пятиметровый гик при перемене галса приходилось подбирать на топенанте, чтобы не задеть за дымовую трубу. Впереди яхта несла стаксель и кливер. Общая парусность составляла свыше 300 квадратных метров. Корпус был покрыт черным лаком с золотой отделкой на корме и носу, а белая труба при поставленных парусах была мало заметна. Сильный наклон мачт и трубы придавал облику яхты стремительность.
О таком корабле можно было только мечтать! Интересно, что описание шхун подобного типа можно встретить в разных книгах Жюля Верна («Найденыш с погибшей «Цинтии», «Матиас Шандор» и др.).
«Сен-Мишель III» с легкостью выдержал на испытаниях штормовую погоду. Капитаном был приглашен тот же многоопытный Оллив; боцман, имевший за плечами двадцать пять навигаций, был прекрасным моряком и очень осторожным человеком. Остальной экипаж, также сплошь из бретонцев, состоял из механика, двух кочегаров, парусного мастера, двух матросов, юнги и кока.
В 1878 году, после пробного перехода в Брест, Жюль Верн совершил на «Сен-Мишеле III» первое значительное плавание; выйдя из нантского порта, к которому было приписано судно, он побывал в Виго, Лиссабоне, Кадисе, Танжере, Гибралтаре, Малаге, Тетуане, Оране и Алжире — в компании Поля Верна, его сына Мориса, амьенского знакомого Рауля Дюваля и Жюля Этцеля-младшего. Протяженность морских переходов теперь измерялась не сотнями, а тысячами миль.
Следующее большое плавание привело Жюля Верна в Эдинбург, к восточным берегам Англии и Шотландии.
Осенью 1879 года, когда «Сен-Мишель III» стоял на рейде в Сен-Назаре, ночью, во время сильной бури, на него навалило большое трехмачтовое судно, сорвавшее его с якоря и нанесшее повреждения: был разбит форштевень и сломан бушприт. На яхте наспех засветили огни и, чтобы избежать новых столкновений, сдрейфовали и ошвартовались у берега.
«Какая ночь! — писал Жюль Верн Этцелю-младшему. — Если бы купец ударил нас в борт, мы пошли бы ко дну и Вашему отцу ничего бы не оставалось, как самому закончить «Паровой дом»… Поль, Мишель [сын писателя. — Е. Б.] и три его двоюродных брата также находились на борту. Все впопыхах выскочили на палубу, как были, в ночных сорочках. К счастью, повреждения не слишком серьезные».
Не проходило лета, чтобы Жюль Верн не совершил одного или двух дальних переходов. Нет, его не манили гонки паровых яхт, хотя «Сен-Мишель III» вполне мог бы занять призовое место! Писатель знакомился с портами разных морей, набирался впечатлений о жизни, культуре и обычаях народов, населяющих прибрежные страны.
Жюля Верна давно манило Балтийское море с белыми ночами в Ботническом и Финском заливах, хотелось повидать «Северную Пальмиру» — столицу Российского государства, на просторах которого полностью или частично протекают события не менее чем в семи романах его многотомной серии («Михаил Строгов», «Цезарь Каскабель», «Найденыш с погибшей «Цинтии», «Упрямец Керабан», «Драма в Лифляндии», «Робур-Завоеватель»).
Плавание в Петербург удалось предпринять лишь в 1880 году. Крайне неблагоприятная погода — два мощных циклона с неизбежными для июня резкими похолоданиями, выбили из намеченного графика и не позволили «Сен-Мишелю» не только достичь Петербурга, но выйти даже в центральную часть Балтики.
Об этом плавании остались воспоминания Поля Верна «От Роттердама до Копенгагена на борту яхты «Сен-Мишель», напечатанные в виде приложения к роману «Жангада» (1881).
Первоначальный маршрут в Петербург через Северное море, вокруг Ютландского полуострова, через проливы Скагеррак и Каттегат с заходами в Христианию (Осло), Копенгаген и Стокгольм, пришлось изменить в ходе плавания.
Из Ле-Трепора «Сен-Мишель» взял курс через Ла-Манш в Северное море, но сильный шторм заставил прижаться к юго-восточному, подветренному берегу Англии и с помощью лоцмана, взятого в Диле, искать убежище в Ярмуте, обычном месте встречи английских, французских и голландских рыбаков.
В Ярмуте Жюль Верн вместе со своими спутниками — братом Полем, его старшим сыном и адвокатом из Амьена Робером Годфруа — внимательно осмотрел город и ездил к памятнику адмиралу Нельсону, воздвигнутому в 1817 году. Как только погода позволила, «Сен-Мишель III» снова вышел в море, но вскоре полным курсом под штормовыми парусами вынужден был спуститься под ветер и попал в Роттердам.
