Надо ли к этому добавлять, что увлечь может только подлинно художественная, талантливая фантастика?
В одной зарубежной работе недавно была даже сделана попытка вывести формулу, связующую чтение фантастики в молодости со скоростью научно-технического прогресса, которую это поколение впоследствии задаст. Ничего удивительного в такой попытке нет. Было бы наивно думать, что совпадение тех стран, которые идут в авангарде НТР, с теми, где широко читают и пишут фантастику, случайно. Фантастика не просто развивает воображение и побуждает к прогностическому мышлению. К. Циолковский давно вывел формулу: «Исполнению предшествует мысль, точному расчету — фантазия».
Надо лишь реализовать заложенную в ней энергию.
Это оказалось делом более сложным, чем использование возможностей, скрытых в знаменитой формуле Эйнштейна е = тс2. Атомной энергией мы уже давно пользуемся, а к овладению энергией творчества лишь приступаем. Сейчас там обнаружен свой, способный возбудить цепную реакцию «уран» — воображение. Им, понятно, дело не исчерпывается; обнаружатся новые возможности, о существовании которых мы пока, быть может, не подозреваем. Но и Волга начинается с ручейка; его можно и отвести в болото, и перегородить плотиной, и расчистить.
Сейчас мы вышли — нас вывела жизнь — на берег такого ручейка. Где-то о нем еще и не слышали, а где-то уже поставили на нем турбинку. Долгие годы действует при Новосибирском Академическом городке клуб юных техников. Отборочная олимпиада — конкурс фантазеров. Двери клуба открываются перед теми, кто способен придумать фантастический проект, сочинить фантастический рассказ, написать фантастическую картину. Можешь фантазировать — тебе открыт путь в технику.
Но техника только средство. И ничего более. Нет творческой и гармоничной личности без развитого воображения — так говорит сегодня наука. Становление такой личности — вот цель научного социализма.
Надо ускоряться!
Об Эдисоне рассказывают — возможно, быль, может быть, анекдот. Пришел к нему вдохновенный молодой человек и сказал, что он задумал изобрести универсальный растворитель. Такой, чтобы, значит, растворял все. «Отлично! — сказал Эдисон. — А в чем вы будете хранить свой растворитель?»
Долгое время этот довод казался неотразимым. Он уподобился тому «крайнему пределу», которым на древних картах обозначили запрет дальнейшего мореплавания. Несколько лет назад «Пионерская правда», по инициативе разработчиков АРИЗа, предложила своим читателям найти способ хранения универсального растворителя. Пришло множество ответов. Некоторые школьники предложили сразу два надежных способа хранения вещества, которое растворяет все…
Дело идет!
Всеволод Ревич. НА ЗЕМЛЕ И В КОСМОСЕ
ЗАМЕТКИ О СОВЕТСКОЙ ФАНТАСТИКЕ 1975 ГОДА
СРЕДИ НАИБОЛЕЕ ЗАМЕТНЫХ ИЗДАНИЙ 1970 ГОДА в первую очередь следует назвать давно ожидаемое собрание сочинений корифея отечественной фантастики Ивана Антоновича Ефремова, предпринятое «Молодой гвардией». Два тома включили в себя основные рассказы и повести писателя; в первой книге третьего тома переиздан роман «Лезвие бритвы», давно ставший библиографической редкостью. Анализировать произведения И. Ефремова, конечно, нет необходимости, о них существует большая критическая литература, и сам четырехтомник снабжен обстоятельным предисловием Е. Брандиса и В. Дмитревского.
