полагая, что каяться ему не в чем.
— Неплохо, но на латыни это звучит лучше.
— Я не знаю латыни, извините.
— Катастрофа стратостата! — заорал таинственный собеседник. — Тогда на хинди? Может, попробуем… — И после паузы: — У нас гость, хозяин. Пришел через окно. Конечно, хозяин, гость в дом, бог в дом… Как говорится в притчах царя Соломона: “Не отказывай в добре тем, кому оно следует, когда есть в твоих руках сила к свершению…” Сидит в кресле…
Тим лихорадочно прислушивался. Как это он сразу не сообразил: автомат, обычный домовый автомат, самый безобидный из всех. Панель с кнопками где-нибудь в прихожей. Это он по программе развлекает гостя. Найти и выключить. И бежать, пока не поздно. Тим вскочил, двинулся, вытянув руки вперед, и уперся во что-то цилиндрическое… — Вам лучше сесть, — прозвучало над ухом. — Хозяин хочет, чтобы вы его подождали. Он скоро прибудет.
— У меня нет времени, зажги свет! — приказал Тим, и тотчас в комнате посветлело, свет исходил от потолка и стен, без тени.
Слэнг увидел перед собой обычного человекообразного робота-андроида и ощутил покалывание в ладонях. Он быстро убрал руки за спину. Робот — это хуже, но в кухне, наверное, можно открыть окно. Двери в дом, конечно, открываются на голос хозяина, а окна — с автоматом. Он обошел робота, переступая через кучи книг — сроду такого количества в частном доме не видел, — толкнул створку, потом надавил плечом и вывалился прямо на чьи-то руки.
— А вот и хозяин, слава богу! — сказал робот за спиной Тима. — Он будет рад знакомству.
Хозяин вернул Тима в комнату, поддерживая его за талию и излучая доброжелательность.
— Я знаю о вашем визите. У меня с Ферро постоянная связь, и я слышал ваш разговор, возвращаясь домой. Я доволен, что успел застать вас, — вечерами бывает так одиноко! Но вы, кажется, собрались уходить? — Он поправил изящную прическу. Поднятые к вискам прямые брови, нос с горбинкой и черные усики на худощавом лице — он был хорош.
— Чего уж теперь! — сказал Тим. — Теперь буду ждать полицию.
Длинноногий хозяин усадил ночного гостя в кресло, смахнул на пол справочники с другого и сел сам. Он словно не слышал слов о полиции.
— Познакомимся?
— Тимотти Слэнг. Бывший страж морали, бывший профессиональный шантажист, бывший уважаемый гражданин одного не очень большого города, ныне бродяга и, как видите, неудавшийся домушник. Личность, созревшая для тюрьмы, — вяло отрекомендовался Тим.
Может, хозяин почтет его слова за шутку? А, не все ли равно? Сгоревшего не подожжешь. Похоже, бить не будет.
— Вы откровенны, я верю, что эта характеристика не противоречит фактам, — усмехнулся хозяин. — Меня зовут Вальд. Я наладчик мыслящих автоматов, таких, как мой Ферро. Дефицитная профессия. Фирма платит неплохо, но меньше того, чего я стою, поверьте. Вижу, на ниве морали вы не преуспели.
Тим вздохнул. Что ж, разговор — это лучше, чем наручники.
— Да, я охотился за нарушителями морали и тем жил. Это был неплохой бизнес, — ответил Тим. — Но сейчас, увы, скандальные разоблачения уже никого не пугают. Нравственное разложение личности закончено. Общество окончательно деградировало. А я вместе с заработком потерял и веру в человечество. И вот согрешил, нарушив заповедь “не укради”. Залез к вам, а здесь, кроме книг, и взять нечего. Книги не ходовой товар. Я надеялся подобрать приличный костюм да пару кислородных баллончиков. Верите, с бесплатным фильтром порой просто невмоготу бывает, а в помещения с фильтрованным воздухом такие, как я, не часто попадают.
Тиму стало жалко себя. Он засопел, достал таблетку биокардина, сунул за щеку. Вальд вертел в руках какую-то деталь. Он осторожно положил ее, задумался.
— Не знаю, что с вами делать. Позвать полицию? — Он оглядел Тима, пожал плечами. — Да не дрожите вы, черт возьми!
