момент. Противень с бисквитами готов, оставалось только поставить его в духовку. Зеленая фасоль и морковь тоже готовы, она разогреет их, когда гости усядутся за стол.
Нуала заглянула в столовую. Стол накрыт. Она сделала это еще утром. Мэги будет сидеть напротив, на втором хозяйском месте. Символический жест: сегодня вечером в доме будут две хозяйки — мать и дочь.
Задумавшись, она на миг прислонилась к косяку двери.
Хорошо, что наконец есть кому рассказать о своих страшных подозрениях. Она обождет дня два, а потом скажет:
— Мэги, я должна поговорить с тобой кое о чем. Ты совершенно права, я сильно обеспокоена. Может, я просто старая подозрительная дура, но…
Как было бы хорошо открыть Мэги свои подозрения. Даже в детстве у нее был ясный, аналитический ум. «Фин-ну-ала», — произносила девочка, когда хотела поделиться с ней чем-нибудь важным, предупреждая таким способом, что разговор будет очень серьезным.
«С этим званым обедом надо было подождать до завтра, — подумала она. — Следовало дать Мэги перевести дух. Но я такая — всегда сперва делаю, потом думаю».
Ей так хотелось показать Мэги своим друзьям после всего, что она им о ней рассказала. И еще когда она их приглашала, то думала, что Мэги приедет на день раньше.
Но Мэги позвонила вчера и сообщила, что у нее на работе проблемы и это займет дня два.
— Художественный руководитель — психопатка и просто сходит с ума из-за фотографий, — объяснила она. — Поэтому завтра не смогу выехать раньше полудня, а может, просижу тут часов до четырех или до половины пятого.
В четыре Мэги позвонила.
— Нуала, звонила пару раз, но у тебя было занято. Я только что закончила и иду к машине.
— Не важно, как долго ты будешь добираться.
— Надеюсь, что приеду раньше гостей и смогу переодеться.
— О, не беспокойся. Поезжай осторожно, а я займу их коктейлем, пока тебя не будет.
— Договорились. Лечу.
Вспомнив разговор, Нуала улыбнулась. Было бы ужасно, если бы Мэги задержалась еще на день. Она, должно быть, уже где-то возле Бриджпорта и, наверное, застряла в дорожной пробке, но все же она едет к ней. Господи, Мэги едет к ней.
Поскольку делать было больше нечего, Нуала решила отдохнуть и посмотреть вечерние новости. Есть еще время принять хорошую, горячую, расслабляющую ванну.
Она собиралась уйти с кухни, когда услышала шум снаружи, и не успела выглянуть в окно, как дверь открылась. Она вздрогнула, но на пороге появился гость, и она ему приветливо улыбнулась.
— Привет, — сказала она. — Рада видеть, но до начала еще два часа, поэтому не могу оставить тебя надолго.
— А я не надолго, — быстро ответил ее посетитель.
4
После того как его мать переехала во Флориду, продав дом, который старик Сквайр подарил на свадьбу его бабушке, Лайам Моор Пейн купил кондоминиум на Виллоу-стрит. Он пользовался им каждое лето, но, даже убирая свою лодку в гараж в конце сезона, он частенько приезжал сюда из Бостона на выходные, убегая от сумасшедшего мира международных финансов.
Просторная квартира с высокими потолками и террасой с видом на залив Наррагаисет была обставлена отборной мебелью из семейного дома. Уезжая, его мать сказала: «Эти вещи не будут смотреться во Флориде, а мне они никогда особенно не нравились, можешь забирать. Ты, как и твой отец, любишь громоздкое старье».
Выходя из душа и вытираясь, Лайам подумал об отце. Неужели они с ним так похожи? После тяжелого рабочего дня на бирже отец всегда шел прямо к бару в кабинете и делал себе очень сухой, очень холодный мартини, медленно его выпивал, а потом, полностью расслабившись, отправлялся наверх принять ванну и переодеться к вечеру.
Лайам энергично растирался полотенцем, слегка улыбаясь мысли о том, что они с отцом были так похожи, хотя и различались в мелочах. Почти ритуальные отмокания отца в ванне сводили Лайама с ума, потому что ему нравился бодрящий душ. Еще он любил выпить мартини не до, а после душа.
Спустя десять минут Лайам, стоя у бара в кабинете, осторожно налил финской водки в охлажденный бокал со льдом и слегка помешал содержимое. Потом он перелил напиток в тонкий бокал на ножке, капнул туда две капли оливкового сока, подождал, пока он разойдется по поверхности водки, и, довольно вздохнув, сделал первый глоток.
— Аминь, — произнес он вслух. Было без десяти восемь. У Нуалы он должен быть через десять минут, а поскольку дорога занимает минут девять, он не боялся опоздать. Кроме того, все знали, что коктейль у Нуалы протянется до девяти часов, а может, и дольше.
Лайам решил устроить себе маленький отдых. Он опустился на красивую кушетку, обитую темно- коричневой марокканской кожей, и осторожно положил ноги на антикварный кофейный столик, по форме напоминающий стопку старых жерновов.
Он закрыл глаза. Неделя была долгой и напряженной, но выходные обещали стать интересными.
Перед его мысленным взором явилась Мэги. Замечательно, что у нее есть связь с Ньюпортом, очень сильная связь, как выяснилось. Он был потрясен, узнав, что она знакома с Нуалой.
Он вспомнил, как расстроился, обнаружив, что Мэги ушла из ресторана «Четыре Времени Года», ничего ему не сказав. Злой на себя за свое невнимание к Мэги, он решил ее отыскать и исправить ситуацию.
