прибылей для Интергала.
— Чушь! Чепуха! — возразил Мэттью. — Истинная ценность этой планеты — после эвакуации населения — это минералы и ресурсы, в которые Интергал вложил деньги, и потому имеет все права получать прибыль от добычи до тех пор, пока от этой планеты не останется только шар из льда и камня, какой она и была, когда Компания в первый раз обратила на нее внимание. Когда мы добудем то, что по праву наше, мы можем оставить ее и не вмешиваться в ее дела.
— Ха! — Виттэйкер указал на Мэттью. — Вы сами это сказали. Вы тоже верите, что она разумна. “Не вмешиваться в ее дела”!.. Лузон признает разумность планеты!
— Я ничего не признавал! Кусок камня не может быть разумным! Это нельзя доказать.
Все вещи на столе начали дрожать; лицо Фаринджера Болла, растерянное и бледное, исчезло с экрана, но затем появилось снова.
— Это только что доказано вот этим подземным толчком, Лузон, — сказал Виттэйкер Фиске.
— Уважаемый доктор, кажется, потерял свой уважаемый рассудок, сэр. — Громкий голос Мэттью перекрыл слова Фиске, сказанные значительно тише. — Теперь он интерпретирует каждый природный феномен как некое высказывание земли, по которой он ходит.
Фиске продолжил так же тихо:
— Кроме того, — он указал на туман, который сочился через швы в полу, стенах и потолке, — вы, возможно, разделяете с нами “массовую галлюцинацию”, как говорит мой дорогой сын, являющуюся подтверждением наших заявлений о разумности планеты.
— Что там про.., ходит? — продолжал спрашивать глава совета директоров сквозь “снег” и шумовые помехи. — Как я мо.., понять, что происходит, если да...'не вижу... Лузон, в че.., ло?
Мэттью был раздражен не только плохой связью, но и туманом, проникавшим в помещение из-под двери и через вроде бы плотно закрытые окна. Еще более он был расстроен запиской, которую передал ему Брэддок и в которой говорилось, что Торкеля не удалось обнаружить на космобазе в густом тумане, а его пилот, один из лейтенантов с “Прометея”, не стал бы рисковать своей машиной и пассажирами в условиях, когда не видно, где приземляться.
Президент Интеграла громко стукнул молотком:
— Почините этот.., экран, ..вернуться к теме. Марм.., ты можешь об.., ить, в чем дело?
— Уже объяснила, Фэрри. И мы стараемся улучшить качество связи. Техник обещает сейчас все исправить. Пожалуйста, подними руку, если ты слышишь меня... Хорошо. Планета имеет большую ценность как источник лекарственных средств, бесконечно возобновляемых, а это обещает большую прибыль, чем открытая добыча металлов, — продолжала объяснять Мармион. — Со мной готовы сотрудничать представители всех поселений на планете. Местные жители — стойкие, трудолюбивые и находчивые люди; им приходится выживать в тяжелых условиях. Но на протяжении четырех поколений они справляются с этим и поставляют Интергалу сильных и здоровых рекрутов, которые делают честь как действующим частям Компании, так и их родине. Они ничего не саботировали, хотя Компания почти ничем не помогала им. Эта планета тем не менее выразила жалобу, которую Виттэйкер Фиске и Торкель, если он это подтвердит, слышали; наша комиссия была созвана в ответ на эту жалобу. Планета Сурс отказывается быть эксплуатируемой таким грубым и экологически бессмысленным способом. Ее недовольство не только обоснованно, но и указывает нам на более разумное и полезное направление в изысканиях альтернативных источников прибыли. Зачем разрушать мир из-за грубого металла, когда его богатство состоит в первую очередь в возобновляемых ресурсах, ведь их намного больше и хватит на значительно больший срок. Я сама участвовала в общении с планетой, так же как Виттэйкер и большинство местных жителей, и это не галлюцинация, чему свидетель Виттэйкер.
В этот момент дверь открылась, пропуская офицера с Омникрона, который, не обращая внимания на хмурый взгляд Мэттью, подал ему большой зеленый камень, испещренный оранжевыми прожилками, и записку.