Сильное волнение задерживало выход из порта, и тогда Жюль Верн решил повернуть обратно и плыть по каналам, соединяющим реки Маас и Шельду. «Миновав Антверпен и войдя в восточное устье Шельды, «Сен-Мишель» стал на якорь на рейде Зирикзе, в тринадцати милях от выхода в море.
Как только утихло, яхта перешла во Флиссинген, где запаслась углем, но ввиду неустойчивой погоды решено было идти в Гамбург. От намерения пересечь Балтику пришлось отказаться.
И тут новый циклон, обрушившийся на Северное море, заставил искать укрытия в бухте германского военного порта Вильгельмсхафена. Хотя экипаж яхты был принят портовыми властями весьма учтиво, в посещении знаменитого арсенала Жюлю Верну было отказано. Здесь он узнал, что в Балтику можно пройти кратчайшим путем по внутренней водной системе.
Яхта взяла курс на небольшой порт Тённинг, расположенный в устье реки Эйдер, впадающей в Северное море в самом узком месте основания Ютландского полуострова. Кильскпе канал тогда еще не был открыт, но яхта с осадкой в три метра могла в полную воду подняться по реке Эйдер до шлюза в городе Рендсбурге, оттуда по каналу перейти в Кильскую бухту и выйти в южную часть Балтийского моря.
Гавань Тённинга позволяла во время прилива заходить судам с осадкой до четырех метров. «Сен- Мишель III» благополучно достиг этой гавани, но на телеграфный запрос администрация канала в Рендсбурге ответила, что шлюз пропускает суда длиною не свыше ста футов. А «Сен-Мишель III» с бушпритом имел более ста пяти!
— Ну и что же! — воскликнул Жюль Верн. — «Сен-Мишель» слишком длинен? Укоротим ему нос, а если и бушприта будет мало, срежем гербовой щит у форштевня. Никто не посмеет сказать, что бретонцев могут остановить препятствия!..
Однако «укорочения носа» удалось избежать: шлюз оказался настолько широк, что яхта, став по диагонали, поместилась без снятия бушприта.
Выйдя из Рендсбурга 17 июля по каналу, миновав шесть шлюзов, два железнодорожных и несколько шоссейных мостов, наши путешественники прибыли в Кильскую бухту, одну из самых красивых и живописных в Европе.
18 июля яхта направилась в Копенгаген. Восемь дней писатель и его спутники осматривали достопримечательности датской столицы. Поль Верн поднялся со своим сыном по трудной винтовой лестнице на самый верх старинной готической церкви и заметил по этому поводу в путевом очерке: «Мой брат в «Путешествии к центру Земли» дал нам возможность присутствовать на «уроке бездны», который профессор Лиденброк преподал своему племяннику Акселю. Нам же приходилось обеими руками цепляться за перила, чтобы удержаться и устоять от ужасных порывов ветра».
Вернувшись по каналу Эйдер в Северное море, «Сен-Мишель» через три дня вновь оказался близ Ярмута, на рейде Дила. Отсюда яхта снова пришла в Ле-Трепор и затем возвратилась в Нант.
Жюль Верн не раз еще совершал круизы к берегам Англии и Шотландии, но самым длительным и самым впечатляющим было плавание 1884 года по Средиземному морю.
15 мая яхта покинула порт приписки и сделала первую остановку в испанской гавани Виго, откуда Жюль Верн писал Этцелю: «Я позволил всей веселой компании — Дювалю, Жюлю (сын издателя. — Е. Б.) и моему брату, несмотря на жару, отправиться в десятичасовую прогулку в глубь страны. Но подобный зной не для меня… Что касается Онорины, то она отправилась с Мишелем и Годфруа прямо в Оран, где будет жить у своего шурина Леларжа и ожидать там прихода «Сен-Мишеля III».
Еще одна короткая остановка была в Гибралтаре, английской военно-морской крепости, произведшей на писателя гнетущее впечатление, которое через несколько лет отразилось в сатирической новелле «Жиль Бралтар».
27 мая достигли Орана, где Жюль Верн встретил жену и сына. Местное географическое общество устроило заседание в его честь.
Затем «Сен-Мишель III» направился дальше вдоль африканского побережья в город Алжир. 10 июня он бросил якорь у стен укрепленного алжирского города Бон, неподалеку от границы с Тунисом. Этот маленький порт находится в одной миле от развалин древнего города, бывшего когда-то резиденцией
