Кленси?» «Похоже, нам предстоит работать вместе, так что давай помиримся?», «Ты снился мне каждую ночь, с тех пор как я вернулась домой, и каждый день я думаю только о тебе?» Я сжала кулаки, и ногти впились в ладони, а та эйфория, которую я ощущала, стоя перед обожающей публикой, постепенно исчезла под его пристальным взглядом. В эту минуту я поняла, что, как ни приятно поклонение зрителей, оно не идет ни в какое сравнение с тем чувством, какое я испытывала рядом с этим человеком. Хочу, чтобы он любил меня так же, как я люблю его. Ради него я отказалась бы от славы и богатства. Ради Мака Хеггарти.
– Я… – У меня не хватало слов. На глаза навернулись слезы.
«Я не знаю, как этого добиться. Как сделать так, чтобы ты меня любил».
Мак по-прежнему смотрел на меня, но вот его взгляд теплел, и из-под суровой оболочки проступили прежние черты.
– Я… – все, что мне удалось выжать из себя, это какой-то беззвучный писк.
Мак провел руками по волосам, а потом сцепил ладони на затылке и покачал головой из стороны в сторону, как будто на разминке. Он, кажется, был подавлен и не уверен в себе самом. Потом Мак дернул себя за ворот рубашки и расстегнул пуговицу. Я улыбнулась. Должно быть, это единственный из знакомых мне мужчин, глупо чувствующий себя в цивильной одежде.
– Тебе не нравится? – спросила я в попытке пробить лед.
– Ненавижу, – буркнул он. – Нет уж, дайте мне гидрокостюм.
«А мне дайте Мака в гидрокостюме».
– И все-таки ты здорово выглядишь, – добавила я и смущенно опустила глаза.
После недолгой паузы я услышала его ответ:
– А ты еще красивее, чем мне казалось, Милли. Красивее, чем в моих снах.
Я вскинула голову и посмотрела ему в лицо. Попыталась прочесть его мысли. Что он чувствует? Никогда прежде я не видела таких зеленых глаз. Мак подошел ближе, не отводя взгляда, взял меня за руку (я чуть не задохнулась от волнения, но боялась даже моргнуть, вдруг тогда он снова замкнется в себе).
– Прости, Мак, – говорю я почти шепотом, но он так близко, что эти слова звучат очень громко. – Ты был очень добр ко мне, а я позволила Дэну… после того как он уже один раз меня обманул…
Да. Я это сказала.
– И он вовсе не собирался продвигать меня, и вообще, если ты знаешь, у него даже не было…
Мак прижал указательный палец к моим губам. Я замолкла. Лицо запылало от его прикосновения.
– Не надо, – властно произнес он. – Пусть он останется в прошлом.
Я моргнула.
– Господи, я так скучал, Милли, – продолжил Мак, и его голос заглушил все остальные звуки. – Без тебя все по-другому. Город совсем пустой и тихий. Когда ты была рядом, жизнь казалась такой интересной, а теперь ничего этого нет. Даже океан стал иным. Я постоянно думаю о тебе, просто схожу с ума. Говорю себе, что это невозможно. Никогда прежде я ни о ком не думал, когда катался, этого просто не может быть. Но ты, Милли, ты повсюду. Я не могу перестать думать о тебе. Слышать тебя. Чувствовать.
Я смотрела на него в изумлении. Этот человек обычно так скупо расходовал слова, особенно в тех случаях, когда нужно было выразить свои чувства. Слезы потекли по моему лицу, но я их не стала вытирать. Я обняла Мака обеими руками и прижалась к нему. Только бы он меня не оттолкнул. Мак вздохнул, как будто боролся с подступившими эмоциями, а потом положил ладонь мне на макушку и провел рукой по волосам.
– Вот как я это понял, – шепнул он.
Я подняла голову (его рука все еще лежит у меня на затылке) и взглянула на него с недоумением.
– Ты понял – что?
– Я понял… – начал он, а потом глубоко вдохнул. – Я понял, что ты значишь для меня больше, чем все на свете. Даже больше, чем океан. Я понял… что люблю тебя, Милли Армстронг.
Наш теперешний поцелуй еще изумительнее, чем первый. Я целовала Мака, как будто в последний раз, хотя и знала, что это не так. Буквально растворилась в нем. Слезы грусти и страха превратились в слезы счастья.
«С Рождеством, Милли!»
– Наконец-то, черт возьми! – услышала я.
Мы выпустили друг друга из объятий, оба рассмеялись, и я посмотрела на тех, кто все еще не покинул зал. Посторонние уже ушли, и меня окружили исключительно знакомые люди – настолько знакомые, что они как будто стали моей семьей. Это, конечно, Фай и Дэйв, очень похожие на парочку влюбленных. Рядом с ними еще двое, сильно смахивающие на моих родителей. Нет, это невозможно. Я понеслась к ним и обняла маму и отца, а те прослезились у всех на глазах. Это редкость для адвоката и бухгалтера, уж поверьте мне.
– Мама, папа, что вы тут делаете?
– Просто решили посмотреть, как ты работаешь, детка.
– Ой, – вздрогнула я. – Я соврала насчет издательства.
– Мы поняли, – отец подмигнул.
– В конце концов, не важно, – заявила мама дрожащим голосом, – ведь ты добилась своего, Милли. Ты это сделала. Правда, Фрэнк?
– Она, черт возьми, это сделала! – гордо воскликнул отец. – Сделала!
