Истия мягко, но уверенно отстранила Ровену от края кровати.
– Ты должна ещё немного поспать, Дэймия, – приказала она немного строго, но Дэймия не уступила её настоянию.
– Я должна узнать все, что произошло, – настойчиво повторила девушка.
Она уловила обрывок какого-то воспоминания. – Я помню… Содан нанес нам последний удар. – Она закрыла глаза, внезапно вспомнив, как попыталась перехватить и отразить этот удар. – Ларак погиб, – сказала она печально. – И Афра тоже. Я не смогла их защитить.
– Афра жив, – твердо возразила Ровена.
– А Ларак нет. Почему Ларак? – всхлипнула Дэймия, отчаянно пытаясь выяснить, что ещё скрывают от неё.
– Он был фокусом, Дэймия, – вздохнув, пояснила Ровена. – Мы планировали, что фокусом будет Афра, думали использовать его опыт, но тут вступила в действие старая связь между тобой и Лараком. Ты пыталась защитить Ларака, но он не смог получить от тебя достаточно защитных сил.
Мы с отцом тоже пытались прикрыть его, но он был фокусом, а ты знаешь, что обратное прохождение ментальных сил практически невозможно. Без твоей помощи мы не смогли бы даже вовремя прикрыть Афру. Сила сознания Содана была громадна.
Дэймия перевела взгляд с матери на отца и поняла, что та говорит правду. И все же они что-то скрывали от неё.
– Вы рассказали мне не все, – еле-еле сказала она, пытаясь побороть ужасную усталость и действие снотворного.
– Хорошо, – вмешался Джефф и взял её на руки. – Кажется, с твоим слухом ничего серьезного не случилось, но тогда я не понимаю, почему ты не слышишь его храпа. Все уже давно ходят с затычками в ушах, – добавил он и понес дочь по коридору.
Затем он распахнул одну из дверей так, чтобы она могла увидеть, что происходит в комнате. Над постелью горел ночник, освещающий неподвижное лицо Афры с глубокими морщинами от усталости и боли. Не доверяя своему зрению, Дэймия прикоснулась к его сознанию, и то горестное ментальное бормотание, которое ей удалось уловить, стало для неё достаточным подтверждением, что душа Афры всё ещё обитает в этом измученном теле.
– Дэймия! Не делай этого! – прорычал отец и быстро унес её обратно.
– Больше не буду, но я должна была! – всхлипнула она, и ужасная боль сжала её мозг.
– Ты не должна делать этого, пока снова не обретешь былую силу.
И она была беспомощна перед тремя сознаниями, которые, объединившись, погрузили её в сон.
В самых дальних уголках сознания Дэймии заворочался настойчивый шепот, который и пробудил её от восстановительного сна. Девушка невольно съежилась, ожидая возвращения боли, но с удивлением обнаружила только небольшой дискомфорт в своем состоянии. Тогда она решила провести эксперимент и попыталась подавить остаток боли, и та сразу же исчезла.
Невероятно довольная своим успехом, Дэймия села в кровати. Была ночь, легкий ветерок доносил до неё запахи, в которых она узнала ароматы Денеба.
Она потянулась, и её ногу схватило судорогой.
«Бог мой, неужели меня никто не поворачивал целый месяц? – спросила она сама у себя и отметила, что её ментальный тон снова стал уверенным и твердым. Она легла на спину и задумалась. – Бедная Дэймия, с тех пор, как ты встретилась с тем ужасным чужим сознанием, ты превратилась в Т-4. Или в Т-9? Т-3? – Дэймия попыталась прикинуть, какая из ступеней подойдет ей теперь, но затем отбросила все эти мысли. – Ты непроходимая идиотка. Не узнаешь, пока не попробуешь».
Осторожно, но без особого усилия она «прощупала» весь дом и посчитала пульс у двоих спавших неподалеку от неё. Пульс Афры был очень слабым. «Но он есть!» – с триумфом подумала Дэймия. Этот факт заставил её вспомнить о другом, более печальном.
Девушка выскользнула из кровати и подошла к окну. Она уже поняла, что её и Афру в глубоком сне переправили на Денеб в лесной домик Истии. Окно комнаты выходило на поляну. Взгляд перешёл от лужайки, заросшей травой, к ручейку, пробегавшему неподалеку, а затем к опушке начинавшегося за ручьем леса. Когда она увидела там что-то белое и продолговатое, её взгляд остановился. Инстинкт подсказал ей, что это могила Ларака. Мысль о его смерти, о том, что его прикосновение покинуло её навсегда, внезапно сломила Дэймию. Она всхлипывала, кусая костяшки пальцев и прижимая руки к груди, чтобы подавить горестные рыдания.
Внезапно из ночи и тишины до неё снова донесся тот шепот, который разбудил её. Она напрягла все силы, чтобы определить этот звук, но тот растаял прежде, чем она смогла его уловить.
Решительно спрятав свою боль в самый далекий уголок души, она задумалась. Джефф и Ровена твердили, что она не виновата в смерти брата и травме Афры. Но она сама знает, что была слишком занята собой, была ослеплена своими фантазиями о том, что Содан – это Принц на белом коне, её рыцарь в цилиндрической броне.
Какая же она испорченная, эгоистичная, высокомерная гордячка, требующая привилегий, которых не заслужила, наград, оценить которых не могла…
Снова шепот, слабый, но немного более уверенный. С криком радости Дэймия выбежала из комнаты и помчалась по коридору. Подбежав к двери, она ухватилась за притолоку, чтобы успокоить дыхание, а затем остановилась на пороге.
У неё снова перехватило дыхание, когда она поняла, что Афра сидит. Он смотрел на неё и улыбался какой-то недоверчивой улыбкой.
– Ты звал меня, – прошептала она наполовину вопрос, наполовину утверждение.
– Да, как инвалид, – ответил он с грустной полуулыбкой. – Мне кажется, что я не могу «дотянуться» даже за края кровати.
