чая, — большинство из них не стоило бы придушить. Но это не по Кодексу, сынок. Местное население скорее всего было бы недовольно.
— Это понятно. И потому я прошусь поработать.
— Я могу давать тебе работу. Но мне хотелось бы знать, что ты не отворачиваешься от вопросов, которые требуют твоего внимания. Нас всех учат, что существуют такие вещи, которые способен делать только капитан — то есть ты. Если ты начнешь ими пренебрегать, то мир может понести немалый ущерб.
— Ты меня пугаешь.
— Поуважительнее со старшими, будь любезен. Я могу предоставить тебе работу, но уверен ли ты, что тебе нужна именно работа?
Его собеседник осторожно отпил из своей кружки и сморщил лицо в комическом отвращении.
— Великолепно! — объявил он и устремил на Жона дэа-Корта широко открытые черные глаза.
— Мой брат, — пробормотал он, — почти готов предложить нам перебраться на Новый Дублин.
— Я рад слышать, что твой достопочтенный родственник хоть и с опозданием, но получил свое наследие, — отозвался Жон довольно едко. — А что-нибудь полезное он не предложил?
— Ты к нему суров. Да, нечто полезное.
— Но будь ты проклят, если скажешь мне, что именно, — совершенно спокойно заключил Жон.
Он допил чай и встал, чтобы перелить остатки из чайника в свою кружку.
— Ладно, — объявил он, снова устраиваясь на своем табурете. — Если тебе нужна работа, я дам тебе работу. Свободное расписание. Если тебя здесь ждут, а тебе что-то помешало, ты звонишь. Но если за релюмму твое самолечение не поможет, то у меня больше не найдется для тебя работы, юный капитан, и тогда я буду настаивать — как друг, — чтобы ты посетил Целителей.
— Релюммы будет больше чем достаточно для того, чтобы обрести равновесие. Я благодарю тебя.
Молодой человек встал, вылил чай в раковину, сполоснул кружку и поставил ее в сушку.
— До завтра, мастер Жон.
— До завтра, дитя. Будь здоров.
Глава седьмая
Количество Высоких Домов составляет ровно пятьдесят. И потом есть еще Корвал.
— Что за давний долг? — осведомилась Эллиана у расплывающегося в ухмылке Вар Мона, когда они вышли из игорного зала.
— О, просто плата за честь сидеть у ног Эллианы Кэйлон в течение целого семестра и ловить жемчужины мудрости, падающие с ее губ!
Он остановился, чтобы отвесить ей поклон, тем самым прервав движение между игорным залом и музыкальным салоном.
Эллиана нахмурилась.
— Это нелепо.
— Не говоря уже о том, что нахально, — вмешалась Рема, добавив что-то в адрес своего спутника с помощью быстрого языка знаков.
Эллиане это показалось списком: двенадцать вариантов знака «идиот». Вар Мон рассмеялся.
— Поделом тебе будет, если математик Кэйлон просто прикарманит твои три кантры и больше ничего не скажет, — вслух выговорила ему Рема. — Что ты будешь делать тогда?
— Нет-нет! — поспешно сказала Эллиана. — Я не хочу оставлять себе деньги Вар Мона. Но нехорошо было говорить, что вы платите долг, когда никакого долга не было!
На мгновение воцарилась полная тишина. Ее спутники устремили на нее округлившиеся глаза.
— Пристыжен, — пробормотал Вар Мон.
— И вполне справедливо, — подхватила его подруга. — Местный обычай.
— Совершенно верно. — Он еще раз поклонился, на этот раз стараясь не помешать тем, кто оказался рядом. — Я прошу у вас прощения, математик, — проговорил он в модальности обращения низшего к высшему. Это была модальность высокого лиадийского, и в его голосе не было и отзвука смеха. — Вы очень любезны, что указали мне на мою ошибку.
Эллиана пристально посмотрела на него, подозревая шутку. На лице юноши отражалась только вежливая серьезность — и, кажется, легкое беспокойство. Его три кантры были надежно сжаты у нее в кулаке вместе с дорогой цепочкой и ключами от… ключами от ЕЕ корабля!
— Вы знали этого лорда, — решительно заявила она.
По его лицу скользнула тень удивления.
— Мне известно его имя, — признал он все в той же модальности нижестоящего, обращающегося к вышестоящему. — И его репутация.
— Вин Син чел-Мара, — негромко добавила Рема. — Клан Арагон.
Эллиана вздохнула. Как и любой ребенок, она заучила рифмованный список Кланов и Знаков, Домов и Задач. Но детство прошло уже давно, а ее знание в этой области сильно уступало тем, кто вращался в свете.
— Высокий Дом?
Это было единственным, что она могла предположить, глядя на Рему.
Разведчик изумленно моргнула.
— Не такой высокий, как Корвал, — медленно проговорила она.
Это было просто отговоркой. Кто мог встать выше Дракона? Даже Эллиана знала ответ на этот
