опьяняло.
— Мы могли бы навестить вас, — настаивала графиня.
— Пришлите свою карточку, — посоветовал Рейвен. — Ли намерена всецело преобразить Рейвен-Хаус, так же как и меня, а это займет у нее большую часть времени, оставшегося до приезда сестры.
— Ах да, нашей маленькой Кристианы! Мы будем рады видеть ее!
— Нисколько не сомневаюсь. — Рейвен увлекал Ли прочь, но графиня упрямо семенила вслед за ними. — Кажется, ты собиралась устроить званый вечер, дорогая?
Ли Кивнула.
— Званый вечер? — воскликнула графиня. — В Рей-вен-Хаусе? Бесподобно! Пожалуй, моя Дженни и Кристиана могли бы…
— Может быть, — перебил Рейвен, с умыслом поворачиваясь так, чтобы преградить графине путь. — Пришлите карточку.
Когда супругам наконец удалось отделаться от назойливой графини. Ли вздохнула с нескрываемым облегчением. Они с Рейвеном шли по бальному залу рука об руку. Постепенно Ли успокаивалась, только теперь понимая, с каким трудом дался ей этот разговор.
— Спасибо вам, — произнесла она.
— Не стоит благодарности.
— Клянусь, эту, женщину я ненавижу всеми силами своей души!
— И должен заметить, не без причины. Ли похолодела:
— Но почему? Вы что-то услышали?
— Я услышал достаточно, чтобы решить: в следующий раз я свяжусь с вашим дядей лишь для того, чтобы потопить корабль, пассажиркой на котором будет ваша тетушка. — Ли рассмеялась. — И кроме того, я понял, что вас надо спасать, — добавил Рейвен.
Улыбка Ли стала задумчивой.
— Меня еще никогда никто не спасал.
— В таком случае мы квиты: прежде мне и в голову не приходило кого- нибудь спасать. Я отнюдь не питаю слабости к девицам в расстроенных чувствах.
— Почему же сегодня вы мне помогли?
— Хотите знать правду? — осведомился Рейвен, окидывая Ли таким взглядом, словно пытаясь решить, способна ли она понять его.
— Конечно.
— Я хотел подольститься к вам, а тут представился удачный случай.
— Подольститься ко мне? Но зачем?
— Чтобы уложить вас в свою постель… несмотря на условия сделки.
Ли нетерпеливо перебила:
— Не смейтесь надо мной, Рейвен! Скажите правду, зачем вы это сделали?
Он остановился и покачал головой, устремив на Ли почти ошеломленный взгляд.
— Ну, если вы настаиваете… Всему причиной вот это крохотное V, — он указал на морщинку между бровями Ли, — которое появляется каждый раз, когда вы сердитесь или волнуетесь. Не знаю, почему, но каждый раз при виде его мне хочется… меня мучают мысли, какие прежде и в голову не приходили…
Затаив дыхание Ли смотрела на него до тех пор, пока не вспомнила, какой Рейвен опытный притворщик.
— Ну ладно, не хотите говорить правду — не надо, — заключила она. — Это не имеет значения. Как бы там ни было, я благодарна вам. А теперь я хочу домой.
Рейвен удержал ее за руку.
— Хотите сбежать? Вы разочаровали меня, герцогиня. Вот уж не думал, что вы трусиха!
— Я ничего не боюсь! — возмутилась Ли.
— Рад слышать. Членам семьи Деверо не пристало спасаться бегством. Таков наш фамильный девиз: «Не отступать и не сдаваться!»
— Но я же не член семьи Деверо! — Спохватившись, она добавила: — По крайней мере; в строгом смысле слова.
— Напротив, вы — Деверо во всех смыслах слова, кроме одного, о котором мы поговорим позже. Вы моя жена, — провозгласил он спокойным, не терпящим возражений тоном. — Жена Адриана Деверо, и если вы еще не поняли, что это означает, то тем, кто сейчас наблюдает за нами, это доподлинно известно.
Едва повернув голову. Ли поняла, что Рейвен прав: за ними наблюдали. Играла музыка, но даже танцующие пары не сводили глаз с затененной ниши, где остановились молодожены.
— Теперь-то я точно хочу уехать отсюда, — заявила Ли, круто развернувшись.
Рейвен повернул ее к себе.
— А я — нет!
— Что же вы предлагаете? — выпалила Ли. — Остаться здесь, зная, что о нас сплетничают весь вечер?
— О нас будут сплетничать в любом случае, даже если мы уедем отсюда. Но поскольку все эти люди — лицемеры, они предпочитают перешептываться у нас за спиной. Мне приятно осознавать, что я способен лишить их такой возможности.
— А по-моему, в этом нет ничего приятного, — возразила Ли, забыв о недавнем чувстве благодарности мужу.
— Правда? — Адриан неспешно заложил непокорный завиток волос за ухо Ли, ухитрившись придать этому невинному жесту подобие супружеской ласки. Этот поступок, рассчитанный на зрителей, вызвал у Ли дрожь. — Должно быть, в таком деле нужна привычка, — заметил он.
— Увы, у меня нет ни малейшего желания приобретать ее.
— Вам следовало бы подумать об этом раньше — прежде чем вы согласились остаться женой такого человека, как я.