Но Тим почувствовал, что больше не может, не может выдерживать напряжение и выкручиваться. Он всхлипывал, тряс головой, слезы катились по морщинам.
Вальд растерянно топтался перед ним.
— Ну вот, этого еще не хватало. Ферро, не стой же, сделай что-нибудь.
Кибер наклонился над Тимом и стал поглаживать его седую плешь теплым четырехпалым манипулятором. Тим вздрогнул и заревел в голос.
— Ничего, хозяин. Сейчас ему станет легче. Слезы, я читал, облегчают душу. Покаяние благотворно. Ибо, не раскаявшись, не спасешься. Врачевание…
Вальд отошел в угол и озадаченно прислушивался к бормотанию робота. Если бы знать, как выпутаться из этой дурацкой истории! Только не центурия. Как всякий нормальный джанатиец, Вальд не любил полицию. И неожиданно для себя он предложил ночному гостю остаться у него до утра.
— Куда вы пойдете в таком состоянии? — добавил он.
Тим облегченно закивал и, всхлипывая, достал из кармана сложенный пластиковый матрасик, долго надувал его, потом расстелил на полу между книг, быстро улегся и моментально уснул.
Вальд постоял над поверженным стражем морали, покачиваясь с пяток на носки, погасил свет, включил еще один фильтр — когда-то бродяге повезет подышать чистым воздухом, вон их сколько, задохнувшихся в приступах астмы, подбирают по утрам на обочинах шоссе — и ушел к себе в кабинет.
Ферро, щелкая запорами, открыл у себя на боку крышечку, вытащил из глубины небольшой камеры шнур, размотал его и воткнул штепсель в розетку. Потом он замер неподвижно, как всегда, когда подзаряжал аккумуляторы.
Отец Джон улыбался краешками губ. Этот Тимотти Слэнг, светлая личность, не щадит себя и, похоже, не врет. Старый простодушный пакостник, пожалуй, искренне считает себя закоренелым грешником — забавное заблуждение, по счастью широко распространенное. Но — силы небесные! — при чем здесь бытие божье?
— Все это очень интересно, господин Слэнг. Однако вы отняли у меня больше часа. Я обременен обязанностями, я должен закончить тезисы воскресной проповеди.
— Вы правы, святой отец. Но еще немного времени — и вы не пожалеете. Я ведь не уйду, не договорившись с вами. Меня, простите, часто вышибали в дверь. Что ж, я лез в окно.
— Верю. Не отвлекайтесь.
Тим проснулся свежий и ясный, без привычной утренней боли в голове, еще бы — кислород! Книги с пола исчезли, было прибрано. Вчерашние страхи улетучились, день обещал удачу.
Тим размялся, нащупал в пиджаке тубу с жеватином, оставшуюся от бесплатного завтрака, съел содержимое и стал жевать упаковку: прекрасно очищает зубы. Остаток пластика сунул под кресло. Он быстро привыкал к обстановке. Умение приспосабливаться у Тима было развито необычайно. И когда в комнату вошли Вальд и кибер, Тим уже сидел в кресле нога на ногу.
— Привет, хозяин, — развязно сказал он (Вальд кивнул в ответ). — Давно он у вас? — Тим ткнул пальцем в грудь кибера.
— Больше года. Я сам его сделал, для домашних услуг. Собрал из бракованных элементов.
— Ворованных элементов? — По мнению Тима, лучше сразу узнать, с кем имеешь дело. Правда, можно получить по физиономии, но с издержками надо мириться, это еще не самое худшее.
— Фэ! — Вальд укоризненно сморщил нос.
Тим смешался: не надо было так грубо. Вот что значит жизнь без настоящего дела, теряешь квалификацию, забываешь основы.
— Прошу прощения. Итак, кухонный робот. Недавно я месяц пробыл в узилище, у нас по камерам еду тоже разносил робот, говорили, страшно дорогой. Но я верю, сделать самому дешевле, чем держать прислугу или купить готового кибера. Он, надо полагать, неплохо варит кашу, а? — Тим принужденно хихикнул, но одна туба жеватина — это, согласитесь, маловато, и кто знает, когда повезет поесть горячего.
— Он уже не варит кашу! — с неожиданной злостью сказал Вальд. — Это уже не кухонный робот, это точка над “i”. Конечный результат. И надо же — я сам, своими руками, собрал ему мозги. Воистину, захочет
