безвоздушного пространства предусмотрена и при входе в здание.
На Луне по-прежнему нет атмосферы. Но внутри лунных жилищ — чудесный, ароматный искусственный воздух, непрерывно очищаемый и восполняемый специальными машинами. Живительный кислород уже давно не завозится с Земли — его добывают в неограниченном количестве химическим путем из лунных пород.
Главную энергетическую базу лунного города составляют гигантские солнечные установки. Собираемая ими солнечная энергия преобразуется в электричество, которое создает в лунных жилищах вполне земной комфорт.
Сообщение между лунными городами осуществляется на реактивных везделетах. Они очень послушны и, подобно вертолету, опускаются на любую посадочную площадку.
Столицей Луны избран город, разместившийся внутри гористого вала кратера Платон. Вблизи него, на равнине лунного Моря Дождей, построен самый крупный лунный космодром.
Лунные колонисты (их, конечно, нельзя назвать колонизаторами) не чувствуют себя оторванными от Земли. Не только пассажирские и транспортные ракеты связывают оба мира — с помощью радиовидеотелефона житель Луны может легко переговариваться с жителем Земли. При этом оба не только слышат, но и отлично видят друг друга на экране космического телефона!
В лунных клубах проводятся телевизионные трансляции концертов с Земли. Не меньшим успехом пользуются на Земле лунные передачи — кто не соблазнится, спокойно сидя в кресле кабинета, посмотреть на экране телевизора: что же делается на Луне.
Луна превращена в филиал Земли, где человечество, умножая свою мощь, как и на Земле, покоряет природу.
Интереснейшая трудовая жизнь кипит на Луне. Там созданы научные институты по изучению лунных недр, космических лучей, лунной ракетной техники и многие другие. Конечно, среди них можно встретить и лунные астрономические обсерватории. Под их удивительно прозрачным пластмассовым куполом виднеются такие огромные оптические инструменты, о которых земные астрономы не могли и мечтать. А главное — нет атмосферы, мешающей при наблюдениях небесных тел применять колоссальные увеличения. Рядом видны исполинские радиотелескопы. Здесь они полностью воспринимают космическое радиоизлучение, которое земной атмосферой пропускается лишь в очень небольшой дозе.
Как много ценнейших ископаемых открыто на Луне! Какие изумительные исследования провели лунные физики! Ведь в условиях лунного мира получение вакуума, сверхнизких или очень высоких температур достигается легко и просто. Что же касается исследования космических лучей, то здесь ученые так далеко подвинули вперед атомную физику, что стало возможным омолодить Луну!
Этот необыкновенный проект был выдвинут молодым поколением «лунатиков». Так коренные жители Земли в шутку назвали тех, кто родился в лунных городах и потому был вправе считать Луну своей родиной.
«Да, мертвый лунный мир может и должен быть омоложен, — заявили молодые лунные патриоты. — Для этого необходимо создать вокруг Луны искусственную атмосферу. То, что казалось фантастическим нашим дедам и прадедам, теперь стало возможным. Мощные атомные установки, разбросанные по всей лунной поверхности, выделят из лунных поверхностных пород кислород и другие необходимые для жизни газы. Пройдут месяцы, может быть, годы, и Луну окутает сплошной атмосферный слой. Прольются первые дожди, появятся на Луне первые реки, они заполнят водой впадины современных „морей“ и „океанов“. На Луне расцветет органическая жизнь, перенесенная человеческим гением с Земли. Луна станет когда-нибудь второй Землей, колыбелью лунного человечества.
Конечно, из-за небольшой массы Луны ее искусственная атмосфера будет постепенно, хотя и очень медленно, улетучиваться в мировое пространство. Но утечку эту можно восполнять теми атомными установками — атмосферогенами, которые будут непрерывно продолжать свою работу.
Астрономические обсерватории и все те лаборатории, для которых атмосфера является помехой, будут вынесены на искусственные спутники Луны. А на самой Луне расцветет вполне „человеческая жизнь“. Луна может быть и будет омоложена!»
Кирилл Андреев
Хозяин замка Монте-Кристо
1
Восторженные поклонники, друзья и даже противники часто называли его «Александром Великим» — одни с восхищением, другие с гордостью, третьи с оттенком иронии.
Это был человек огромного роста, с львиной головой, курчавыми волосами и маленькими хитрыми голубыми глазками. Его хрипловатый голос звучал, казалось, издалека, как рев обильного, но не бурного водопада. В его присутствии все обычно молчали, так как говорил «Александр Великий» по нескольку часов подряд, извлекая всё новые и новые факты из недр своей чудовищной памяти. Но у этого неисчерпаемого потока красноречия была одна особенность: о чем бы ни шла речь в разговоре, Дюма очень умело, но в то же время очень безапелляционно всегда сводил его к самому себе.
В Сен-Жермене, аристократическом пригороде Парижа, у него был собственный замок «Монте- Кристо». Еще издали были видны готические башни, выступавшие из-за высоких вязов. Потом взорам посетителя открывались фигурные балконы, фронтон, украшенный итальянской скульптурой, витражи в свинцовой оправе, боковые башенки, сторожевые вышки, флюгера с вымпелами, золоченые инициалы А.Д., вплетенные в решетку.
С каждым шагом взору посетителя открывались все новые постройки: птичник, конюшни, обезьянник, театр… И за каждой дверью стоял слуга араб в чалме.
Волшебный сад окружал главное здание. Шумели искусственные водопады; как слюда, блестели миниатюрные озера с карликовыми островами. И на одном из них, как дом Гулливера в стране лилипутов, возвышался восьмиугольный павильон из массивных камней. Внутри он был оклеен голубыми обоями; лазурный потолок был усеян золотыми звездами. Снаружи, на каждом камне постройки, было высечено название одной из книг или пьес Дюма. Над аркой этого единственного здания, куда не допускался никто из посторонних и где писатель работал, красовалась латинская надпись: «Cavea canem» — собачья пещера!
Вечный праздник царил в замке «Монте-Кристо», похожем на сказочный дворец из «Тысячи и одной ночи». Хозяин — в черной или синей бархатной ермолке, в фантастической куртке с воротником из редкостных валансьенских кружев, с толстой цепью на животе — встречал посетителей у входа. Он приглашал гостей только по воскресеньям, «чтобы отличить этот день от других, — как говорил он сам, — когда они сами себя приглашают». Тем не менее, каждый день гости приезжали и уезжали; кто оставался на день, кто на неделю или на месяц. Хозяин был одинаково любезен со всеми, хотя часто не знал своих гостей даже в лицо, а не только по имени.
Иногда в огромном зале не хватало места, тогда обеденный стол накрывали на лужайке. Вокруг, под сенью деревьев, стояли греческие амфоры, наполненные льдом, и восточные золотые вазы с фруктами. Хозяин говорил, не останавливаясь, как арабский сказочник. Винные погреба замка казались бездонными. Обед незаметно переходил в ужин. С наступлением темноты в саду вспыхивали бенгальские огни, и дрожащие лучи фейерверка озаряли здание театра, где каждый день для гостей Дюма шли его пьесы.
