идти. Немаловажно также, что таким образом они согревались — еды у них не было, не могли они и развести костер. Таким образом, остановиться и ждать означало бы для них — замерзнуть.
Туман постепенно рассеивался — уже к началу дня они могли снова различать верхушки далеких гор. В полдень небо очистилось, и рейнджеры увидели, к своей радости, что двигаются они на юг, куда и намеревались идти. Они забрели довольно далеко по равнине — нигде не росло ни деревца, ни кустика.
— Надеюсь, медведь теперь не отыщет нас, — проговорил Гас.
Хотя туман и месиво снега наводили тоску и уныние, они хоть служили какой-никакой защитой; теперь же рейнджеры почувствовали себя беспомощными — с одной стороны их подстерегали индейцы, а с другой — гризли.
— Кто-то идет, — предостерег Длинноногий, показывая на две точки в прериях, на западе, в направлении гор. — Может, это охотники с капканами. Если они, то считайте, нам повезло. У них всегда есть с собой жратва, — добавил он.
Однако две точки превратились не в охотников, а в мексиканских солдат, довольно молоденьких мальчишек лет пятнадцати, которые убежали от медведя в ту же сторону, что и техасцы, — они заблудились, замерзли и проголодались. Оба были без оружия. Увидев хорошо вооруженных рейнджеров, бредущих по снежной слякоти, они разом подняли руки вверх, думая, что те убьют их на месте.
— Ну что нам делать с ними, ребята? — спросил Длинноногий. — Расстрелять или взять с собой?
— Не надо их расстреливать, — сказал Калл. — Вреда они нам не причинили. Думаю, они теперь направляются домой.
Мальчики сказали, что их зовут Хуан и Хосе. Калл припомнил, что один из них присматривал за дойными козами, которых возили, чтобы поставлять молоко капитану Салазару.
— Вы идете не в ту сторону, парни, — пояснил им Длинноногий. Он показал на север, в направлении селения, откуда они вышли. — Двигайте, и побыстрее, — добавил он. — У нас нет времени на пустопорожние разговоры.
Тем не менее оба мальчика отказались уходить от них. Рейнджеры пошли на юг, и те потянулись за ними, хотя и на порядочном расстоянии.
— Думаю, они боятся того медведя, — предположил Длинноногий. — Я их особо не виню. Медведь ушел в северном направлении.
Калл не допускал, что медведь последует за ними — в конце концов он же сожрал целую лошадь, но в то же время соглашался, что трудно предвидеть, какой фортель выкинет гризли. Он считал, что на западе нет ничего страшнее команчей, но оказалось, что гигантский гризли еще более грозен и страшен, нежели Бизоний Горб. Ведь даже вождь индейцев не смог бы убить лошадь одним ударом. Калл припомнил, сколько им пришлось стрелять и колоть ножом неподатливого бизона, прежде чем тот сдох. А ведь гризли гораздо сильнее бизона. Какой же огромный калибр должен быть у ружья, чтобы убить из него медведя? Он знал, что люди убивали медведей, даже гризли, но увидев, как зверь легко разогнал ополченцев и привел в ужас даже самого Салазара, подумал, какими же орудиями охоты они убивают этих чудовищ.
Так или иначе, но была причина, заставлявшая рейнджеров все время быть начеку. Если медведь может тихонько подкрасться к человеку, как он подкрался к Вилли, другу Длинноногого, то, стало быть, им надлежит ни на минуту не ослаблять бдительность.
Ближе к сумеркам им удалось застать врасплох шесть степных тетеревов и схватить их голыми руками. Тяжелые птицы могли летать лишь на короткие расстояния. Рейнджеры с помощью голодных мексиканских ребятишек исхитрились поймать всю шестерку. Уже в темноте они перешли вброд небольшую речушку, по берегам которой росли невысокие деревья, и наломали хвороста для костра. Они позволили Хуану и Хосе ужинать вместе с ними и спать около огня — у мальчиков была тоненькая одежонка, что называется, на рыбьем меху.
