Ленину, работала полевая кухня, предлагавшая попробовать солдатскую кашу и выпить 100 грамм.
Не знаю, что хотели достичь устроители парада, но подъем патриотизма у харьковчан обеспечить они смогли на 100 процентов.
Уже вечером, после праздничного салюта, когда я ехал домой в метро, я наконец понял, что мне напоминал прошедший праздник со Сталиным на плазменных экранах, совместными полётами Анов и СБ, Шилками и БТ. Всё это очень напоминало 'Ред Алерт'. Вот только я находился по ту сторону компьютерного экрана, и был не в качестве танка 'Апокалипсис', а в качестве самого обычного пехотного юнита, которых сам во время игры расценивал не иначе как пушечное мясо. Вот это было по настоящему жутко. Хорошо сидя за компьютером и посылая электронные танчики на убой воображать себя великим полководцем, этаким диванным стратегом. Но вот когда игра стала твоей жизнью, и ты стал тем же самым куском электронного кода, как и та пехота, которой ты командовал в играх, это очень действует на нервы. Сейчас, спустя 2 месяца после переноса, я уже совсем не радовался тому, что очутился в прошлом. Оказывается, если то, о чём ты втайне мечтаешь, сбывается, это оказывается совсем не таким уж распрекрасным делом. Ведь вся эта шумиха вокруг дня освобождения Харькова с массовыми гуляниями, парадом, демонстрацией военной техники явно была устроена не для того, чтобы обрадовать жителей города и устроить им шоу, точнее не только и не столько для того. Основной посыл явно предназначался соседним державам, несмотря на то, что официально их представителей в городе не было, по крайней мере, об этом не писали в газетах и не говорили по телевизору.
Лаврентий Берия находился в комфортабельном салоне самолёта Ан-140, следовавшего по маршруту Харьков-Москва. Несмотря на то, что в салоне, в отличие от пассажирских самолётов первой половины ХХ века, не гуляли сквозняки, присутствовали мягкие кресла с подголовниками, спинку которых можно было при желании откинуть назад и превратить в некий аналог кровати; несмотря на работающий в салоне кондиционер и стюардесс, разносящих прохладительные напитки, прямо как в какой-нибудь буржуазной стране, Лаврентий Павлович чувствовал себя неуютно. Хорошо, ещё что рейс, которым летел Берия, был единственным в расписании Харьковского аэропорта и попадал на сегодняшний день, и ему не пришлось срочно выискивать свободный самолёт, хотя в этом случае, машина нашлась бы без проблем. Несмотря на то, что самолёт был полон, наркома НКВД сначала хотели усадить одного без соседей, но Берия отказался, и рядом с ним уселся его же порученец. Охрану в полёт решил не брать – всё равно кого попало в самолёте быть не могло. В Москве же наркома должны встретить люди из его ведомства.
Всё началось сегодня утром. Берия находился в цеху работающего круглосуточно и без выходных, харьковского авиационного завода с инспекцией. Лаврентий Павлович слушал доклад директора завода, когда из кармана пиджака наркома раздалось пиликание мобильного телефона. Лаврентий Павлович извинился, отошёл в сторону и достал телефон – на экране высветилась надпись 'Сталин'
— Слушаю вас, товарищ Сталин, — сказал Берия нажав клавишу ответа и поднеся трубку к уху.
— Лаврентий, ты в курсе последних новостей из Англии?
— Да, товарищ Сталин я слежу за новостями.
— Тогда, Лаврентий, ты должен сегодня же прибыть в Москву с подробным отчётом о том, что известно о происходящем твоим людям.
— Хорошо, товарищ Сталин.
В трубке раздался щелчок, и соединение оборвалось. Берия вернулся к ожидающим его директору завода и своему адъютанту, которым уже почти месяц служил молодой парень Юрий Андропов. Юра до сих пор не мог понять, как он, глава областного отделения комсомола в Ярославле попал в порученцы к самому наркому НКВД.
— Товарищ Петров, прошу меня извинить, но я должен вас покинуть. Продолжим инспекцию позже, — распрощался Берия с директором ХАЗа.
— Юра, позвони в аэропорт, и уточни, успеваем ли мы на сегодняшний рейс в Москву.
