— Ну, — начала Сова, — пятнастый или цветоядный Скорабуду похож…
— Во всяком случае, он более всего напоминает…
— Конечно, всё зависит…
— Дело в том, что я не знаю, как они выглядят, — наконец, нашла в себе силы признаться Сова.
— Спасибо, — кивнул ей Кролик и побежал к Винни-Пуху.
Но прежде, чем добежал до него, услышал шум. Остановился и прислушался. И вот что за шум он услышал:
— Привет, Пух, — поздоровался Кролик.
— Привет, Кролик, — с мечтательным видом ответил Пух.
— Ты сочинил эту песню?
— Ну, в некотором роде, я. Дело тут не в уме, — скромно добавил он. — И ты знаешь, почему, Кролик. Иногда песни сами приходят ко мне.
— Ага! — кивнул Кролик. Он-то не допускал, чтобы что-то приходило к нему само по себе. Он всегда шёл и брал то, что ему требовалось. — Между прочим, тебе не попадался в Лесу Пятнастый или Цветоядный Скорабуду?
— Нет, — ответил Пух. — Такие не попадались. Но я только что видел Тигера.
— От этого проку никакого.
— Да, — кивнул Пух. — Тут я с тобой согласен.
— А Хрюку ты не видел?
— Видел. Наверное, и от этого проку тоже нет? — печально спросил он.
— Всё зависит от того, видел он что-нибудь или нет.
— Он видел меня.
Кролик сел было рядом с Пухом, но тут же вспомнил, что сидение, в отличие от стояния, как бы принижает его значимость и вскочил.
— Я вот о чём толкую. Чем теперь занимается по утрам Кристофер Робин?
— А чем он может заниматься?
— Скажи-ка мне, в последние несколько дней ты видел его утром?
— Да, — кивнул Пух. — Вчера мы вместе завтракали. У Шести Сосен. Я взял с собой маленькую корзинку… ну, может, и не такую маленькую… вместительную такую корзинку с…
— Да, да, — оборвал его Кролик, — но я говорю о более позднем времени. Где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами.
— В одиннадцать часов… в одиннадцать часов… понимаешь, в одиннадцать часов я обычно возвращаюсь домой. В это время есть там у меня одно или два Дельца.
— В четверть двенадцатого?
— Я ещё не успеваю закончить свои…
— В половине двенадцатого?
— Да, — в какой уж раз кивнул Пух. — В половине двенадцатого, может чуть позже, я мог бы его увидеть.
И теперь, задумавшись над вопросами Кролика, Винни-Пух начал вспоминать, что в последнее время видел Кристофера Робина куда как реже, чем прежде. Во всяком случае, по утрам. Вот во второй половине дня видел. И за завтраком — тоже. А потом Кристофер Робин говорил: «До встречи, Пух», — и уходил.
— В том-то всё и дело, — Кролик вздохнул. — Куда?
— Может, он что-то ищет.
— Что?
— Я как раз собирался сказать, — Пух помолчал, прежде чем добавить. — Может он ищет… Пят… Цве…
— Пятнастого или цветоядного Скорабуду?
— Да, — кивнул Пух. — Хотя бы одного из них. Вдруг он потерялся.
Кролик строго посмотрел на Пуха.
— Сдаётся мне, ты ничем не можешь помочь.
— Нет, — смиренно признал Пух. — Но я стараюсь.
Кролик поблагодарил его за старания и сказал, что теперь идёт к Иа, а Пух, если хочет, может составить ему компанию. Но Пух, который чувствовал, что к нему вот-вот придёт ещё один куплет его песенки, ответил, что лучше подождёт здесь Хрюку, попрощался с Кроликом, и тот убежал.
Но так уж получилось, что Кролик увидел Хрюку первым. В то утро Хрюка встал рано, чтобы собрать себе букет фиалок, а когда собрал, поставил их в вазу на стол. И тут ему пришла в голову мысль, что никто никогда не собирал букет фиалок для Иа. И чем дольше он думал об этом, тем больше крепла его убеждённость в том, что очень грустно быть зверушкой, которому ни разу в жизни не дарили букет фиалок. Поэтому он поспешил на фиалковую поляну, повторяя про себя «Иа, фиалки», «Фиалки, Иа», на случай, если
