вооруженный налет?
– Да, – почти прорычал Малер. Он терпеть не мог выступать в роли вестника плохих новостей, но еще больше не любил, когда у него перехватывали инициативу.
– Ничего удивительного, – обыденным тоном произнес Райдер. Он не проявил никаких признаков беспокойства, будто Малер сообщил ему о том, что вскоре должен пойти дождь. – Охрана там паршивая. Я подавал об этом рапорт. Помните?
– Который, как и полагается, был передан соответствующим лицам. Охрана электростанции не входит в обязанности полиции. За это несет ответственность МАГАТЭ. – Он имел в виду Международное агентство по атомной энергии, одна из функций которого заключалась в проверке надежности охранных систем атомных электростанций, прежде всего с целью предотвращения кражи ядерного топлива.
– Ради бога! – Джефф не унаследовал не только внешности отца, но и его непоколебимого спокойствия. – Лейтенант Малер, давайте прежде всего о главном. Что с моей матерью? С ней все в порядке?
– Думаю, да. То есть у меня нет оснований думать иначе.
– Что, черт побери, вы хотите этим сказать?
Судя по натянутому выражению лица, Малер приготовился сделать выговор, но тут вмешался сержант Райдер:
– Похищение?
– Боюсь, что так.
– Похищение? – воскликнул Джефф недоверчиво. – Похищение? Моя мать – секретарь директора. Она же не знает всех этих чертовых вещей! У нее нет даже категории секретности!
– Верно. Но не забывайте, что она была специально отобрана для этой работы. Предполагается, что жена полицейского, как и жена Цезаря, вне подозрений.
– Но почему взяли именно ее?
– Ну, не только ее. По моим подсчетам, забрали еще шесть человек: заместителя директора, заместителя начальника охраны, стенографистку, оператора из пункта управления. Но что важнее, хотя, конечно, не с вашей точки зрения, похищены два приглашенных университетских профессора, оба – высококвалифицированные специалисты в области ядерной физики.
– Выходит, за последние два месяца исчезли пять специалистов-ядерщиков, – сказал Райдер.
– Да, пять человек, – с несчастным видом подтвердил Малер.
Райдер спросил:
– Откуда приехали эти двое ученых?
– Кажется, из Сан-Диего и из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Разве это имеет какое- то значение?
– Не знаю. Может быть, уже слишком поздно.
– Что это значит, сержант?
– А вот что: если у этих двоих есть семьи, их следует немедленно взять под охрану. – Райдер заметил, что Малер не понимает его, поэтому продолжил: – Если их похитили, то, видимо, с какой-то целью. Похитители нуждаются в их сотрудничестве. Разве вы не согласитесь сотрудничать, когда увидите, как у вашей жены вырывают щипцами ногти, один за другим?
Возможно, потому, что у лейтенанта Малера не было жены, он даже не подумал об этом. Впрочем, мышление никогда не было его сильной стороной. Но надо отдать ему должное: когда какая-то мысль внедрялась в его голову, времени он не терял. Следующие две минуты лейтенант провел у телефона.
Помрачневший Джефф тихо, но настойчиво потребовал:
– Давай быстрей отправимся туда.
– Остынь. Нельзя действовать сгоряча. Спешить надо было раньше, а сейчас спешка не приведет ни к чему хорошему.
Они молча дожидались, пока Малер закончит разговор по телефону. Когда лейтенант положил трубку, Райдер спросил:
– Кто сообщил о проникновении на территорию станции?
– Фергюсон, начальник охраны. У него сегодня выходной, но его дом подключен к системе сигнализации в Сан-Руфино. Он сразу же отправился туда.
– Что? Да ведь Фергюсон живет в сорока пяти километрах от станции, где-то на холмах. Он что, не мог позвонить?
– Не мог. Его телефонная линия оказалась перерезана.
– Но у него в машине есть радиопередатчик для связи с полицией...
– Это тоже не упустили из виду. Позаботились и обо всех трех общественных телефонах на дороге. Один из них стоял возле гаража, так владельца гаража и его механика заперли.
– Но была еще сигнальная связь с полицией.
– Вот именно, что была.
– Похоже, свои поработали?
– Послушайте, Фергюсон позвонил всего через две минуты после того, как добрался до места.
– Кто-нибудь пострадал?
– Обошлось без насилия. Весь персонал был заперт в одной комнате.
– И самый важный вопрос...
– Насчет кражи ядерного топлива? Как считает Фергюсон, чтобы установить это, потребуется время.
– Вы собираетесь туда?
– Ко мне тут должны пожаловать гости, – с мрачным видом ответил Малер.
– Я так и думал. А кто сейчас там?
– Паркер и Дэвидсон.
– Мы бы хотели к ним присоединиться.
Не зная, что делать, Малер попытался возражать:
– Неужели вы думаете найти там что-то, чего не заметили они? Эти парни – хорошие детективы. Вы сами так говорили.
– Четыре пары глаз лучше двух. А поскольку она моя жена и мать Джеффа и нам известно, как она может повести себя в той или иной ситуации, мы наверняка сумеем уловить что-нибудь такое, чего не заметят Паркер и Дэвидсон.
Малер, подперев ладонями подбородок, угрюмо уставился в поверхность стола. Какое бы решение он сейчас ни принял, начальство все равно посчитает, что он поступил неверно. Поэтому в виде компромисса он просто промолчал. Райдер кивнул и вместе с сыном вышел из кабинета.
Вечер был чудесный – ясный, безветренный. Заходящее солнце проложило пылающую золотом дорожку по поверхности Тихого океана. Райдеры направлялись к главным воротам Сан-Руфино. Атомная станция была построена на самом берегу небольшой бухты. Подобно всем станциям такого типа, ей требовалось огромное количество воды – примерно шесть миллионов восемьсот тысяч литров в минуту, чтобы охлаждать стержни реактора до оптимальной рабочей температуры. Никакие искусственные сооружения не охватили бы и малой доли этого количества.
Два огромных, ослепительно белых куполообразных строения, в которых находились ядерные реакторы, были прекрасны благодаря простоте своей внешней конструкции и в то же время зловещи и пугающи, если помнить об их назначении. Они, безусловно, внушали благоговейный страх. Каждое из них было высотой с двадцатипятиэтажное здание, в диаметре – сорок пять метров. Бетонные стены толщиной в метр были надежно усилены самыми большими в Соединенных Штатах стальными перекладинами. Между этими сооружениями, в каждом из которых находились также четыре парогенератора для выработки электрического тока, располагался приземистый, некрасивый дом, не представлявший абсолютно никакой архитектурной ценности. В нем находились два турбогенератора, два конденсатора и два водяных испарителя.
Со стороны моря к этим зданиям примыкало шестиэтажное строение длиной примерно семьдесят метров, не совсем удачно названное вспомогательным корпусом. Здесь располагались центры управления работой обоих реакторов, пульты операторов со сложным оборудованием систем контроля ядерной и
