руб., вскоре еще 24 тыс. руб. Гетман К. Г. Разумовский, Н. И. Панин, М. Н. Волконский — пожизненные пенсии по 5 тыс. руб. в год. Следуя всем правилам, выработанным столь долгой практикой дворцовых переворотов, Екатерина II вернула ссыльных и опальных. 6 июля в Сенате был написан манифест о восшествии Екатерины II на престол. 1 сентября Екатерина выехала в Москву на коронацию, которая произошла 22 сентября 1762 г.
Таков был последний дворцовый переворот из серии переворотов середины века.
Глава 8. СОСТОЯНИЕ СЕЛЬСКОЙ ЭКОНОМИКИ. ПРОБЛЕМЫ ФИНАНСОВ И ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ В 20-40-хгг. xviii в
§ 1. СОСТОЯНИЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
В ходе исторического процесса, как уже говорилось, развивается так называемое общественное разделение труда. В силу этого происходит постепенная специализация по видам производства, а взаимосвязь между специализированными производствами осуществляется через рынок. В области сельского хозяйства эти процессы специализации происходят крайне медленно и гораздо позже, чем в промышленности. Тем не менее в XVIII столетии крестьянское хозяйство постепенно перестает быть замкнутым, обеспечивающим само себя абсолютно всем. Крестьяне покупают теперь, вместо того чтобы делать самим, и орудия своего труда (телеги, сани, бочки, сохи, косы, топоры и т. п.), и некоторые предметы домашнего обихода. Переход государства на сбор денежных, а не натуральных налогов усиливает нужду крестьянина в деньгах. Для уплаты налогов государству и для уплаты денежного оброка своему господину крестьянин вывозит теперь на рынок продукты своего труда. Таким образом, крестьянское хозяйство втягивается в систему товарно-денежных отношений.
Этот процесс вовлечения крестьянства в сферу товарно-денежного хозяйства был постепенным, и длительность его измеряется веками. Здесь не могло быть быстрых переходов и крутых скачков. В описываемое нами время развитие товарно-денежных отношений по-прежнему, как и в XVII в., находилось где-то в пределах своей начальной стадии. Основа хозяйства крестьянина все еще оставалась натуральной.
Губительные последствия краткого рабочего сезона. Одна из причин такого положения, как уже указывалось, сводилась к неблагоприятным природно-климатическим условиям — преобладанию почв с низким и даже ничтожным плодородием и очень короткому рабочему сезону в земледелии. Это лишало крестьян возможности тщательно обрабатывать землю. А ведь только многократная вспашка и боронование существенно повышали урожай даже без внесения удобрений. Более того, краткий рабочий сезон в России позволял обрабатывать лишь небольшие наделы пашни. Наконец, почти во всех районах страны зерновые культуры не развивались до полной зрелости, что заставляло держать сжатый хлеб на полях, подсушивая колосья, а потом еще обрабатывать их горячим дымом овинов, добиваясь полного созревания зерен ржи, овса, ячменя, пшеницы и т. д.
Типичным примером низкой эффективности хозяйствования в таких условиях может служить структура сводного зернового бюджета 232 крестьянских хозяйств из вотчин Кирилло-Белозерского монастыря за 1730 г., т. е. того района, где плодородие почв является наиболее высоким во всем Нечерноземье. Здесь среднестатистическая крестьянская семья из 6 человек имела в посеве 26 пудов разного зерна (около 400 кг). При средневзвешенной (очень высокой) урожайности в сам-3,6 валовой сбор достигал 115,5 пуда (около 1850 кг). Минимальный же расход семьи достигал 125,4 пуда (около 2000 кг), т. е. дефицит был небольшим — 10 пудов. Однако на питание при этом шло всего 72 пуда (около 1150 кг), а это означало, что суточный расход на едока был катастрофически небольшим — всего 526 г зерна (около 1500 ккал при норме в 3200 ккал). Более того, расчет этот не включает расход на подкормку скота. Разумеется, кроме хлеба и круп в рацион питания входили и капуста, и репа, и редька, и свекла, но это кардинально не меняло полуголодный быт крестьян. Выручала лишь рыба да соленые грибы. Следует напомнить, что на нужды хозяйства теперь необходима была продажа части урожая, а это можно было сделать, только туго затянув пояса.
