— Это Логан, — объяснила я. — Он мой муж.
— Хочу к маме, — сказал мальчик, поднимаясь со стула. Он прошел мимо меня — я не могла его задержать и взглянула на Логана. Горе маленьких детей можно сравнить с огромной, запертой в клетке птицей, которая не в состоянии там жить.
Дрейк открыл дверь в комнату родителей и с недоумением смотрел на нетронутую постель. Я вошла за ним. Обернувшись, он обратил на меня глаза, полные страха. В этот момент мальчик напоминал Кейта в детстве, у которого было такое же испуганное выражение в глазах. Я обняла Дрейка и прижала к себе, целуя его щеки. Так когда–то я утешала Кейта, останавливая навернувшиеся слезы.
— Я должна тебе кое–что сказать, Дрейк. А ты будешь вести себя, как большой мальчик, и выслушаешь меня, хорошо?
Он кулачком вытер набежавшие слезы. Я была уверена, что ему передалась сила воли Люка. Малышу всего лишь пять лет, а он старается скрыть свои страх и печаль. Я села на постель, держа Дрейка в объятиях.
— Ты знаешь, что люди, которые умирают, уходят на небеса, в рай? — Он посмотрел на меня изумленно, и я поняла причину его удивления. — Да, меня тоже зовут Хевен, но есть еще и такое место, которое так же называется. Люди уходят туда, чтобы остаться там навсегда. Ты когда–нибудь слышал об этом? — Он отрицательно покачал головой. — Да, есть такое место, и людям иногда приходится уходить туда раньше, чем они думали.
Логан подошел к двери и посмотрел на нас. Дрейк принялся внимательно его разглядывать, и Логан постарался улыбнуться как можно приветливее. Потом Дрейк снова обернулся ко мне, с интересом ожидая продолжения рассказа. Я поняла, что мои слова были для него всего лишь интересной историей. Наверное, Стейси часто сидела с ним вот так и читала или рассказывала сказки. Мне нужно было как–то помочь ему понять смысл моих слов.
— Прошлой ночью Бог позвал к себе твоих папу и маму, и им пришлось пойти к нему. Им не хотелось тебя оставлять, — торопливо добавила я, — но они не могли выбирать. Им обязательно надо было идти.
— А когда они вернутся? — спросил Дрейк, начиная чувствовать что–то необычное.
— Они никогда не вернутся, Дрейк. Они не могут вернуться, хотя и очень хотят. Когда Бог призывает к себе, нужно идти, но назад вернуться уже нельзя.
— Я тоже хочу туда пойти, — сказал Дрейк, старавшийся высвободиться из моих объятий.
— Нет, детка, ты не можешь туда пойти, Бог тебя Еве не призвал. Ты должен остаться на земле. Ты поедешь со мной и будешь жить в большом доме. У тебя появится столько разных игрушек, что даже не будешь знать, во что сначала поиграть.
— Нет! — крикнул Дрейк. — Я хочу уйти с моими мамой и папой.
— Ты не можешь этого сделать, но им бы очень хотелось, чтобы ты рос счастливым и стал прекрасным молодым человеком. Ты ведь сделаешь это ради них, да?
Глаза его сузились, я почувствовала, как напряглись его руки, а лицо покраснело от гнева. Да, характер у него был отцовский. Глядя в глаза Дрейку, я как будто видела всматривавшегося в меня Люка.
— Не нужно на меня сердиться, Дрейк, за эти слова. Я хочу любить тебя и хочу, чтобы и ты меня полюбил.
— Хочу к папе! — пронзительно закричал Дрейк. — Хочу в цирк! Пусти меня, пусти! — он старался освободиться, и я разжала руки. В ту же минуту мальчик вылетел из комнаты.
— Даже такому малышу нужно время прийти в себя, — успокаивал меня Логан.
— Знаю, — я покачала головой и оглядела комнату. На маленьком ночном столике была фотография Люка и Стейси. Они стояли, обнявшись, у своего дома. Каким молодым и счастливым выглядел Люк. Совсем непохожим на того человека, которого я знала в Уиллисе и считала своим отцом. Окажись тогда судьба добрее к нему, наша жизнь стала бы счастливее.
