прохрипела она. Ее голос прерывался и был слаб, но в нем чувствовалась внутренняя энергия. — Я должна поговорить с тобой, моя дорогая. Я так по тебе скучала! Как у тебя дела?
Белла присела на стул возле кровати.
— Все в порядке, — сказала она, смаргивая не вольную слезу. — Ужасно, что я бросила тебя. Я вся извелась — как ты там?
— Ну будет плакать, обними лучше свою старую бабушку.
Белла нагнулась, обняла и поцеловала старушку. Тело ее было таким невесомым, что Беллу пронзила мысль: недолго осталось, совсем недолго!.. Она выпрямилась и с вымученной улыбкой села на стул.
Изабелла погладила внучку по руке и сочувственно заглянула ей в глаза.
— Не переживай, деточка. Доктор хлопочет вокруг меня и хорошо помогает. Так что живется мне не так уж плохо. А внутри у меня мир — и с собой, и с Богом. Я не ропщу на судьбу. Я готова.
Белла проглотила болезненный комок в горле.
— Ба, не смей говорить такие вещи! Ты мне нужна. Боже, и как только я смогу снова оставить тебя!..
— Но оставить придется, — сказала бабушка. — Ведь выбора у тебя нет. Правда, дорогая?
Белла отрицательно качнула головой.
— Есть. Я решила не покидать тебя больше. На лице старушки появилось выражение тревоги и безмерного сочувствия.
— А как же Жак Лефевр? Ты ведь была с ним, не правда ли?
Белла сказала «да» и кратко поведала обо всем, что произошло: о воссоединении с Жаком и о покушениях на его жизнь.
Бабушка разволновалась:
— Ай-ай-ай! Похоже, он в серьезной опасности. Ну и каково положение теперь?
Белла в отчаянии ломала руки.
— Ах, бабушка, ума не приложу, как повернутся события! Я показала Жаку статью, где подробно описана его смерть. А он отказывается принимать опасность всерьез — даже за три дня до возможного убийства!
— Тогда ты должна немедленно возвратиться к Жаку и спасти его! — тихонько воскликнула бабушка.
— Ба, пожалуйста! — заволновалась Белла, слыша, как затруднилось дыхание Изабеллы. — Бога ради, отдохни немного. Ты себя мучаешь этим разговором.
Изабелла слабо махнула рукой, но настояниям внучки не противилась. Прошло несколько минут в полной тишине. Слышно было только свистящее, натужное дыхание бабушки. Но вот дыхание стало ровней, и старушка заговорила:
— Но ты же любишь Жака Лефевра, деточка?
Белла не хотела возобновлять разговора, щадя бабушку. Но та пришла в такое возбуждение, горела таким любопытством, что было опасно прерывать обсуждение животрепещущей темы.
— Да, я люблю Жака, — сказала Белла. — Однако он идет по неправильному пути — к собственной гибели. Он упрямо отказывается бросить сцену, сколько бы я ни твердила о том, что оставаться в театре равносильно самоубийству. Я не могу спасти его, ба…И поэтому мне разумнее остаться с тобой.
— А меня ты разве можешь спасти? — резонно возразила бабушка и с нежностью добавила: — Твое место — не здесь.
На лице девушки была написана растерянность.
— Ба, откуда ты знаешь, где мое место?
Изабелла иронически усмехнулась.
— Скажем так: сейчас я как никогда близка к источнику вечной вселенской мудрости.
Она опять свистяще задышала. Заметив это, Белла погладила сухую тощую руку.
— Отдохни, ба. Обсудим все завтра утром.
— Изабелла зевнула.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Бабушка закрыла глаза и через минуту задышала ровно.
Белла еще долго стояла над ее постелью, глядя на родное лицо. Смятение не покидало ее…
— Белла, где ты?
Жак стоял в гримерной и в отчаянии смотрел на кружевную нижнюю сорочку, висящую на спинке стула. На диванчике лежал хитон валькирии, на туалетном столике стояли открытые баночки с румянами, кольдкремом и тушью для ресниц. Между ними валялись в беспорядке шпильки, расчески, щетки для волос и прочая мелочь.
Словно хозяйка вышла только на минутку… Жаку было нестерпимо больно в этой комнате, где все несло отпечаток недавнего пребывания Беллы. Даже в воздухе он улавливал остатки ее аромата. Казалось, Белла вот-вот войдет. Но Жак понимал, что этого не случится.
На протяжении последнего часа вся труппа и детективы тщетно прочесывали театр в поисках исчезнувшей девушки. Элен только что поехала к себе домой — со слабой надеждой найти Беллу там. Но Жак знал, что Беллы уже нет в их времени.
Итак, он потерял ее. На его глазах в темноте, освещенной пятнышками света от «калейдоскопа», Белла вдруг завертелась волчком и растворилась в воздухе. Это зрелище настолько потрясло тенора, что он до сих пор не мог прийти в себя. Если прежде Жак не верил до конца в ее путешествия во времени, то теперь последние сомнения отпали. И боль от потери была нестерпимой.