— Нам повезло, — сказал Длинноногий, когда они прикончили последнего тетерева. — Калеб не может быть слишком далеко, иначе их всех бы уже перебили. Если мы будем упорно идти вперед, то обязательно встретим их завтра же.
Калл подумал, что Длинноногий зря надеется. До сих пор ни Длинноногий, ни кто-либо другой не могли предсказать события, которые бы сбывались. Равнина представляла собой океан трав — так что Калеб мог быть где угодно. На таких безграничных просторах легко затеряется и более крупный отряд.
Но на этот раз предсказание разведчика сбылось. Весь день они упорно шагали на юг по залитой солнцем равнине. В конце дня заметили вдали дымок, поднимающийся в густую лазурь неба. Как и дым из труб того селения, где их захватили в плен, источник дыма был гораздо дальше, чем показалось на первый взгляд. Когда они подошли туда, уже совсем стемнело — там и сям на расстилавшейся равнине они увидели дрожащий свет многих костров.
— Но это, может, и не костры лагеря, — усомнился Калл. — А вдруг это мексиканцы?
Тем не менее они продолжали идти туда, мальчики боязливо следовали за ними. Целый час они шагали до костров. Ржания и фырканья лошадей слышно не было. Гас начал опасаться. Он решил, что Калл прав — возможно, вокруг костров расселись вовсе не техасцы, а мексиканцы.
— Давайте остановимся и подождем до утра, — шепнул он. — А тогда посмотрим, кто они — если окажутся индейцы, тогда еще сможем удрать.
— Заткнись, они услышат нас, — предупредил Калл.
— Да я же шепотом, — оправдывался Гас.
— Да твой шепот мертвого разбудит, — возразил Калл.
— Стой, кто идет! — раздался чей-то голос, и рейнджерам сразу стало легче, поскольку голос оказался до боли знакомым — окликал их не кто иной, как Верзила Билл Колеман.
— Билли, да это ж мы — не стреляй! — выкрикнул Длинноногий.
На секунду-другую установилась тишина — Верзила Билли не мог поверить своим ушам.
— Ребята, это вы? — спросил он.
— Мы, мы, Билли! — отозвался Гас.
— Не могу поверить, вроде Гаса Маккрае голос, — проговорил Верзила Билл.
— Мы, это мы, Билли, — снова повторил Гас.
Верзила Билл Колеман напряженно вглядывался в кромешную темень, но разглядеть ничего не мог. Хотя голоса и были похожи на голоса Длинноногого Уэллейса и Гаса Маккрае, он все же испытывал тревогу. В такое время ночи люди не шастают по прериям. Он как-то слышал, что индейцы научились великолепно подражать голосам белых, так же, как подражают щебету птиц и вою койотов.
Ему хотелось верить, что услышанные голоса — действительно его друзей, но в данную минуту рассказы о команчах, умело подделывающих голоса, заполнили его голову.
— А если это вы, то кто вместе с вами? — на всякий случай спросил он, опасаясь, как бы его не оскальпировали. Он взвел курок ружья и отошел в безопасную сторону.
— Гас и Калл со мной и двое пленных, — ответил Длинноногий. — Ты что. разве не знаешь нас?
И тут Верзила Билл разглядел Длинноногого и понял, что проявил излишнюю подозрительность.
— Нервы, я весь взвинчен, — пояснил он. — Идите сюда, ребята.
— А вот и мы, Билли, — выходя на свет, произнес Гас, чтобы успокоить его и показать, что это не ловушка. — Вот и мы. Мы вернулись к вам!
27
Появление трех рейнджеров, закованных в кандалы, в сопровождении двух испуганных мексиканских мальчишек всполошило весь лагерь. Быстро разыскали кузнеца, и он сбил цепи. Нашлись и такие, которые предлагали заковать в эти же кандалы Хосе и Хуана, но Длинноногий про это и слушать не желал. Один вид такой оравы вооруженных до зубов техасцев заставлял мальчишек дрожать от страха и думать, что настал их последний час, и он и впрямь настал бы, если бы в рейнджерах возобладала жажда мести. Твердую волю Длинноногого не смогли поколебать самые кровожадные сторонники расправы с малолетними