— Сейчас, товарищ Берия
Пока Берия шёл к своей машине, стоящей рядом с проходной завода, Андропов успел позвонить в аэропорт и узнать, что рейс сегодня есть. Вылет назначен через 20 минут, но для наркома НКВД сделают исключение и задержат вылет до его прибытия в аэропорт.
Всю собранную информацию Андропов доложил Берия, когда тот уже собирался садиться в чёрный бронированный 'Гелендваген', который был его служебной машиной в Харькове.
— Хорошо, товарищ Андропов, перезвони в аэропорт, и скажи, что будем через 40 минут.
До аэропорта, находящегося в другом конце города, доехали быстро, и сейчас Берия сидел в кресле уже взлетающего самолёта.
Перед взлётом стюардесса, пройдя мимо других пассажиров, подошла к Лаврентию Павловичу и его адъютанту и попросила выключить мобильные телефоны. Её просьба была неудивительной, ведь всю технику, выпущенную в будущем, кроме той, на которую имелось специальное разрешение, запрещалось вывозить с территории Харьковской области. А телефоны в самолёте были только у Берии и Андропова
Берия достал из кармана пиджака пошитого, кстати, в Харькове, смартфон финской фирмы Нокиа. При выборе телефонов для представителей СССР встала проблема выбора подходящей модели. Вначале кто-то сделал предложение взять самые простые телефонные аппараты, как наиболее лёгкие в изучении. Но внезапно оказалось, что время, которое тратится на обучение по использованию более продвинутого аппарата не сильно больше, чем время, которое будет затрачено на освоение простого телефона. Поэтому, в конечном итоге, остановились на серии смартфонов, предназначенной для деловых людей.
Помнится, товарищ Сталин, когда впервые увидел предложенный ему аппарат, долго на него смотрел, затем неторопливо раскурил свою знаменитую трубку, и лишь после этого произнёс вроде бы ни к кому не обращаясь:
— Так вы говорите, товарищи, что среди всех аппаратов сотовой связи нет ни одного выпущенного в… — Сталин на секунду задумался, подбирая подходяще слово, — в СНГ?
— Да, товарищ Сталин, все имеющиеся аппараты иностранных марок, — ответил приглашённый для консультирования по использованию сотовой связи инженер из Харькова.
— Хорошо, товарищи, меня устраивает этот телефон. Но есть мнение, что на аппаратах, которые в будущем заменят эти телефоны, должно стоять клеймо наших заводов. Если уж какая-то фирма, занимающаяся лесозаготовками, может делать телефоны, то почему их не должны делать в СССР?
Пришлось Лаврентию Павловичу сделать себе ещё одну заметку в органайзере. Создать на базе Харьковских ВУЗов НИИ, занимающееся проблемами сотовой связи.
— Юра, покажи, что там у нас по 'вторжению', — обратился Берия к Андропову, как только самолёт взлетел
— Сейчас, товарищ Берия, — Андропов достал из мягкой сумки, больше всего похожей на гипертрофированный офицерский планшет, ноутбук из числа тех, которые уже были получены СССР. Включил компьютер, ввёл пароль, загрузил нужный файл и передал ноутбук наркому.
Берия надел очки и углубился в изучение предоставленного отчёта. Если бы он знал, что сейчас, всем своим видом он ничем не отличается от бизнесменов из будущего то, наверное, очень удивился.
Нарком настолько увлёкся работой, что не заметил, как самолёт прилетел к месту назначения – стремительно разрастающемуся аэродрому в Чкаловском. Гул винтов стал чуть тише, самолёт пошёл на снижение и, через несколько минут, коснулся колёсами земли. В иллюминаторе мелькнули жёлтые громады строительной техники, переброшенной сюда вместе с инженерным батальоном ВВС СБХ для строительства новой полосы для приёма крупных самолётов.
'Ан' прокатился по ВПП и остановился рядом со зданием аэровокзала. Открылась дверь пилотской кабины, и пилот пройдя через салон, опустил, находящуюся в задней части самолёта, дверь-трап наружу. Берия с адъютантом первыми вышли из салона. На земле их уже ждала машина, и Лаврентий Павлович, не заезжая к себе домой, сразу поехал в Кремль. После его харьковского 'Гелендвагена', разъезжавшего по городу со скоростью не менее 70–80 километров в час, 'Паккард' казался черепахой со своими 30