Что же касается мяса, то его ели очень редко. Из молочных продуктов в ходу была сметана: ею забеливали пустые щи в «скоромные» дни недели и на праздники. 'Дефицит мясо-молочных продуктов объясняется также неблагоприятными природно-климатическими условиями в зоне Нечерноземья. Здесь стойловый период был очень длительным (около 200 суток в год) и требовал огромного количества заготавливаемого сена. В то же время предельно короткий рабочий сезон земледельческих работ позволял выделить на сенокос лишь 20–30 суток, а это очень мало. Не хватало сена даже в помещичьих хозяйствах. Судя по инструкциям управителям имений за 50-е годы XVIII в., при нормах, обычных для этой эпохи (160 пудов сена на лошадь, 108 пудов на корову), реально в барских имениях Центральной России на рабочую лошадь расходовали около 80 пудов сена (на нерабочую — 45–50 пудов). Необходимый рабочему скоту овес также в имениях отпускали в мизерных дозах. Так, по инструкции 1733 г. в имении П. М. Бестужева-Рюмина на 200 суток «работная» лошадь получала всего 33 пуда невеянного (засоренного) овса, чистого же — вдвое меньше.
В имениях П. А. Румянцева в 1751 г. на те же цели шло 35 пудов невеянного овса. По свидетельству же русского агронома М. Е. Ливанова, в Англии в конце XVIII в. эта норма достигала от 117 до 133 пудов овса. Поэтому и рабочий скот там был сильнее в несколько раз. Что касается расхода кормов в крестьянском хозяйстве, то он был еще меньше: на лошадь шло менее 70 пудов сена, на корову — чуть более 40 пудов, а овса тратилось в среднем не более 15–20 пудов.
Как же при этом выживали крестьяне? Ведь августовским подкашиванием трав дело не исправишь… И тут следует сказать о многовековой практике использования на корм скоту яровой соломы, а иногда и ржаной. Мелко рубленная солома, обваренная кипятком и засыпанная мякиной и даже мукой, была существенным подспорьем. Но и ее не хватало. Для семьи из четырех человек возможный максимум заготовки соломы достигал примерно 180 пудов, а нужно было более 260 пудов — дефицит около 30 %. В неблагоприятном 1731 г. даже в царских конюшнях на жеребца-производителя в стойловый период истратили целых 18 возов соломы. Однако следует знать, что солома, копченная в овинах, — это грубый, тяжелый, лишенный витаминов корм. От него скот часто болел и погибал. Нередко с апреля и даже ранее слабеющий скот в хлевах поддерживали на веревках до Егория весеннего, когда его выгоняли на свежую траву. Тяжесть и трагичность ситуации и с питанием людей и с кормами для скота можно иллюстрировать советом в инструкции В. Н. Татищева, известного сподвижника Петра Великого. Он, в частности, рекомендовал своим современникам в критических случаях кормить племенных свиней лошадиным калом с присыпкой отрубей, прибавляя при этом, что тем же, на худой конец, можно кормить и… коров. На этом фоне «пищевые» добавки скоту в виде мякины, соломы, ухоботья, ухвостья — явление вполне нормальное. Обычно и то, что «лошади (у крестьян)… весною от бескормицы тощи и малосильны», а коровы «дают немного молока и то жидкого». В наше время это удой хорошей козы (до 600 л).
И тем не менее русский народ и другие народы Восточной Европы приспосабливались и выживали. Испытанный способ в этой ситуации — многодетная семья, ибо большая семья дает в перспективе больше рабочих рук, больший пашенный надел. Популярны были неразделенные братские и большие патриархальные семьи, где эффективна была внутренняя рационализация хозяйства, возможность продать сэкономленное зерно, приплод скота, собранные грибы, ягоды и т. д. Мелкие партии зерна в руках скупщиков превращались в итоге в солидные грузопотоки товаров.
Лесные росчисти — выход из тупика. Более существенный способ приспособления крестьянина к суровым условиям России заключался в преодолении извечного парадокса — обилия огромных луговых и лесных просторов при ничтожных возможностях земледелия и скотоводства. Способ такого преодоления заключался в вынужденном использовании в Нечерноземье архаичных приемов поддержания