— Вы же обещали вести себя прилично, — напомнила Ли.
— Что я и делаю. Этот вечер принадлежит вам, герцогиня. Я просто учу вас пользоваться этим преимуществом.
— Каким же образом? — не удержалась от вопроса Ли.
— Поправьте мне галстук.
— Что? — удивленно переспросила Ли.
— Галстук, — нетерпеливо повторил он. Ли смущенно подняла руки и поправила безупречно повязанный галстук.
— Да не так! — Рейвен склонил голову с обольстительной улыбкой, которая наверняка ввела в заблуждение присутствующих. — Медленнее, тщательнее! Ей-богу, вы прикасаетесь ко мне как врач, а не жена.
Ли заставила себя медленно разгладить воображаемые складки белого шелкового галстука и соблазнительным жестом заправить его концы под расшитый жилет.
— Уже лучше, — одобрил Рейвен. — Уверенность — вот о чем надо помнить. О непоколебимой уверенности в том, что я принадлежу вам, что бы ни болтали сплетники.
Все это понятно, думала Ли, подыскивая ответ. Она предчувствовала, что эта нелепая комедия превратится для яее в катастрофу.
В последний раз пригладив концы галстука, она скептически уставилась на Рейвена.
— И это все? Выглядеть уверенной и непрестанно возиться с вашим галстуком — это и есть ваш чудодейственный рецепт от беды, которую может навлечь на меня злой язык тети?
— Такую беду ничем не поправишь, — беспечно отозвался Рейвен.
— Так что же…
— …тем более попытками спорить и все отрицать. Нет, — продолжал он с дьявольской усмешкой, — против злых языков нет оружия. Единственный способ отомстить — показать сплетникам, что их слова вас ничуть не задели.
— Словом, не отступать…
— И не сдаваться. Потанцуем? — спросил он, предлагая руку.
Пробираясь сквозь толпу, он то и дело кивал знакомым, которые улыбались и кивали в ответ. Несколько раз Адриан останавливался, чтобы представить Ли друзьям. Учтивый, даже несколько подобострастный прием слегка ободрил Ли, но не пробудил в ней радужных надежд. В бархатной перчатке таился железный кулак. Судя по всему, никто из гостей не сомневался в том, что Рейвен не постесняется обнажить его, если понадобится.
Не успев дойти до середины зала, они столкнулись с сэром Артуром Гиддингом и его женой, которых Ли запомнила со времен своего первого неожиданного визита в дом Рейвена.
Шутливо толкнув Рейвена локтем в бок, сэр Артур заметил, явно имея в виду недавнее происшествие с галстуком:
— На вашем месте, Рейвен, я препоручил бы все обязанности камердинера молодой жене.
Леди Мередит укоризненно взглянула на мужа:
— Как вам понравился бал, герцогиня?
— Боюсь, , мы прибыли слишком поздно, чтобы успеть как следует развлечься, — отозвалась Ли.
— Считайте, что вам повезло, — возразила леди Мередит, понизив голос и закатив глаза, и добавила: — Перед началом танцев племянница леди Торрингтон играла на флейте, притом отвратительно. Впрочем, звуки флейты мне неприятны даже при самом лучшем исполнении. Я предпочитаю слушать фортепиано. Не могу дождаться, когда вы согласитесь сыграть нам.
— В таком случае вам придется очень долго ждать, леди Мередит. Способностей у меня не больше, чем у ежа. Нет, пожалуй, у ежей слух получше.
Негромко хмыкнув, Рейвен одобряюще пожал руку жены.
— Не скромничай, дорогая.
— Да, не стоит скромничать, — подхватила леди Мередит. — Так когда же вы сыграете нам?
Ли задумалась. Опомниться ее заставил Рейвен, с силой сжав локоть.
— Поверьте, я не шучу. Я упорно сопротивлялась всем попыткам гувернантки открыть во мне талант музыкантши, хотя в остальном училась успешно. Лучше всего мне удавались верховая езда, скачки с препятствиями и стрельба. Если позволите, когда-нибудь я повеселю вас, выбив пробку из бутылки с тридцати шагов.
На лице леди Мередит появилось такое кислое выражение, словно Ли предложила ей ломтик лимона.
— Гувернантки? А Рейвен говорил, что с вами занимался опытный учитель. В Риме.
Ли перевела взгляд на мужа, вдруг осознав, почему он так крепко сжал ей локоть. Но несмотря на ее растерянность, лицо Рейвена осталось безмятежным.
— Разве я сказал «в Риме»? — удивился он. — Конечно, я имел в виду Шотландию! Поместье герцогини расположено так близко от границы, что если пропустить нужный поворот дороги, придется слушать визг волынок и облачиться в клетчатую юбку.
Сэр Артур расхохотался:
— Неплохо сказано, Рейвен!
— Да, весьма забавно… — Леди Мередит слегка наморщила нос, словно учуяла запах гнили, но не могла понять, откуда он исходит. — Стало быть, вы учились музицировать в Шотландии, а не в Риме?
— А разве я сказал «музицировать»? — вновь изумился Рейвен, качая головой и расплываясь в скромной, но невозможно обаятельной улыбке. — Я имел в виду верховую езду. Герцогиня училась ездить
