Корд говорит правду, – он нуждается в ее помощи.
Если бы он сейчас был с ней, они вдвоем разделили бы удовольствие, как делали это прежде. Но он не мог быть здесь. В этот бассейн путь ему заказан.
Виктория вздохнула и подошла к кромке. Опустила руку в воду – восхитительное ощущение! Соблазн искупаться был очень велик. Это сразу снимет усталость, накопившуюся после изнурительного перехода через горный хребет. И уж точно избавит тело от грязи. А чистая одежда довершит дело, сотворив чудо с духом.
Виктория еще раз посмотрела по сторонам и решила, что обстановка вполне безопасная и можно искупаться. Сейчас Красный Герцог занят чем-то другим, так что какое-то время не станет ее беспокоить. Если же сюда пожалует кто-то еще, она успеет одеться, так как увидит свет от фонаря. А в том, что им будут пользоваться, можно не сомневаться. Без фонаря по этому тоннелю не пройдешь. Но скорее всего Красный Герцог не позволит никому приблизиться к этому месту, пока не закончится ее омовение. В конце концов, нужно рискнуть.
Она сняла с пальца «маленькое жало» и осторожно опустила его в карман. Расстегнувшись, еще раз обвела взглядом грот. Не водятся ли тут летучие мыши? А то, чего доброго, какая-нибудь нападет и укусит. Виктория укоризненно покачала головой и отбросила тревожные мысли. Никто ее здесь не тронет и не съест.
По мере того как она неспешно раздевалась, лучи фонаря, падая на кремовую кожу, освещали все большую часть тела. Когда на ней осталась только хлопковая рубашка, она вынула шпильки из волос и тряхнула головой. Тяжелая светло-рыжая масса рассыпалась по плечам, блеснув золотом с розоватым отливом. И вот уже снята и отложена в сторону тонкая рубашка. Два теплых золотистых шара с темно- розовыми бутонами освещались мягким светом фонаря. Наконец ничего не осталось на ее теле, и она распрямилась, совершенно нагая.
Ее удивило ощущение полной расслабленности. Непрекращающиеся звуки падающих капель в глухой тишине действовали на нее успокаивающе. Она чувствовала себя абсолютно умиротворенной, в единстве и гармонии со всем, что ее окружало. С самой землей. Протянув руки к потолку и приподнявшись на цыпочках, она представила вышедшую из моря Афродиту, которую видела на полотнах известных живописцев.
Улыбаясь своим фантазиям, Виктория сделала шаг к воде и неожиданно услышала где-то совсем близко звук, похожий на царапанье. В испуге она закрыла грудь руками, но быстро поняла бессмысленность этого жеста.
– Кто здесь? – тихо окликнула она.
Ответа не последовало.
– Герцог?
И снова тишина.
Вероятно, летучая мышь или какой-то зверек, подумала Виктория. Или… Усилием воли она прервала цепь мыслей, дабы не дать разгуляться воображению. Мало ли какие звуки могут быть в пещере, а стены усиливают даже самые слабые из них. Если ко всему прислушиваться, можно умереть от страха. Нечего бояться, когда рядом никого нет.
И все же, когда она присела на край бассейна, ей стало не по себе. Казалось, кто-то незримый наблюдает за ней. У нее даже шевельнулись волосы на затылке. Она оглянулась, но увидела лишь круг света от фонаря и ничего за его пределами. Ничего, кроме темноты.
Чтобы не оказаться застигнутой врасплох, Виктория обошла бассейн и встала лицом к входу в пещеру. Затем снова села и протянула ноги к воде. Она почувствовала приятное успокаивающее тепло и соскользнула в воду до подбородка, пока еще не отрывая рук от края бассейна. Хотя она умела плавать, погружаться в совершенно незнакомый бездонный омут было жутковато.
Откинув голову назад и прикрыв глаза, держась за спасительную кромку, она позволяла теплу глубоко проникать в ее мышцы. Вода все больше расслабляла ее, успокаивала боль и залечивала все маленькие болячки. И тишина, казалось, тоже проникала в нее, так же успокаивая, убаюкивая, защищая. Неописуемое блаженство! Она улыбнулась. В самом деле, сейчас ей было очень хорошо. Первый раз за долгое время, по крайней мере с тех пор, как осталась на свете одна.
Пребывание в этом покое начинало примирять ее со смертью отца. В человеческой жизни, хоть и бренной, было много общего с вечностью земли, о которой она с недавних пор размышляла довольно часто. Так же как на земле весна и лето сменялись осенью и зимой, так и люди рождались, взрослели и умирали. Но после своего естественного конца они так же, как земля, всегда дающая ростки новой жизни, оставляли что-то после себя – какое-то новое начало. В наследство от отца ей досталась любовь к литературе. Он передал ей свой литературный талант, и теперь она продолжала его дело, пусть не так, как он, а в меру собственных способностей, но все же в этом было что-то новое. Потому она и чувствовала себя хорошо, что в ее жизни имелся пример, которому она следовала.
Ее голова оставалась откинутой назад, лицо зарозовело от тепла, тело, как поплавок, слегка покачивалось в воде, насыщенной целебными солями. Она уже впала в легкую дремоту, когда из тени внезапно показался Красный Герцог.
Глава 11
Красный Герцог провел длинными пальцами по гладкой влажной коже ее руки. Виктория моментально очнулась и, увидев наклонившегося к ней высокого мужчину, с трудом подавила крик. В следующий миг она узнала Красного Герцога и успокоилась… но только совсем немного.
– Вы напугали меня, – с упреком сказала она, оттягивая время, чтобы собраться с мыслями. Она была не готова к этому неожиданному вторжению.
– Я боялся, вы подумаете, что я вас тут бросил одну. Вы недовольны, что я вернулся?
– Это не вполне прилично, – сказала Виктория, желая, чтобы он ушел. Она была шокирована его бесцеремонностью и встревожена тем, что оказалась в столь уязвимом положении.
– Неужто мы с вами будем заботиться о приличиях?
Он устроился на краю бассейна, продолжая водить ладонью взад и вперед вдоль ее руки.
Виктория вздрогнула.