«Молодой гвардией» выпущен также оригинальный по замыслу сборник под названием «Лунариум». Такая книга могла появиться только в наши дни, когда действительно фантастика стала проникать в жизнь и даже отставать от нее, когда по лунной поверхности двинулся советский луноход, причудливый вид которого не сумел, кстати, предсказать ни один фантаст-писатель и ни один фантаст-художник, когда под настоящей, документальной фотографией ставится подпись — название фантастического романа: «Первые люди на Луне». Составители сборника перемежают официальные сообщения и очерковые записи о достижениях космонавтики и других наук в освоении и изучении Луны с фантастическими произведениями, в которых описано, как несколько лет или десятилетий назад люди представляли себе те самые первые шаги по «лунной пыли», как, по мнению фантастов, будут развиваться события в дальнейшем — в желательном или нежелательном направлении. В «Лунариуме» помещены рассказы, повести и отрывки из романов Г. Уэллса, А. Беляева, А. Толстого, А. Кларка, Р. Хайнлайна, А. Платонова и других крупнейших советских и зарубежных писателей.
А ТЕПЕРЬ ПЕРЕЙДЕМ К НОВИНКАМ 1975 года. Снова начнем обзор с книг для младших школьников. Фантастическая литература, адресованная юным читателям, может посоревноваться в популярности с фантастикой для взрослых, условно говоря. Условно — потому, что и у самой что ни на есть взрослой фантастики основной читатель — это юноша, подросток. Нет нужды повторять, какое важное значение для развития фантазии, воображения, остроты ума у ребенка, для становления основ его мировоззрения может иметь хорошая научно-фантастическая книжка. Но «специально» детских фантастов у нас совсем немного. Один из них — это Евгений Велтистов.
Две повести Е. Велтистова: «Электроник — мальчик из чемодана» и «Рэсси — неуловимый друг» — печатались раньше, но третья — «Победитель невозможного» и вся трилогия целиком изданы впервые, так что есть основания рассмотреть ее как цельную книгу, объединенную не только общими героями, но и единством идей, единством избранного взгляда на жизнь.
Юные читатели книги, конечно, поймут, что невозможно создать кибернетического робота, который бы по внешности ничем не отличался от обыкновенного мальчика, а по способностям намного превосходил бы его, но появление Электроника в книге не нанесет никакого ущерба формированию научных представлений у школьников. Они поймут: все, что описывает Е. Велтистов, — веселая шутка, но шутка с большим смыслом. Они поймут, что все математические и нематематические задачки, которые встретятся в жизни, им придется решать самим. Впрочем, это понимают и герои книги, хотя они иногда и прибегают к помощи Электроника, но только тогда, когда очень уж трудная задачка попадается, а так они вполне самостоятельные личности, эти мальчишки и девчонки из 7–го, а затем и 8–го класса «Б» спецшколы, готовящей специалистов- кибернетиков.
Есть много симпатичных страниц и во второй и в третьей повести, но, мне кажется, что больше всего Е. Велтистову удалась первая — «Электроник — мальчик из чемодана». Может быть, потому, что наряду с невероятными приключениями удачно схвачена психология семиклассника, отнюдь не лентяя, не лодыря — наоборот, Сережа Сыроежкин обуреваем множеством честолюбивых и весьма серьезных замыслов. Но, встретив своего кибернетического двойника, он искренне радуется, что того можно отправить вместо себя в школу, что не надо учить уроков и т. д. Эта «двойная жизнь» Сережи, его восторги, его муки совести и, наконец, признание — все это изображено тонко, смешно и поучительно.
А самый идеальный, сверхидеальный школьник — это Электроник. Он умеет быстрее всех бегать, быстрее всех считать, он знает всё на свете. И хотя Электроник — машина, напоминающая «слоеный пирог», он состоит из множества молекулярно-электронных пленок, в том-то и секрет привлекательности книги, что искусственный мальчик наделен чертами естественного, и мы вправе говорить об образе Электроника. Хотя сам он только на довольно позднем этапе своего развития надумал поинтересоваться, что это такое за штука — «душа», чем поставил Сережу Сыроежкина в немалое затруднение, на самом деле душа у него есть с самого начала. Например, Электроник добр и отзывчив, а это чисто человеческие, этические категории, к машинам они неприменимы. Общаясь с людьми, со своими друзьями-школьниками, беря у них все самое лучшее, Электроник все больше и больше очеловечивается, если так можно сказать, и под конец ему действительно удается победить невозможное: осознать себя существом мыслящим, как