He потому ли ее забрали обратно в будущее, что она снова, как и в первый раз, эмоционально отдалилась от него? Он подозревал, что его догадка верна. Разумеется, он понятия не имел, какие именно силы перемещают ее во времени, однако их наличие несомненно. Жак страшился, что эти капризные, жестокие силы полны решимости растоптать их любовь, надежды на будущее — ценой его гибели, или отняв у него Беллу, или как-то еще. Он уже давно предчувствовал беду, неотвратимое несчастье. И теперь случилось именно то, чего он так боялся.
Почему же он не предотвратил трагедию, почему не угадал заранее, чем кончится сегодняшний вечер? Когда Белла вторично отвергла его, отчего не поспешил броситься на колени и не вымолил у нее прощения? Они должны были помириться немедленно!.. А он не захотел поступиться своей глупой гордостью, не пожелал оставить театр! Разве Белла для него не важнее, чем театральная карьера и слава? Как глуп и тщеславен он был, настаивая на своем!
— Жак, так где же Белла, черт возьми? — раздался за его спиной встревоженный голос.
Жак повернулся и увидел озабоченное лицо Этьена.
— Я и сам хотел бы знать.
Этьен возмущенно воздел руки к потолку.
— Опять изволила исчезнуть! Пропустила три последних номера программы!.. Что она себе позволяет! Как можно так подводить — и меня, и тебя! Неблагодарная, легкомысленная девчонка! А я-то, дурак, уже заказал огромный торт на субботу, чтобы как следует отметить вашу помолвку в тот самый вечер, когда у нас в театре будут выступать Блумы!
Жак в отчаянии взъерошил себе волосы. Состоится ли их помолвка? Надежды мало.
— Да-а, — разозлился он, — не выбрасывать же торт!
— Мог бы выбрать нормальную невесту — разумную и ответственную, — огрызнулся Этьен.
Отчаяние Жака превратилось в слепой гнев. Он шагнул к Этьену и схватил коротышку за лацканы сюртука.
— Не твое собачье дело! — выкрикнул он. — И запомни: Белла ответственная. И разумней всех нас, вместе взятых!
Этьен поправил сюртук и сердито хмыкнул.
— Уверен, что к помолвке она вернется, — сказал Жак менее твердым тоном.
— Да, это так же верно, как то, что на нашем следующем представлении спляшут джигу банкир Морган и миллионер Вандербильт, — мстительно съязвил директор труппы и с достоинством удалился из гримерной.
Жак горестно вздохнул. Ни себя, ни Этьена он не смог убедить в том, что Белла вернется. Увы, он ничего — ничего! — не в силах предпринять для того, чтобы вернуть ее.
Неожиданно его словно молнией ударило. А почему, собственно, ничего? Он глубоко задумался.
Должен же быть способ выманить девушку обратно из ее времени! Или… или попасть к ней.
Инстинктивно Жак понимал, что главное тут — «калейдоскоп», который принимал участие во всех перемещениях во времени. Если Жак и сумеет вернуть Беллу или отправиться к ней, то лишь с помощью «калейдоскопа». Когда-то он презрительно фыркнул, когда она предложила перелететь в будущее вместе с ней. Но теперь жизнь заставила его поумнеть и взглянуть на эту возможность иначе.
Если единственным решением проблемы может стать «калейдоскоп», значит, Жаку следует продолжать принимать участие в представлениях — даже и в роковой вторник, даже рискуя жизнью.
Жак горько рассмеялся. А почему бы и нет? Если он не найдет Беллу, жизнь ему не нужна. Жизнь без нее лишена смысла.
На протяжении следующих двух дней Белла почти не отходила от бабушки. Признаки улучшения в состоянии старушки радовали девушку несказанно. Изабеллу по-прежнему одолевала слабость, но она уже меньше зависела от кислородной подушки, да и аппетит улучшился. Даже доктор Хамфри находил, что Изабелле стало намного лучше, и заменил круглосуточное дежурство сиделок привычным вечерним. Белле он сказал, что ее возвращение очень и очень помогло бабушке воспрянуть духом и перебороть приступ болезни.
Белла полностью разделяла его мнение. И поэтому приняла решение больше не оставлять бабушку, как бы ни болело сердце за судьбу Жака. Но и о возлюбленном она не могла забыть. В прошлое ее перенесли прежде, чем она связалась с профессором Говардом Пибоди или прочитала его книгу «Привидение Французского квартала». Теперь она нашла его номер в телефонной книге, позвонила и оставила сообщение на автоответчике: ей нужно срочно переговорить с профессором, и она убедительно просит его перезвонить ей при первой же возможности.
В театре Белла не показывалась, резонно опасаясь, что в «Сент-Чарлз-опера» незамедлительно появится призрак красавца тенора и соблазнит следовать за собой в прошлое, где ей придется быть свидетелем жуткого зрелища — гибели Жака. Ведь она не устоит перед зовущим шепотом призрака. А безучастное присутствие при убийстве любимого навеки искалечит ей душу…
Дикси и Джон звонили и настаивали на том, чтобы она наконец объяснила свои внезапные исчезновения и появления. Белла была рада слышать их, но на все
