Ник осмотрелся.
— За вещами приедут в воскресенье, — сообщила Лиз. — Я пересчитаю коробки, а потом подпишу квитанцию. Кстати, как тебе удалось договориться с хозяевами, чтобы ты перевез в дом свой скарб, не дожидаясь полного оформления документов?
— Пригодилась моя способность внушать людям доверие. Приступай к оформлению интерьера. Ключ под ковриком. Письменное разрешение хозяев при мне.
— Я буду по тебе скучать. Ник. Звони почаще. Я почему-то беспокоюсь за тебя.
— Обрати внимание, я уже вырос и внимательно смотрю за дорогой, особенно когда выезжаю за город.
— И все равно я буду беспокоиться.
— На столе в кухне я оставил план маршрута, как доехать до места. Не волнуйся за меня. У тебя есть все номера телефонов, по которым меня можно найти. На всякий случай.
— Я тоже большая девочка, Ник Гилмор. Ты взял теплые вещи? Сейчас, конечно, тепло, но к вечеру может похолодать.
— Не верится, что уже октябрь, — пробормотал Ник. — Мне понравилась твоя идея насчет украшения салона к празднику. Тебе придется поработать. Я знаю место, где продаются самые большие тыквы и самые жуткие чучела — все, что надо для Хэллоуина. Однажды моя мама возила меня туда. Кажется, ей все эти приготовления доставляли больше удовольствия, чем мне. Хочешь, я нарисую тебе, как туда добраться, и ты сможешь в выходные съездить? Да, совсем забыл, там еще продается прекрасный сидр. — Ник начертил на клочке бумаги схему.
— Обязательно съезжу туда.
— Лиз, ты стала думать, как настоящая деловая женщина. Ну что ж, мне пора отправляться. Я знаю, что все оставляю в надежных руках. — Ник притянул к себе ее и поцеловал в щеку. — Я многим тебе обязан, Лиз. Знаю, что нечасто говорю, как я тебя ценю. Но это так. Когда-нибудь я тебя за все отблагодарю. Лиз… если…
— Я немедленно позвоню, если Кэсси даст о себе знать, независимо от времени суток. Иди, Ник, пора. Заработай побольше, потому что на оформление интерьера понадобится много, очень много денег. Ты ведь и лодку еще собирался купить.
— Не просто лодку, а большую яхту, на которой можно ночевать и устраивать танцы.
— Ну иди же, — повторила Лиз.
— Ухожу. Обещаю звонить через день.
Она проводила его до лифта. Лиз казалось, что у нее в горле застрял комок величиной с грецкий орех.
Лиз вернулась в квартиру и уставилась на упакованные коробки. Неужели она сможет здесь жить? Спать в постели, в которой Ник занимался с Кэсси любовью? Нет, тысячу раз нет! Здесь комната Ника и Кэсси.
В кухне Лиз перекусила на скорую руку, не замечая, что ест. В глубине души она сознавала, что ей надо бежать отсюда как можно дальше. Неважно, что она согласилась помочь Нику, неважно, что она столько думала и беспокоилась о нем. Ник принадлежит Кэсси, и, значит, Лиз надо постараться выбросить его из своей жизни. Чем скорее, тем лучше. Если оттягиваешь момент прощания, в итоге гораздо тяжелее. Она понимала, что своей поддержкой облегчает Нику жизнь, но чего это стоит ей самой? В тридцать лет надо больше думать о себе, чем о других. И Нику Гилмору нет места в ее будущем. Уже не в первый раз Лиз подумала, что надо поехать к родителям в Калифорнию и скрыться от Ника. Там она спасется от этих терзающих душу телефонных звонков, случайных визитов, мимоходом оброненных слов, пробуждающих дурацкие надежды. Только полная дура может заниматься бизнесом практически незнакомой женщины, пустив собственную жизнь на самотек. Как она могла приехать и жить в квартире любимого человека, который любит совсем другую женщину и хочет на ней жениться?
До суда, на котором Кэсси даст показания, осталось два, а может быть, и три года. Лиз будет тогда тридцать три, и лучшие годы жизни останутся позади. Сможет ли она потом родить ребенка? Найдется ли мужчина, готовый жениться на женщине, влюбленной в другого?
