Экономка миссис Габторн ее невзлюбила. Боюсь, что после одного неприятного эпизода с чашкой чая миссис Габторн никогда не сможет преодолеть свое неприязненное отношение к Хлое.
Возможно, может показаться, что нет ничего легче, чем вести большое хозяйство с помощью многочисленных слуг, но это не так. Я считаю это весьма нелегкой работой. Миссис Габторн враждует со старшей горничной Даппер. По словам миссис Габторн, Даппер положила глаз на одного из лакеев, который моложе ее почти на пять лет, и миссис Габторн беспокоится (как вы понимаете, не без оснований), что Даппер попытается совратить юношу. А Даппер, в свою очередь, говорит мне, что миссис Габторн «заимствует» у нас чай, который носит своей сестре в деревню. И как мне, скажите на милость, решить, кто из них прав, а кто виноват? Разумеется, я не осмелилась даже упомянуть Даппер о лакее. В общем, я считаю, что управлять хозяйством, имея кучу слуг, гораздо сложнее, чем управлять домом такого же размера, совсем не имея слуг.
Прибытие портнихи леди Гризелды — это действительно важное событие, и я вполне понимаю, что вы пока предпочитаете не уезжать из дома нашего опекуна. Я не совсем поняла, почему вы пишете, что скандал, связанный с замужеством Имоджин, не вызвал большого резонанса. Каким образом этого удалось достичь и какими средствами? Поцелуйте за меня Имоджин, когда увидите ее нынче вечером. Я была очень рада получить от нее записку и узнать, что она и лорд Мейтленд поселились в Мейтленд- Хаусе.
С любовью
Тесс».
«7 октября Брамбл-Хилл
Дорогие Аннабел и Джози!
Это письмо будет очень коротким, так как я должна одеваться к ужину. Я передвинула на более ранний час время ужина, потому что Лусиус вечером уезжает в Лондон. Он предполагает работать там целый день и вернуться домой послезавтра утром, вновь проведя ночь в дороге. Мне кажется, что такой режим вреден для здоровья. И конечно, это означает, что он не сможет присоединиться к нам завтра на скачках в Силчестере, однако я с тобой там увижусь, Аннабел.
Я была крайне удивлена, узнав, что мой муж, оказывается, спас Имоджин от скандального бракосочетания «с побегом». Он об этом ни словом не обмолвился. Я думала, что, выйдя за мужчину замуж, ты лучше узнаешь его характер, но это не так. Лусиус не перестает меня удивлять. Я с нетерпением жду, что Имоджин подробно расскажет мне обо всем, когда мы увидимся с ней на скачках.
Джози, мне тебя будет не хватать, но я согласна с мисс Флекно в том, что уроки танцев играют важную роль в жизни молодой леди. Аннабел и Имоджин расскажут тебе все мои новости, когда вернутся из Силчестера, к тому же подобных скачек еще предстоит немало в будущем.
С любовью к каждой из вас
Тесс».
Глава 31
Примерно за полчаса до ужина Тесс постучала в дверь, соединяющую ее спальню с комнатами мужа. Она была не сильна в этикете общения супругов между собой: следует ли, например, стучаться, прежде чем войти в комнату собственного мужа? Ей почему-то это казалось странным. С другой стороны, если он моется… Она услышала глубокой голос Лусиуса, который что-то сказал своему камердинеру, потом его торопливые шаги к двери.
— Добрый вечер, моя дорогая, — сказал он.
Его вид вызвал у Тесс самые удивительные ощущения. На лице его было вопросительное выражение, и у нее вдруг подогнулись колени и очень захотелось поцеловать его. Ей показалось, что корсет слишком туго затянут и мешает ей дышать. Пора бы ей уже привыкнуть к такой реакции, но ощущение это не только не проходило, а еще более усиливалось.
Хуже всего было то, что на Лусиуса ее присутствие, судя по всему, вовсе не оказывало такого же воздействия. Когда они встречались в столовой или в коридоре, он был неизменно очень вежлив. В тех редких случаях, когда она отваживалась заходить к нему в кабинет, он обязательно советовал, как лучше разрешить ту или иную сложную хозяйственную проблему. Тесс не замечала у него желания подурачиться, заглянуть ей в глаза или вообще хоть как-то напомнить, что они молодожены.
Сегодня днем, например, когда Тесс зашла в его кабинет, чтобы задать вопрос о бриллиантовом браслете, невесть откуда поившемся у нее на подушке, стоило ей взглянуть на стоявшую в кабинете малиновую кушетку в стиле ампир, как в ее воображении возникли соблазнительные картины. Но когда она присела а кресло, изо всех сил пытаясь соблазнить мужа и заставить забыть хотя бы на короткое время о делах, ей это не удалось.
Лусиус уклонился от поцелуев и вежливо, но твердо сказал, что у него много работы. Она принялась настаивать на поцелуе в знак благодарности, он же настоял на том, чтобы Тесс покинула кабинет, удовольствовавшись тем, что он просто чмокнул ее в щечку. Она набралась храбрости и прижалась к его груди, подняв к нему лицо. А Лусиус так быстро отступил назад, что она чуть не шлепнулась на пол, после его с поклоном выпроводил ее из комнаты.
