насладиться им, чтобы отложить воспоминание на будущее, когда его уже не будет с нею.
На ее стук Торн открыл дверь каюты и не выразил удивления. Молча отступил в сторону, пропуская Диану, а потом тихо закрыл за ней дверь.
– Не могу уснуть, – прошептала она.
– Я тоже.
Он еще не раздевался. Свет лампы рядом с койкой мягко заливал небольшую каюту и неразобранную постель.
Ничего не спрашивая, Торн привлек Диану к себе, жарко целуя, зажигая в ней неистовое пламя.
Так же не говоря ни слова, он раздел ее, сбросил одежду с себя и лег рядом на узкую койку. Когда он оказался так близко, жгучее, безысходное желание коснуться, погладить его захватило Диану. Она обняла его, и вскоре он овладел ею.
Торн отдавал жар своего желания, поддерживая в Диане внутренний огонь. Страсть накрыла их палящей волной. И совсем скоро этот восторг наслаждения стал совсем непереносимым.
Потом она лежала в объятиях Торна тихая, покорная, а он гладил ее вдоль шелковистой спины.
Ему никогда не будет хватать Дианы.
Как только в самом начале плавания она заявила о расторжении помолвки, он запаниковал. Потом успокоился, напомнив себе, что для него это всего лишь временное отступление. Даже сделал вид, что согласился с ее доводами. Но никогда он не даст Диане уйти.
В конце концов она будет его женой. И он завоюет ее любовь.
Торн затаил дыхание, когда понял, что означает это глубинное чувство, бьющееся у него в груди. Любовь. Это единственное слово, которое могло описать жгучую, пронзительную нежность, заполнявшую его сердце. Без сомнения, он любил Диану.
Он лежал не двигаясь, удерживая ее и удивляясь своему открытию.
Как это случилось?
Как получилось, что она забрала себе его сердце? Всю жизнь он ждал ее. Его ненасытное желание было больше, чем просто желание физической близости. Их связывало нечто большее, чем страсть.
Диана удовлетворяла его какую-то идущую из глубины душевную потребность. Она заполняла собой пустоту внутри его, давая ощущение собственной цельности.
Он хотел Диану, она была нужна ему на всю оставшуюся жизнь, навсегда. Он сделает все, что угодно, лишь бы она чувствовала то же самое к нему. Сама мысль о том, что она никогда не полюбит его, приводила его в содрогание. Он не допустит этого.
Словно прочитав его мысли, Диана вздрогнула. Слегка повернувшись, она прижалась лицом к его обнаженной груди.
От этого нежного и тревожного жеста больно сжалось сердце. Торн выдержал паузу и спокойно спросил:
– Что случилось, любимая?
Повисла тишина, а потом Диана тихо призналась:
– Я боюсь того, что может случиться завтра, Торн. Я боюсь за тебя.
– С чего бы это?
Приподнявшись на локте, Диана посмотрела на него. Ее лицо было мрачным и встревоженным.
– Положим, мы догоним Форрестера, и что дальше? Он захочет убить тебя.
Торн криво усмехнулся:
– У него это не получится, поверь мне.
– Пусть так… Меня пугает сама мысль, что тебе может угрожать опасность. Я знаю, ты бесстрашный человек, но прошу, Торн, пообещай, что будешь осторожен. Я не хочу, чтобы ты рисковал и закончил, как Натаниель.
Торн убрал темную прядь с ее лба.
– Опасность – неотъемлемая часть моей работы. Ее невозможно избежать. Но обещаю, что не буду бессмысленно рисковать. Уверяю тебя, мне ни к чему безвременная кончина. Особенно теперь. Я хочу дожить до глубокой старости.
Ведь это правда, удивленно подумал Торн. Раньше он никогда не уклонялся от опасности. Он просто не обращал на нее внимания. Он привык бросать вызов судьбе и рисковать. Это ему давало особое ощущение того, что он по-настоящему жив.
И вот теперь в первый раз ему не захотелось навлекать на себя опасность. Жизнь вдруг стала представлять собой ценность. Вероятно потому, что появился человек, ради которого он хотел жить. Появилась Диана.
Ведь если он оставит Диану одну, тем самым он отречется от нее. А это совершенно непростительная вещь.
Запустив руку в ее роскошные волосы, Торн притянул к себе ее лицо и нежно поцеловал.
– Ты еще не скоро отделаешься от меня, – торжественно пообещал он.
Сразу после полуночи Диана вернулась к себе в каюту. Ранним утром она уже была на ногах, чтобы проверить, чем закончится их погоня. Когда она поднялась на палубу, Торн стоял на носу и, вооружившись подзорной трубой, разглядывал бригантину, идущую прямо по курсу.
За ночь они сократили расстояние между кораблями. Теперь Диана отчетливо видела очертания трех мачт бригантины. Через час она уже различала фигурки матрасов, сновавших по палубам и снастям. На бригантине поставили полностью все паруса, только чтобы достичь максимальной скорости.