Лиз Тормен, сказала она себе, ты самая большая дура, когда-либо ступавшая по земле! Лиз всхлипнула, вспомнив, что пора собираться в салон. Не забивай себе голову мрачными мыслями. Ты помогаешь Нику потому, что любишь его всем сердцем.
Сначала дни тянулись медленно, а потом понеслись вскачь.
Однажды утром Лиз взглянула на календарь. До Рождества оставалось две недели. Теперь, когда работа в салоне вошла в ритм и у нее появилась очень толковая помощница, у Лиз оставалось достаточно времени, чтобы заниматься своими делами. Оставалось добавить несколько штрихов в оформление дома — повесить карнизы, тюль и портьеры. Работы по настилке ковровых покрытий и укладке плитки в ванных комнатах были почти закончены в соответствии с пожеланиями Ника и благодаря крупному счету в банке, открытому на имя Лиз. Мебель уже завезли и расставили. В ближайший уик-энд она собиралась купить огромную елку и украсить ее, чтобы к приезду Ника дом наполнился ароматом хвои и надежд.
Целыми днями Лиз молилась о том, чтобы пошел снег. Она каждый вечер слушала прогноз погоды, но даже если синоптики обещали снегопад, на землю не падало ни снежинки. В чем они не ошибались, так это в обещании холодов. В последний уик-энд в дом завезли дрова для каминов, и теперь они просохли. Кажется, ничего не упущено. В пятницу Лиз устроила себе выходной, чтобы закупить продукты и наготовить блюд, которые можно было до срока поставить в морозильную камеру.
Что первым делом сделает Ник, когда появится на пороге? Обнимет, заглянет в глаза и скажет: «Лиз, ты замечательная!». Потом, когда он обнимет ее еще раз, она вся расцветет, а глаза наполнятся слезами. Господи, до чего она глупа, ведь только неумные люди думают сердцем, а не головой!
Лиз сама не заметила, как дожила до пятницы. Она встала в пять часов и в шесть уже сидела в машине. Ей предстояло закончить последние приготовления к приезду Ника.
Все это время он оставался верен своему слову и аккуратно звонил через день, всегда начиная разговор с одного и того же вопроса: «Есть новости о Кэсси?».
Лишь пару раз он мимоходом поинтересовался, как дела с оформлением дома. Лиз не рассказывала Нику, сколько времени и усилий она потратила, потому что хотела сделать ему сюрприз. Хотела увидеть в его глазах радостное удивление.
День был прекрасный, и его не портил даже легкий морозец, в который так приятно посидеть у растопленного камина в гостиной.
Прежде чем раздеться, Лиз включила электрический обогреватель. Наполняя кофейник, она непрерывно, словно молитву, повторяла про себя четыре слова: «Меня ждет чудесный день! Меня ждет чудесный день!».
Замечательный дом, замечательное озеро, замечательный праздник. Но самое главное, скоро приедет замечательный мужчина.
Недавно повешенные карнизы, тюль и портьеры настолько идеально подходили к мебели, что Лиз захлопала в ладоши.
Перекусив в кафе, она отправилась за покупками. Уже в половине третьего холодильник был забит продуктами. Лиз сварила себе кофе и занялась составлением меню. В четыре она опять села в машину и отправилась в город на поиски елочного базара. Уже стемнело, когда на глаза попалась именно та елка, которая требовалась. За дополнительные двадцать долларов продавец пообещал, что елку доставят в субботу утром и установят ее там, где Лиз пожелает.
У нее вдруг испортилось настроение. Где сейчас Кэсси? Как она собирается отмечать Рождество? Будет ли она думать о Нике, когда на елке засветится гирлянда волшебных фонариков и в комнате погаснет свет? И, что еще важнее, будет ли Ник думать о Кэсси? Если да, то все усилия Лиз по подготовке к празднику окажутся напрасными и он весь вечер просидит мрачный как туча.
Весь вечер она жарила индейку, тушила в горшочках мясо и не переставала плакать. Когда все остыло, Лиз завернула то, что приготовила, в фольгу и сунула в морозильник, а потом вся в слезах отправилась спать.