— Нам лучше позавтракать и одеться, дорогая, — заметил Логан. — Ты хотела поговорить с адвокатом и заехать в морг. — Я поднялась с постели, на которой Люк и его невеста наслаждались любовью и клялись друг другу в вечной верности. Теперь они будут вечно покоиться рядом в сырой земле.
Я надеялась, что мои слова, сказанные Дрейку, окажутся правдой, и души Люка и Стейси окажутся в раю.
Глава 12. Прощай, Па
Дрейк дулся и упрямился. Он отказался от завтрака и не захотел, чтобы я его одела. Пришлось подключиться миссис Коттон. Это было последнее, что она сделала для Стейси и Люка Кастил. Отправляясь к мистеру Дж. Артуру Штейну, мы взяли с собой Дрейка, который пошел с явной неохотой.
Адвокатская контора располагалась в центре города, в деловой его части. Суета и шум улиц завладели вниманием маленького Дрейка, и он с интересом смотрел в окно, позволив усадить себя ко мне на колени. Я отвела назад его шелковистые черные волосы и внимательно разглядывала лицо. Мне понравилось, что Стейси выбрала для Дрейка длинные волосы, потому что они были у него пышными и густыми. Я нежно поцеловала мальчика в щеку и прижала к себе, но он был слишком увлечен сменяющимися за окном машины картинками, чтобы обратить на это внимание.
Контора Дж. Артура Штейна размещалась в шикарном современном здании. Меня удивило, что Люк выбрал эту контору, поскольку уже сам вид здания говорил о том, что сюда обращались состоятельные клиенты. Правда, цирк Люка приносил тоже определенный доход, но процветающим его никак нельзя было назвать. Цирк в основном переезжал из одного города в другой. И если принимать во внимание накладные расходы, то прибыль от этого предприятия едва позволяла сводить концы с концами.
Дрейка привел в восхищение стеклянный лифт, который перенес нас на двенадцатый этаж, где и находилась контора мистера Штейна. Мы оказались в шикарной приемной. Два секретаря, сидевшие за большими столами, отвечали на телефонные звонки и печатали на машинке. Трое служащих сновали между столами секретарей и кабинетами. Секретарь за столом справа вела прием посетителей. Она пригласила нас присесть на кожаный диван и ушла в кабинет мистера Штейна сообщить о нашем приходе. Я выбрала журнал для Дрейка, и в этот момент к нам вышел сам мистер Артур Штейн.
Это был высокий, представительный мужчина с седеющими висками. Очки в черной оправе подчеркивали выразительность его карих глаз. В облике мистера Штейна мне почудилось что–то знакомое. Конечно, его серый костюм–тройка, цепочка от золотых часов, свисавшая из кармана жилета, — все это делало адвоката похожим на коллег Тони.
— Примите мои соболезнования, — сказал мистер Штейн, пожимая руку сначала мне, затем Логану. Опустив очки, он посмотрел поверх них на Дрейка. Тот, в свою очередь, с любопытством и даже с некоторым раздражением и вызовом разглядывал адвоката. Он был явно не робким мальчиком.
— А это, конечно, Дрейк.
— Поздоровайся, Дрейк. — При моих словах, мальчик бросил на меня, затем на мистера Штейна высокомерный взгляд, совершенно не свойственный ребенку его возраста.
— Я хочу домой, — заявил он.
— Конечно, — согласился мистер Штейн и, обращаясь к секретарше, спросил: — Коллин, а не найдется ли у нас для этого молодого человека вкусного красного леденца?
— Вполне возможно, — улыбнулась Дрейку Коллин.
Мальчик смотрел на нее с интересом. Обещанный леденец несколько смягчил его ожесточение.
— Тогда, пожалуйста, угостите его леденцом, чтобы ему было чем заняться, пока я говорю с мистером и миссис Стоунуолл.
Выдвинув нижний ящик стола, секретарь достала конфету. Дрейк охотно взял угощение и собрался вернуться на диван.
— Дрейк, когда тебе что–либо дают, надо говорить «спасибо», — мягко заметила я. Он посмотрел на меня, размышляя, потом медленно обернулся к женщине.