Только после того, как Гриззи искупает ее и переоденет а ночь, Лусиус превращался из доброго знакомого в мужа, глаза у него загорались, не оставляя сомнения в том, что он испытывает к своей жене страстное влечение.
Однако, судя по всему, в течение дня мысли о вечерах — и ночах, — проведенных вместе, докучали лишь ей одной.
Например, Лусиус заходит за ней элегантно одетый в темно-синий смокинг, а она не может думать ни о чем, кроме прошлой ночи, когда он целовал ее в живот. И ниже. Она чувствовала, как лицо ее заливается краской.
— Тесс, — спросил Лусиус, — могу ли я чем-нибудь помочь тебе?
— Я не могу решить, какое платье надеть сегодня, — сказала Тесс, взяв себя в руки. — У меня столько платьев, сколько не было за всю мою жизнь. Как ты думаешь, какое платье выбрать: из бархата или из легкого шелка? — Тесс указала рукой на два платья, разложенные на кровати.
Он подошел ближе и спросил:
— Это я заказывал черное бархатное платье?
— Нет, не ты, — начиная раздражаться, ответила она. — Если мне не изменяет память, все платья я заказывала сама. Ты всего лишь помогал мне советом.
— Ты ведь уже не соблюдаешь глубокий траур, — сказал Лусиус. — Надень зеленое. Черное несколько мрачновато, тебе не кажется?
— Нет, черное чрезвычайно элегантно, — заупрямилась Тесс. Почему это, интересно, он занимается с ней любовью только после наступления сумерек? Может быть, он подчиняется какому-то расписанию?
— Я предпочитаю видеть на тебе менее мрачную одежду, — сказал он, прислонившись спиной к столбику ее кровати.
— Думаю, что я все-таки надену черный бархат, — сказала Тесс, чтобы не уступать ему. И чтобы подчеркнуть свою неуступчивость, она повернулась к нему спиной и сказала: — Будь любезен, Лусиус, зашнуруй потуже мой корсет. Гриззи я послала на кухню с поручением.
— С удовольствием, — пробормотал Лусиус, подходя к ней.
Тесс ничего не могла поделать: прикосновение его пальцев вызывало странное ощущение внизу живота, тем более когда он стоял за ее спиной и зашнуровывал корсет так туго, что ее груди, казалось, вдвое увеличились в объеме. Почему она должна позволять своему мужу думать о ней как о женщине только ночью и только в ее спальне, из которой он незаметно исчезает, исполнив свой долг? Это ей тоже не нравилось.
Она отошла от него, чувствуя его взгляд на своей талии, и призывно колыхнула бедрами. О смысле такого движения она даже не догадывалась всего несколько дней тому назад. Сделав несколько шагов, она оглянулась через плечо.
— Будь любезен, Лусиус, помоги мне надеть платье.
Мгновение спустя она ощутила сладковатый запах нового бархата. Защищая прическу, она расправила платье на плечах. Оно не было похоже на мрачное траурное одеяние. У него было такое глубокое декольте, что маленькие рукавчики начинались ниже плеч и доходили почти до локтя. К тому же вырез был сделан не по прямой: на лифе как раз между грудями было сделано углубление. Но самым привлекательным, по мнению Тесс, была оторочка из меха горностая, отделявшая ее груди от великолепного черного бархата.
Лусиус по-прежнему не говорил ни слова. Она медленно повернулась и спросила как бы между прочим:
— Значит, я выгляжу невыносимо мрачно, Лусиус? Глаза у него потемнели до чернильной черноты, и он уже больше не выглядел сдержанным идеальным джентльменом.
Тесс задрала юбку, открыв стройную ножку в серебристом чулке, который поблескивал в свете свечи.
Он послушно взглянул на ногу, и она выгнула подъем стопы.
— Ты посоветуешь надеть черные туфельки без задников? Или на высоком каблуке? Они очень забавно застегиваются сбоку на пряжку, словно мужские штиблеты.
Лусиус на мгновение задержал взгляд на ее ноге, потом лицо его озарилось неожиданной улыбкой, которая появлялась у него так редко. Улыбка меняла его лицо.
— Я понимаю, что меня за что-то наказывают, — сказал он. — Хотя и не знаю, в чем провинился.
Он опустился на колени у ее ног и надел на нее туфли на высоком каблуке и с пряжкой сбоку. От прикосновения его пальцев у Тесс задрожали ноги.
— Вздор, — сказала она, когда он закончил застегивать пряжки. Повернувшись к зеркалу, Тесс взяла изумрудное колье, которое два дня назад обнаружила за завтраком на своей тарелке. — Не застегнешь ли это, Лусиус? — Тесс наклонила голову и подставила шею, ожидая прикосновения его пальцев. Она, кажется, проводит большую часть каждого дня в ожидании его прикосновения, подумалось ей.
Лусиус взял колье, потом медленно положил его на туалетный столик.
— Что ты от меня хочешь, Тесс? — спросил он. — Кроме того, чтобы помочь тебе одеться?
— Будь пылким, — шепнула она, краснея от собственной дерзости. Но,
