раковиной, вскрикнул от удивления.
Долан приподнял занавеску и выглянул. На пороге ванной стоял Рой Менефи, красный и взволнованный, с пистолетом в руке.
– Вылезай, – сказал он Долану.
– Сейчас, – ответил Долан, закрывая воду и откидывая занавеску, все еще сидя в ванной. – Что случилось?
– Где Эйприл?
– Я не знаю, где Эйприл. Почему ты спрашиваешь меня?
– Прекрати лгать мне, Долан!
– Говорю тебе, я не знаю, где она. Я не видел ее несколько дней.
– Я убью тебя, лживый сукин сын!
Это почти насмешило Долана: перед ним, сжимая пистолет, стоял Менефи, кроткий Менефи! А Элберт следил за ним с ужасом, все еще держа руку согнутой, с лезвием около лица, боясь пошевелиться. Ну разве не смешно?!
– Подожди минутку, Рой, – сказал Долан, застыв в ванне. – Я не знаю, где твоя жена. Я был чертовски занят всю неделю и не видел ее. Даже не слышал о ней. Правда, Элберт? Она была здесь?
– Нет, – только и смог выговорить Элберт.
– Это абсолютная правда, Рой.
– Где еще она могла бы провести ночь? – спросил Менефи. – Ее не было дома всю ночь.
– Не знаю, где она была, только не здесь. Можешь проверить мою комнату. Эйприл здесь не было. Кто угодно в доме подтвердит это. Опусти пистолет, Рой, ты снова ошибся.
Менефи поколебался, но пистолет опустил, а затем сунул его в карман. Рой был напряжен: его лицо пылало, веки подергивались, он едва сдерживался, чтобы не заплакать.
Долан вылез из ванны, завернулся в полотенце.
– Элберт, – сказал он, – оставь нас одних на несколько минут.
Элберт кивнул и вышел, все еще с бритвою в руке.
– Вот, Рой, – произнес Долан, опуская крышку унитаза, – садись.
Менефи сел. Его губы дрожали.
– С чего ты решил, что Эйприл здесь? – спросил Долан.
– Просто я знаю, она привыкла вваливаться к тебе без приглашения, так все делают в этом театре- студии. Я несколько месяцев пытался отучить…
– Может быть, театр-студия тут вообще ни при чем, – сказал Долан, вытирая ноги полотенцем. – Может быть, все дело в Эйприл. Нет смысла злиться на Эйприл, она просто самая настоящая кокетка. И тебе это известно не хуже моего.
– Я знаю, что она переспала с каждым в городе. Знаю. Выяснил после женитьбы…
– Но…
– Не пытайся защищать ее, Долан. Ты сам спал с ней.
– Я не спал с ней с тех пор, как она вышла замуж.
– Ты имел с ней дело, когда она была помолвлена. В чем разница?
– Черт возьми, разница огромная. Послушай, Рой. Не позволяй себе заводиться из-за Эйприл. Того и гляди, влипнешь с этим пистолетом в неприятную историю.
– Я собираюсь убить мужчину, с которым она была прошлой ночью, – сказал спокойно Рой.
– И что? Бесчестье на всю жизнь, а то и виселица. Ты же не шпанюк засраный, а приличный человек. Не стоит из-за женщины отказываться от всего.
– Я думаю не об Эйприл. О кое-чем другом…
– О гордости?
– Возможно. Ладно, я пойду. Пойду в театр-студию, – сказал он, поднимаясь. – Если не ты
Долан проследил за Роем, затем накинул халат и сунул ступни в красные тапочки. Прошел в гостиную и посмотрел в окно, как Менефи садится в свой «паккард» и быстро уезжает. Затем подошел к телефону и позвонил в театр-студию. Там подняли трубку, и он попросил соединить с офисом. Через пару секунд ответил Дэвид.
– Это Майк Долан, Дэйв, – сказал он. – Хорошо… Ты получил? Спасибо, что выручил меня. Я послал чек с Ариен, хотел рассчитаться с тобой, пока есть возможность. Послушай, Дэйв. Рой Менефи только что был здесь, с. налитыми кровью глазами. Он ищет Эйприл, и у него пистолет. Он отправился к вам; думаю, вам с ребятами лучше помолчать насчет электрика, и еще – сказать парню, чтобы он смылся… Я не знаю, ее не было дома нынешней ночью. Менефи доведен до отчаяния… Хорошо. Думаю, мы с тобой увидимся в ближайшие дни…
Долан повесил трубку, и к нему подошел Элберт. Пена для бритья высохла на его лице.
– Мы с трудом избежали опасности, не так ли? – сказал он.
– Да.
– Я очень испугался. Господи, никогда не знаешь, когда какой-нибудь псих собирается тебя пришить…
Долан направился к лестнице, так и не ответив. В голове снова начала пульсировать боль.
– Ну, тебя прямо не узнать в этой повязке, – сказала Майра весело, когда он вошел в офис. – Что говорит доктор?
– Что заживает хорошо. Еще пара дней, и я буду в порядке.
– Привет, Долан, – поприветствовал его Гриссом.
– Привет.
– Смотри, – Майра показала Долану список имен, – девять человек уже позвонили насчет годовой подписки. Самотеком.
– Я говорил тебе, дело Карлайла – хорошая реклама, – заметил Гриссом.
– И Томас звонил пару раз. Сказал, что хочет, чтобы ты пришел к нему в офис, в полдень. Очень важно. Большое совещание или что-то в этом духе…
– Какое совещание?
– Этого он не сказал. Но пытался убедить, что тебе просто необходимо туда явиться, что это станет для тебя огромной помощью.
– У меня нет времени валять дурака, – нахмурился Долан. – Что, черт возьми, ему надо?
– Не повредит пойти посмотреть.
– Ладно, может быть, схожу, – буркнул Долан, садясь за телефон и набирая номер суда. Ответили; он попросил соединить с офисом шерифа и в конце концов услышал Макгонахила.
– Это Долан. Надо увидеться по важному делу.
– Давай вечером. Тебе не слишком умно появляться в суде.
– Ну так заскочи сюда, – настаивал Долан. – Не хотелось беспокоить тебя, Бад, но это на самом деле очень важно. Я отниму у тебя пять минут.
– Ладно, приеду.
– Это на Шестой авеню, рядом с вокзалом. Издательство Гриссома… Спасибо, Бад.
Долан положил трубку и встал.
– Похоже, что с подпиской все складывается отлично, Майра, – сказал он. – Привет, Эд, как твой ребенок сегодня?
– Лучше, спасибо.
– Хорошо. Я выйду, выпью чашку кофе. Вернусь до прихода Макгонахила.
Он отправился в аптеку и с удовольствием увидел в магазине на полке дюжину или даже больше номеров «Космополита». Затем сел у фонтанчика и заказал чашку кофе. Медленно выпил его и вернулся в офис.
Майра сказала, что за это время получила еще две подписки…
Через десять минут Макгонахил подошел к передней двери и обратился к Гриссому. Гриссом показал, куда пройти.
Бад поднялся наверх. Майкл сидел рядом с Май-рой.
