Роуленд удивился, помня то, что Ева говорила накануне вечером.
– Нет ли противоречия в том, – спросил Роуленд, – что вы очень уважаете животных и при этом ловите их для зоопарков?
Уилл Драммонд, который до этого момента сосредоточенно ел, поднял глаза. Он тоже внимательно слушал. Ева решительно покачала головой.
– Мой отец говорил, что это последняя надежда зверей на выживание, – сказала она. – Он считал, что не пройдет и сотни лет, как единственные образцы большинства видов сохранятся только в зоопарках.
Ее отец, объяснила Ева, принадлежал к итальянской семье, которая почти сто лет занималась поставками животных в зоопарки. Отец женился на англичанке и перевел свой бизнес в Англию, где и родилась Ева. Он привил ей любовь к животным, за что она ему будет всегда благодарна.
– Бедный папа, – сказала она, грустно качая головой.
– А что с ним? – спросил Роуленд.
– Он умер, – ответила она.
– Он был одним из тех, кто умер в прошлом рейсе? – догадался Роуленд.
– Да, – ответила она, и начала рассказывать о злополучном странствии «Потерянного счастья».
7
Группа североамериканских зоопарков решила расширить свою коллекцию африканских животных и наняла Альфредо Соррентино руководителем экспедиции в Западную Африку. Ева упросила его взять ее с собой.
Он согласился. Неохотно. Почему – Ева поняла за Три месяца невзгод.
Африка оказалась совсем не тем раем, который Ева представляла себе по книгам. С того момента, как ее нога ступила на эту землю, начались страдания. Хотя Ева носила брюки и рубашки с длинными рукавами так же, как и мужчины в экспедиции, москиты, осы и прочие жалящие твари, казалось, искали именно ее. Одну конкретную неделю каждый месяц все кровососы кружились над Евой и превращали ее жизнь в кошмар.
Дальше дела пошли еще хуже: едва они начали ловить животных, как Ева слегла с такой сильной малярией, что ей казалось – ее кости разлетятся на куски от лихорадочной дрожи. Альфредо, которому очень хотелось закончить работу, оставил дочь выздоравливать в деревне дружественного племени беноло.
– Не пей сырую воду, – сказал он. – Помни о гвинейском черве!
Ева видела, как некоторые дети беноло, зараженные этой гадостью, пытаются вытащить глистов из живота, наматывая их на палочку. Поэтому она заверила отца, что будет очень осторожной и восстановит силы.
Но жизнь Евы в деревне оказалась не такой спокойной, как хотелось. Женщины беноло заходили к ней в любое время дня, чтобы поглазеть на нее и потрогать ее белую кожу и странную одежду. Когда она шла в кусты рядом с хижиной, чтобы очистить кишечник, поглазеть собиралось все племя. Но, несмотря на все это, Еве стало лучше. Она чувствовала себя уже сносно, когда намного раньше, чем предполагалось, команда Альфредо вышла из джунглей с необходимым количеством зверей, пойманных за рекордное время.
После нескольких дней отдыха Альфредо нанял пятьдесят мужчин беноло, чтобы они помогли перевезти животных. Люди погрузили зверей в бамбуковых клетках на связанные пары долбленок и повезли их к устью реки.
Еву сразу переправили на «Потерянное счастье», где она могла жить относительно комфортно, пока остальные выполняли самую сложную работу. Корабль стоял на глубине в полумиле от берега, за границами зоны прилива, и животных надо было перевезти на судно. Три дня Ева смотрела, как люди беноло переправляют зверей по волнам и поднимают на корабль. Это была утомительная и опасная работа. Учитывая все обстоятельства, операция прошла очень хорошо.
Единственный несчастный случай произошел в последний день: клетку с семью обезьянами-капуцинами унесло прибоем; при этом утонуло двое гребцов.
В тот вечер вождь беноло и его шаман приплыли на корабль, чтобы поговорить с Альфредо. Ева наблюдала, как они стоят на палубе; их племенные татуировки и звериные шкуры странно смотрелись на фоне механических лебедок и морских приборов, сооруженных на заводах другого мира и другой эпохи. Двое беноло какое-то время возбужденно поговорили с Альфредо, потом соскользнули вниз по швартову в каноэ и направились к берегу.
Ева спросила отца, что случилось.
– Они сказали, что это знак: люди и звери утонули, потому что некоторые из животных – перевоплощения предков беноло, – ответил Альфредо. – Шаман велел мне отпустить всех зверей, иначе он нашлет на нас проклятие.
– Тогда давай сделаем так, как он сказал, – сказала Ева. – Давай оставим их здесь, тут их дом.
Альфредо посмотрел на нее так, будто после болезни она повредилась рассудком.
– Никогда, – ответил он. – Все это – суеверная чепуха. Помни, что я говорил тебе: мы спасаем животных от вымирания. Только это в конечном итоге имеет значение.
На следующее утро «Потерянное счастье» подняло якорь и на всех парах двинулось от этого душного берега. Но даже несмотря на шум двигателей был слышен бой барабанов, доносящийся с берега. С палубы Ева, Альфредо и некоторые матросы видели людей племени беноло рядом с ритуальным костром на краю песка. Перед ними шаман танцевал странный судорожный танец, указывая своим колдовским жезлом на уходящий корабль.
Капитан «Потерянного счастья» подошел к Еве и Альфредо, стоявшим у леера.
– Черт побери, что они затеяли? – спросил он, глядя на берег.
