Заперев в шкаф свой манускрипт, Генриетта подсела к ночному столику и стала заплетать волосы в косы на ночь. Руки ее двигались медленно, она задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале. Румянец на щеках, появившийся с тех самых пор, как она сбежала в Лондон, не исчезал, отчего веснушки были почти не заметны. Глаза ярко сияли, как будто она ожидала чего-то необыкновенного.
Генриетта связала конец косы лентой, а затем нанесла на лицо немного крема от веснушек, на применении которого настаивала мама.
Генриетта нахмурилась и наклонилась ближе к зеркалу. Так и есть – между бровей залегла маленькая складка беспокойства.
Честно говоря, неудивительно. Она закрыла баночку с кремом. Помимо всего прочего – папы, Туакера, этой статуи, ее растущей любви к Феликсу, странной связи с капитаном Кинкейдом (которую следовало решительно прервать, поскольку все и так уже зашло слишком далеко) – теперь ей на голову свалилось еще и это... Сегодня, открыв хранилище в банке, она обнаружила, что лишь несколько маминых украшений остались на своих местах в кожаных футлярах. Наверное, решила Генриетта, мама недавно была в банке. Но насколько ей известно, существовал лишь один ключ от ящика. Да и зачем маме забирать свои лучшие ожерелья, браслеты и кольца? Она никогда не выходила в свет, никогда не наряжалась. Зачем ей украшения?
Глава 10
Жеребец и косуля
– Еще чая, мисс?
Генриетта подскочила на стуле, чуть не выронив из рук чайную ложку, и виновато посмотрела на служанку:
– Да, то есть нет, благодарю вас.
Служанка закатила глаза и ушла, вытирая руки о грязный фартук.
Таверна напротив дома Брендана в Блумсбери была довольно приличной. Генриетта заняла маленький столик у окна, которое выходило на улицу. До сих пор ей удавалось оставаться незамеченной. В таверне было всего несколько посетителей – две гувернантки, пришедшие сюда в выходной посудачить о своих подопечных, и мужчина, который то и дело бросал взгляды на служанку.
Генриетта выпрямилась, вздохнула и поправила соломенную шляпку. Ей придется стать смелее, если она хочет преуспеть в своем детективном начинании.
Она вернулась мыслями к тете Филиппе. Генриетте пришлось сказать ей, что она собралась в библиотеку. Генриетта не любила говорить неправду, но сегодня вынуждена была сделать это.
Она открыла свой бархатный ридикюль, нащупала там сложенный вдвое листочек, огрызок карандаша и крошечную записную книжку, которую всегда носила с собой, веер, несколько монет и маленькие золотые часы. Они показывали десять минут шестого. Брендан может уйти в клуб в любую минуту.
Генриетта допила горький чай, глядя сквозь грязное окно на дом из красного кирпича.
Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда парадная дверь распахнулась и из нее вышел Брендан.
Несмотря на расстояние, лошадей и повозки, снующие туда-сюда по улице, Генриетта могла очень хорошо рассмотреть его.
Он был в элегантном темном, хорошо сшитом пиджаке, брюках и шелковой шляпе. Взглянув на безоблачное небо, Брендан прищурился, затем слегка улыбнулся и сошел по ступеням вниз. Он направлялся на юг, к Темзе. Возможно, в свой фехтовальный клуб.
Тот факт, что кровь стучала в ушах у Генриетты, конечно, объяснялся тем, что ей сейчас предстояло сделать.
Вскоре после этого пухленькая женщина в белом чепце и фартуке вышла из-за дома, прошла через железную калитку на улицу. Это, очевидно, была экономка Брендана. Она направилась на рынок.
Генриетта поставила чайную чашку на стол, стараясь не обращать внимания на трясущиеся руки. Экономки, наверное, не будет в доме по меньшей мере час.
Оставив на столе две монетки, Генриетта поспешно вышла из таверны и торопливо пересекла улицу. Не глядя по сторонам, она вошла в калитку, ведущую в сад позади дома. Кто-то сажал здесь зелень, так что земля была перекопана, а у дорожки лежали несколько пакетиков с семенами, подготовленными к посадке.
Генриетта сбежала по ступенькам вниз, к двери, ведущей на кухню, которая находилась в полуподвале, и дернула за ручку. Та легко поддалась.
Несложно было догадаться, где такой человек, как Брендан, устроит свой кабинет. Не то чтобы Генриетта могла вообразить его изучающим что- то. Ну может быть, фехтовальные приёмы и подачи в теннисе. А он еще осмеливался утверждать, что иллюстрировал книги Феликса. Она фыркнула. Неужели он и впрямь надеялся, что она проглотит такую наглую ложь?
Генриетта поднялась по каменным ступеням, ведущим из кухни на первый этаж. В холле было пусто. Генриетта поднялась по лестнице на второй этаж.
Дверь в одну из комнат была приоткрыта. На полулежал истертый ковер, коричневые драпировки на стенах были покрыты пылью, отвратительная картина изображала мертвых зайцев и фазанов, подвешенных за лапы. Типичное жилище холостяка, подумала Генриетта.
Массивный стол Брендана был завален письмами, картами, книгами. Здесь же лежал блокнот для набросков. Генриетта взяла одну из книг – «Анатомия приматов». Научное содержание текста удивило ее. Рядом лежала небольшая записная книжка. Генриетта открыла ее и обнаружила там записи о размерах черепа различных обезьян, обитающих в районе Амазонки, которые Брендан, вероятно, сделал сам.
Генриетта улыбнулась: он явно был помешан на обезьянах. Она рассмотрела блокнот повнимательнее, а затем вытащила из ридикюля сложенный вдвое листок бумаги: Сравнив почерк, которым были сделаны записи в блокноте, с тем, которым была написана записка, приложенная к золотой статуе, Генриетта почувствовала облегчение.
Эти два почерка не имели между собой ничего общего. Это не Брендан написал записку, что означало, что не он прислал статую.
Но если Брендан не делал этого, тогда кто же? И с какой целью? Генриетта медленно сложила записку и положила ее обратно в ридикюль.
Сейчас это не имело большого значения. Она узнала все, что ей было нужно. Самое главное – ей нужно было покинуть дом Брендана. Прямо сейчас.
Но ноги отказывались подчиняться, а взгляд вновь возвращался к столу. Генриетта задумчиво взяла в руки фигурку Будды, сделанную из слоновой кости, и повертела ее на свету. Она была очень искусно вырезана, все желобки и зарубки пожелтели от времени, а выступающий живот Будды был отполирован так, будто бы его держали в руках несколько сотен лет. Генриетта поставила фигурку на место, а затем поочередно рассмотрела деревянную лошадку, двух крошечных деревянных слонов с настоящими бивнями из слоновой кости и рубиновыми глазами и несколько других великолепно выполненных безделушек.
Генриетте никогда не приходило в голову, что Брендан может увлекаться антиквариатом. Тогда что же все это значило?
Она прошла через комнату к книжному шкафу, вздрогнув, когда одна из половиц заскрипела под ногами.
Книг было немного, но, судя по потертым корешкам, они были интересны хозяину. Генриетта вытащила толстый, очень старый том. В нем было множество иллюстраций, и она с удовольствием обнаружила, что все это были оригиналы, нарисованные тушью и раскрашенные вручную яркими красками. Генриетта открыла ридикюль, чтобы вытащить очки, но вспомнила, что не захватила их с собой. В волнении она покусывала нижнюю губу. Без очков ей никогда не разобрать, что изображено на картинках.
Именно в этот момент она заметила на столе пару очков в
