– Майор, – кивнул ему Шелленберг.
Россман жестом отпустил сержанта.
– Рад вас видеть, генерал. Он ждет. Между прочим, у него плохое настроение.
– Я учту это.
Россман толкнул дверь, и Шелленберг вошел в просторную комнату с каменным полом и сводчатым потолком. Комната была заставлена темной дубовой мебелью. На стенах висели гобелены. В большом камине пылали дрова. Рейхсфюрер сидел за дубовым столом, заваленным бумагами, и работал. На нем был твидовый костюм, белая рубашка с черным галстуком, и это сразу же бросалось в глаза, так как обычно он ходил в форме. В своем пенсне с серебряной оправой Гиммлер был похож на директора школы, не вызывавшего особых симпатий.
В отличие от Гейдриха, который всегда обращался к Шелленбергу по имени, Гиммлер держался подчеркнуто официально.
– Генерал Шелленберг. – Он поднял голову от бумаг. – Наконец-то.
В его словах прозвучало недовольство, и Шелленберг ответил:
– Я выехал из Берлина сразу же, как только получил ваш приказ, рейхсфюрер. Я к вашим услугам.
– Вам известно об операции «Орел», о плане похищения Черчилля. Я не стал поручать эту операцию вам, так как вы были заняты другими делами. Но вам наверняка известны все подробности.
– Да, конечно, рейхсфюрер.
Неожиданно Гиммлер изменил тему разговора.
– Шелленберг, меня все больше беспокоят предательские действия многих офицеров высшего командования. Как вам известно, на прошлой неделе у подъезда Ставки фюрера в Растенбурге взорвалась машина. Сидевший в ней молодой майор погиб. Уверен, этот негодяй собирался убить нашего фюрера.
– Боюсь, что вы правы, рейхсфюрер.
Гиммлер подошел к Шелленбергу и положил руку ему на плечо.
– Мы с вами, генерал, члены одного братства – СС. Мы все давали клятву защищать фюрера, и тем не менее существует постоянная угроза заговора среди высшего офицерского состава.
– Но прямых доказательств нет, рейхсфюрер, – возразил Шелленберг, хотя это было не совсем так.
Гиммлер продолжал:
– Генералы фон Штульпнагель, фон Фалькенхаузен, Штиф, Вагнер и другие. Даже ваш друг адмирал Вильгельм Канарис. Вы удивлены?
Шелленберг пытался сохранить невозмутимый вид, понимая, что Гиммлер вот-вот может назвать и его фамилию.
– Не знаю, что и сказать, рейхсфюрер.
– И даже Роммель, генерал. Знаменитый Лис Пустынь. Народный герой.
– Боже мой! – Шелленберг раскрыл рот от изумления, рассудив, что в данной ситуации это – наиболее верная реакция.
– Доказательства, – презрительно фыркнул Гиммлер. – Я добуду их, меня не так-то просто обвести вокруг пальца. Всех заговорщиков повесят, всех до единого. Однако я вызвал вас по другому поводу. – Он снова уселся в свое кресло за письменным столом. – Вы когда-нибудь имели дело с агентом по имени Варгас? – Он заглянул в лежавший перед ним документ. – Хосе Варгас.
– Я слышал о нем. Это агент абвера. Он работает торговым атташе в посольстве Испании в Лондоне. Насколько мне известно, его услугами пользуются нечасто.
– У него есть двоюродный брат, тоже торговый атташе – в посольстве Испании у нас, в Берлине. Его зовут Хуан Ривера. – Гиммлер посмотрел на Шелленберга. – Эти сведения верны?
– Насколько я знаю, да, рейхсфюрер. Варгас переправляет свои сообщения из Лондона дипломатической почтой. Его брат в Берлине получает их в течение тридцати шести часов. Все это, конечно, противозаконно.
– И слава Богу, – сказал Гиммлер. – Теперь об операции «Орел». Значит, вам известны все подробности?
– Да, рейхсфюрер, – спокойно ответил Шелленберг.
– Тут есть одна тонкость, генерал. Идея похищения была подсказана фюрером, но – как бы вам сказать – это было не более чем пожелание, он не имел в виду ничего конкретного. Канарис, конечно, не стал бы ничего предпринимать. Похоже, что у него есть более важные цели, чем победа рейха. Поэтому я сам решил взяться за подготовку и проведение операции. Мне помогал полковник Радл из абвера; с ним случился сердечный приступ, и, вероятно, он долго не протянет.
– Значит, фюрер ничего не знает об операции? – осторожно спросил Шелленберг.
– Дорогой Шелленберг, фюрер несет тяжкое бремя, он руководит всей войной в целом. Наш долг – облегчить его ношу, насколько это возможно.
– Безусловно, рейхсфюрер.
– Операция «Орел», несмотря на блестящий замысел, провалилась. Кто же решится сообщить фюреру о неудаче? – Не дожидаясь ответа, он продолжал: – Вот почему меня заинтересовало сообщение, которое Варгас передал в Берлин через своего брата Риверу.
Он протянул Шелленбергу листок бумаги с текстом донесения. Тот пробежал его глазами и произнес:
– Невероятно! Курт Штайнер жив.
– Его держат в Тауэре. – Гиммлер забрал листок у Шелленберга.
– Он не пробудет там долго, – сказал Шелленберг. – Название «Тауэр» звучит эффектно, но практически в этой тюрьме невозможно обеспечить строгий режим содержания заключенных в течение длительного времени. Штайнера переведут куда-нибудь в более надежное место. Так было и с Гессом.
– Что еще вы можете сказать по этому поводу?
– Думаю, англичане постараются скрыть, что они захватили Штайнера.
– Почему вы так считаете?
– Ведь операция «Орел» почти удалась.
– Но Черчилль-то был ненастоящий, – напомнил Гиммлер. – Наши агенты выявили этот факт.
– Это так, рейхсфюрер. Но немецкие десантники все-таки проникли в Англию и устроили там целую битву. Если эта история попадет в газеты, вся Англия будет потрясена, что нежелательно на данном этапе войны. Этим делом занимается Отдел операций особого назначения и конкретно – бригадный генерал Манроу, что также подтверждает мое предположение.
– Вы знаете этого человека?
– Лично нет, но много слышал о нем, рейхсфюрер. Очень толковый разведчик.
– По моим сведениям, Ривера передал сообщение о Штайнере и Канарису, – сказал Гиммлер. – Какова, на ваш взгляд, будет его реакция?
– Не знаю, рейхсфюрер.
– Поговорите с ним, когда вернетесь в Берлин. Разузнайте все. Думаю, он ничего не станет предпринимать. Во всяком случае, не побежит докладывать фюреру. – Гиммлер взял в руки еще один документ. – Не понимаю таких людей, как Штайнер. Герой войны. Награжден Рыцарским крестом с дубовыми листьями, доблестный воин. И вот испортил себе всю карьеру, чуть не провалил операцию в Варшаве – и все из-за какой-то жидовской красотки. Если бы не операция «Орел», он и его ребята так и сидели бы в штрафном батальоне. – Он отложил документ в сторону, – А вот ирландец – тот совсем не такой.
– Вы имеете в виду Девлина, рейхсфюрер?
– Да, отвратительный тип. Вы же знаете ирландцев, Шелленберг. Ни к чему не относятся серьезно.
– Судя по сообщениям из разных источников, этот Девлин знает свое дело.
– Допустим, но он участвовал в операции только из-за денег. Как же ему позволили исчезнуть из госпиталя? Непростительная беспечность!
– Согласен с вами, рейхсфюрер.