Капитан шхуны сделал то же самое, и они нагоняли медленно, но верно. Еще через час показалась Кирена. С этого расстояния Диана смогла разобрать силуэты двух горных вершин, поросших лесом, которые возвышались над живописно изрезанной береговой линией.
Ко времени, когда они подошли к южной оконечности острова, к ним присоединился Йейтс, а потом и Эми.
– Сэр Гавейн живет вот здесь. – Йейтс указал на мощные замковые укрепления, возвышавшиеся на утесе слева от них. – Замок Олуэн-Кастл принадлежит им уже несколько веков.
– Как он узнает, что мы подходим? – тихо спросила Диана.
Ответил Торн:
– На нескольких башнях по всему острову установлены дозоры, они следят за проходящими судами. Только вот бригантина идет под британским флагом, поэтому им и в голову не придет, что может быть угроза. Сэр Гавейн не знает, что нужно остерегаться Форрестера. Мы могли бы отправить ему сообщение гелиостатом. Это такое устройство, в котором зеркала отражают солнечный свет. Вспышки подаются в определенной шифрованной последовательности. Но часовой в Олуэн-Кастл может нас не увидеть.
– Мы успеваем ко времени? – спросила Эми.
– Нет, мы уже опоздали на полчаса.
Бригантина пропала из глаз, и у Дианы упало сердце. Корабль скрылся за самой южной оконечностью острова.
– Что будем делать, милорд? – Йейтс был спокоен, полностью доверившись Торну.
– Как только мы подойдем, я – за Форрестером, – ответил Торн. – Постараюсь догнать его прежде, чем он доберется до замка.
– По-моему, у нас есть шанс, – заявил Йейтс. – Он не знает острова. Ему потребуется время, чтобы нанять шлюпку от корабля до пристани, а потом лошадей. Вдобавок потребуется время, чтобы разузнать, где находится замок сэра Гавейна, а потом еще и получить доступ в него.
Торн покачал головой:
– Капитан или кто-нибудь из команды могли бывать на острове раньше. Нужно исходить из того, что Форрестер хорошо подготовился. Вспомни, у него было больше года, чтобы разработать покушение. Наверняка он имеет карты, знает подробности. Что касается доступа, то к сэру Гавейну регулярно прибывают курьеры с сообщениями. Поэтому, если бы я был Форрестером, я бы просто сказал, что у меня срочная депеша к сэру Гавейну.
Йейтс нахмурился, оценив всю сложность положения.
– Форрестер должен торопиться. Он же знает, что мы у него на хвосте.
– Совершенно верно. Это будет чудо, если мы найдем его на борту бригантины. Но нам многое станет известно, как только мы войдем в гавань. Подождем этого момента, а потом все решим окончательно.
Диана почувствовала, как волнение возвращается. И стало еще тревожнее, когда они обогнули остров и вошли в порт, который был так же хорошо защищен.
Здесь сверкающие голубые воды сменялись зеленью мелководья, испещренного белыми гребешками, явным признаком присутствия опасных рифов.
Чтобы пройти в небольшую гавань, шхуна должна была преодолеть узкий пролив между двумя выступавшими скалистыми мысами. Охраняя вход в порт, на них высились форты с мощной артиллерией.
Это были еще не все препятствия. Многолюдный город, который опасно громоздился по склону горы, был очарователен, как все средиземноморские города с их добела отмытыми стенами домов с вкраплениями синего и красными черепичными крышами, с высокими пальмами, отбрасывающими тень, и зарослями бугенвиллей. Вниз по склону зигзагом спускались каменные ступени и круто обрывались у воды, где чайки и крачки с криками носились между голых мачт бесчисленных рыбацких суденышек, стоявших на приколе.
Более крупная бригантина отдавала якорь на некотором расстоянии от берега. Диана видела, как они заходили в гавань. Но внимание Торна было приковано к причалу.
Он вскинул подзорную трубу, а потом молча передал ее Йейтсу.
– Несколько человек поднимаются в гору, – буркнул он. – Наверняка Форрестер и кто-нибудь из его команды.
Проследив за его взглядом, Диана различила по крайней мере дюжину человек, карабкавшихся по крутым ступеням к сияющим белым стенам города.
– Что-то я не вижу женщин, – задумчиво протянул Йейтс.
– Венера могла остаться на бригантине, – откликнулся Торн. – Поднимись на борт и проведи досмотр, а я – за Форрестером.
– Как скажете. – Молодой человек кинул быстрый взгляд на свою очаровательную молодую жену. – Что будем делать с Эми и Дианой?
Торн не колебался.
– Они останутся здесь. Здесь безопасно.
В этот момент капитан крикнул команде спускать паруса. Диана переждала, пока утихнут ответные выкрики, и дотронулась до руки Торна.
– Я пойду с Джоном. Если Венера там, мне, может, удастся уговорить ее перейти на нашу сторону, как только она узнает, что игра окончена.
Глаза Торна смотрели поверх Дианы, и она видела, как он спорит сам с собой.
– Пожалуйста, – не отставала она, – мне хочется