— Ага! — Мэттью вскочил на ноги, размахивая камнем. — Образцы руд, которые забрали из “шаттла” Сатока, были найдены с помощью металлоде-тектора в лесах Шэннонмута, где их спрятали. Это еще один пример саботажа, происходящего по всей планете. Судя по этому краткому отчету, это высококачественная медь.
— Медь? И это лучшее, что ты можешь предложить, Мэттью? Медь? — спросил Некоим Ши-Ту. — А золото, платина?..
— Лейтенант, вы видели золото или платину среди образцов? — спросил Мэттью, буравя взглядом человека с Омникрона.
— Сэр, я не различаю горных пород. Мне приказали доставить это вам, поскольку данный образец являлся самым чистым из всех, которые мы нашли.
— К чистой меди не стоит относиться пренебрежительно, — сказала Мармион без малейшего следа сарказма, — но вряд ли она имеет большую ценность, чем лекарство, которое восстанавливает поврежденную ткань легких.
Техник наклонился и тихо сказал ей что-то;
Мармион снова обратилась к экрану, изображение на котором все еще было неотчетливым, однако шум помех исчез:
— Теперь лучше, Фэрри?
— Да, надеюсь. Продолжай.
— У вас есть что-нибудь для непорочного зачатия? — хитро спросил Бэл.
— Мармион, от кого беременна майор Янаба Мэддок?
Она пожала плечами:
— Давайте не будем отклоняться от темы, господа. Личная жизнь майора Мэддок не является предметом нашего заседания и не будет предметом обсуждения, пока она подчиняется приказам.
— Ага! — Мэттью снова возбужденно подпрыгнул. — В этом-то все и дело. Она не подчиняется приказам.
— Но это не правда, — твердо возразила Мармион. — По поручению полковника Джианкарло, она стала членом сообщества Килкула и пыталась узнать как можно больше о Сурсе. Она узнала довольно много, хотя вовсе не того, что, вероятно, ожидали от нее вышестоящие инстанции.
— Где она? — спросил Фаринджер Болл, оглядывая комнату. — Кажется, это она была в униформе на прошлом собрании?
— Я думаю, она арестована по приказу вице-президента Лузона, — сказала Мармион, оборачиваясь к Мэттью с неожиданно непримиримым выражением на обычно спокойном лице, — и это еще одно нарушение прав человека по отношению к офицеру Интергала. Это для протокола, Фаринджер, — строго добавила она. — Член комиссии Интергала не имеет права нарушать гражданские права.
— Конечно, я приказал ее арестовать, — почти выкрикнул Мэттью, — как нераскаявшегося ренегата из группы Килкула. Кстати, я провел медицинские обследования всех ренегатов...
— Зачем? — воскликнул Виттэйкер. — Какое право вы имеете что-либо навязывать свободным гражданам? Я уже говорил и повторю еще раз: они не пытались навредить Интергалу. Интергал вредит сам себе на Сурсе.
— Прекратите! — выдавил Мэттью; его голос дрожал от ярости и возмущения. И не только голос: дрожал он сам, дрожали все вокруг — дрожал даже стол...
Фиске продолжал, не обращая внимания на этот всплеск эмоций:
— Да, Компания вредит сама себе, отрицая доказательства того, что разработка фармацевтических ресурсов — это возможность долговременного и крайне прибыльного использования планеты. И что же доказывают ваши бессмысленные медицинские обследования? — Фиске сам ответил на этот вопрос, не дожидаясь Мэттью:
— Ничего, кроме того, что это группа самых здоровых людей, которых твоя ручная команда медиков видела за последние годы.
И еще у них есть запасные органы, которые помогают им адаптироваться к климату Сурса. И что с того? В этом нет ничего таинственного.
— Вице-президент Лузон был так занят, что не заметил очевидных фактов, Фэрри, — сказала Мармион с сочувствием, которое удивило Лузона. — Я уверена, мы можем прийти к некому соглашению о добыче руды
