Герцог. Побывать в его пристанище, разобраться в психологии этого человека, наверное, было бы весьма занятно. Полученный материал потом можно было бы использовать в одном из романов. Нет. Разумеется, она не могла себе этого позволить. Слишком опасно, хотя сама по себе перспектива представлялась ей чрезвычайно заманчивой.
Вскоре, однако, Виктория пришла в себя и после окончательного просветления решила, что ей лучше возвратиться к своим попутчикам и сообщить им, что с ней все в порядке. Она уже повернулась, чтобы пойти к дилижансу, как вдруг чья-то рука закрыла ей рот. В это же время другая рука обвила ее талию и рывком вернула назад, в заросли корявых сосенок и кустарника. Потрясенная новым нападением, девушка выронила свой саквояж. Она попыталась освободиться, но тут же была отброшена на землю, и сверху ее придавило сильное тело.
Рассерженная и напуганная, она посмотрела вверх и увидела прямо перед собой прищуренные темно- карие глаза мужчины. У него были откинутые назад густые черные волосы, удерживаемые кожаной лентой, темное худое лицо, высокие скулы, крупный нос и полные чувственные губы.
Индеец! Туземец! Никогда в жизни она не испытывала такого страха. Несомненно, этот дикарь в одежде из оленьей кожи собирался снять с нее скальп и бросить ее тело на растерзание канюкам. Она продолжала сопротивляться, но мужчина был сильным и крепко держал ее под собой.
Нужно что-то предпринять, но что? Внезапно ее осенило – и она вцепилась зубами ему в руку, решив, что укус заставит его отстраниться от нее. Если б он сделал это, она тут же стала бы кричать о помощи. Но ее расчет не оправдался. Злодей не только не убрал руку, но еще и закрыл ей нос, да так плотно, что она не могла дышать, тем более звать кого-то на подмогу. Она боролась со своим обидчиком, пытаясь сбросить его с себя, но все ее старания были тщетны. Лишь когда Виктория начала задыхаться, он наконец освободил ей нос, и она сделала глубокий вдох.
Слезы обжигали ей глаза. Она начала терять надежду, хотя понимала, что не должна опускать крылья. Если в кратчайшее время она не сумеет освободиться от индейца, дилижанс может уехать без нее.
Пока же она лежала неподвижно и накапливала силы, не преминув снова отметить ту же тишину вокруг. И ужасный зной. Где-то вверху каркнула ворона. Со стороны дилижанса донеслись голоса и какие-то звуки. Мужчина и не думал отпускать ее. Она чувствовала его твердые мышцы и тепло вдоль всего своего тела, от головы до ног. В какой-то момент ее вдруг охватил сильный жар. Казалось, две расплавившиеся плоти слились воедино. Она уловила смешанный запах табака и кожи. Ей стало еще жарче, и внезапно она повторила отчаянную попытку освободиться от его руки. Однако не смогла даже двинуться.
Тут она вспомнила о Красном Герцоге. Интересно, стал бы он обращаться с ней таким образом? Да, он напугал ее, но от него не было такого жара и странных ощущений, как сейчас. Внезапно ее охватил гнев на двух мужчин, устроивших охоту на нее. Она замычала и затрясла головой, пытаясь вырваться из тисков, но индеец держал ее крепко. Его темные глаза выражали упорство и решимость.
Неужели все ее планы и мечты умрут здесь и теперь – из-за блажи этого дикаря? Но куда запропастился кучер? И где ее попутчики? Хоть бы кто-нибудь из них появился!
Неожиданно она услышала, как кучер прикрикнул на лошадей, а затем – как тронулся дилижанс и с грохотом покатил по каменистому тракту. Она продолжала мычать и отчаянно сопротивляться и наконец была отпущена. Тяжело дыша, она хотела было побежать за дилижансом, но мужчина поймал ее за руку и рывком вернул обратно.
Виктория повернулась к нему со сверкающими от гнева глазами.
– Отпустите меня, вы, дикарь! – закричала она и снова попыталась вырваться.
Она стояла почти вровень с ним, так как была высокого роста. Ее рыжие волосы и кремовая кожа составляли резкий контраст с его темноволосой головой и бронзовым телом. Глядя на крепкого мускулистого противника, она быстро осознала свое бессилие.
– Вам некуда бежать, – сказал мужчина, выпуская ее руку.
Она вытерла ладонь о свою юбку, чтобы на коже не оставалось ощущений от его прикосновений, подняла упавший саквояж и прижала его к груди.
– Я пойду пешком в Эль-Пасо, – заявила она.
– Скоро стемнеет. У вас нет ни воды, ни пищи. Даже если я отпущу вас, вам не уйти далеко.
– Сколько успею. Лучше умереть в пустыне, чем погибнуть от ваших рук.
– Я не стану убивать вас… во всяком случае, если вы сделаете, что я хочу.
– Что вы хотите? – осторожно спросила она, испытав минутное облегчение от того, что он не собирался учинить с ней расправу прямо сейчас.
– Вы – женщина Красного Герцога, и мне нужно…
– Нет, я не жен…
– Не отпирайтесь. Я видел, как он целовал вас. И слышал, как он наказывал вам прийти к нему.
– Но…
– Пристанище Красного Герцога в Нью-Мексико – величайшая тайна. Поэтому он вместе со своими команчами и жив до сих пор. Многие пробовали найти их убежище. А те хвастуны, которые уверяли, что знают его местонахождение, отправлялись туда, но никогда не возвращались обратно. Впрочем, вы все это и так знаете.
– Вы заблуждаетесь. Я ничего не знаю.
– Нет, не заблуждаюсь. Вы – женщина Красного Герцога. И вы отведете меня к нему.
– Чушь! – воскликнула Виктория, начиная злиться. – До сегодняшнего дня я в глаза не видела этого человека и ничего не знаю о его убежище.
– Ложь в данном случае неуместна. Вы помогали Красному Герцогу и его команчи грабить дилижанс. Вы из той же банды, и для меня совершенно очевидно, что вам известна дорога в его убежище.
– Да будет вам известно, мистер…
