– Прошу тебя, Атр, отдай Книгу мне. У нас с тобой есть шанс.
– Нет, отец. Все узы, связывающие нас, распались. Ты сжег их вместе с книгами. Ты стер их вместе с фразами из моей Эпохи. Разве ты этого не понимаешь? И теперь ты заслуживаешь лишь одной участи: ты можешь остаться здесь, в маленьком раю, который создал для себя, на крохотном островке среди вселенной, и изображать божество среди покорных тебе слуг.
И с этими словами Атр шагнул назад, через край трещины, и, падая в пустоту, в звездную россыпь, успел открыть Книгу и положить на нее ладонь, прежде чем его окружил мрак.
ЭПИЛОГ
Высокие сосны, сквозь которые пробивались солнечные лучи, жмурились, отбрасывали длинные тени на лужайку перед библиотекой. Было уже поздно, но дети не собирались уходить в дом, заигравшись на лужайке у южной оконечности острова. Стоя на крыльце, Кэтрин минуту прислушивалась к отдаленному щебету их голосов, а потом прикрыла глаза.
– Ты видишь их? – спросил Атр, выходя из библиотеки и щурясь на свету.
Она обернулась. Подол ее темно-зеленого платья порхнул по гладкому дощатому полу.
– Не тревожься, – с улыбкой успокоила она. – С ними Анна. До темноты они успеют вернуться домой.
Он улыбнулся, подошел поближе и положил руку ей на плечо.
– Ты еще не закончил? – мягко спросила она, обнимая его и притягивая ближе.
– Нет, – устало покачал головой Атр, – но осталось совсем немного.
– Хорошо.
Он нежно поцеловал ее и, отстранившись, вернулся в дом, на свое местоЗатем взявшись за перо, подвинул поближе дневник и записал:
«Теперь трудно представить, как я посмел хоть на секунду усомниться в ней, однако в тот момент, когда отец застал меня врасплох, я не колеблясь решил: она меня предала. Да, я был в этом уверен и невыносимо страдал – ибо я перенес на нее всю любовь, всю естественную привязанность чувства, которую так решительно отвергал мой отец. Но откуда мне было знать, какой доброй – и вместе с тем умной – может оказаться моя Кэтрин! Моя спасительница, подруга и вот теперь – моя жена…»
Атр помедлил, вспоминая перенесенное потрясение в тот момент, когда Кэтрин призналась ему, что ей помогала Анна; он вновь испытал невообразимое изумление, словно шагнул в один из миров Кэтрин, похожих на сон. Но она сказала правду. Без необыкновенного дара предвидения, которым обладала Анна, он до сих пор прозябал бы на Ривене – разумеется, если бы Ген счел нужным сохранить ему жизнь. Он снова обмакнул перо в чернильницу и продолжал писать:
«Только такая удивительная женщина, как Анна, могла бы совершить такой поступок:
она следовала за нами по лабиринтам туннелей и мостов в Д'ни. Конечно, она сразу поняла: Ген не сдержит обещания. Знала то, о чем я и не подозревал: мой отец – человек, не только не заслуживающий доверия, но и безумец. Все годы, что я провел на К'вире, она издали следила за мной, боясь, как бы отец не причинил мне вреда, и терпеливо ждала, когда я сам все пойму».
Атр поднял голову, вновь почувствовав горечь разочарования. Отцу – разумеется, любящему отцу – в определенный момент следует отступить, позволить детям сделать выбор, ибо выбор – часть замысла Творца. Атр торопливо окунул перо в чернила, выплескивая на бумагу слова:
«Анна видела, как я бежал с К'вира, и пыталась найти меня в туннелях, но Ген опередил ее. Однако и тогда она пыталась помочь мне, но помешал немой Рий. Увидев, что меня, пребывающего в глубоком обмороке, увозят на К'вир, она поняла – пора действовать. Этим же вечером она появилась на К'вире и, рискуя жизнью, вошла в кабинет отца, вознамерившись вступить с ним в борьбу. Но Гена там не оказалось – вместо него Анна встретилась с Кэтрин, которая, едва прошло первое потрясение, доверилась ей и пообещала помочь.
Значит, Кэтрин знала обо мне задолго до того, как я появился в хижине на Ривене.
Мне следовало сразу понять, что Мист создала отнюдь не Кэтрин. Но разве я мог предположить такое? Я считал Анну потерянной навсегда.
Откуда же мне было знать, что, пока я занимался приготовлениями, обе женщины тоже не теряли времени даром, объединив свои таланты – опыт Анны и интуицию Кэтрин – и создавая видимость катаклизма в Пятой Эпохе таким образом, чтобы после нашего исчезновения бывший дом Кэтрин, а ныне тюрьма Гена, снова оказался прочным. А что же стало с Книгой Миста?» Атр оглядел комнату, окинул взглядом мебель, сделанную его руками, и снова взялся за перо, выписывая заключительные слова – записи недоставало завершенности:
«В момент падения в расщелину я понял: Книга не будет уничтожена так, как я рассчитывал. После того как я перенесся на остров Мист, она продолжала падать в звездную бездну, которую мне удалось увидеть лишь мельком. Я пытался строить догадки насчет того, где она закончит путь, но, должен признать, все они оказались тщетными. Однако я не перестаю задавать себе вопросы о том, в чьих руках может оказаться Книга Миста. Знаю, от этих тревожных мыслей мне не избавиться никогда, и потому завершаю запись. Но истинное ее окончание будет записано еще не скоро».
