глубже, тверже, строже. Как и многие другие черты сидящего перед ней человека, поняла Лэйни, когда снова обрела способность ясно видеть. Сходство его с Беном было поверхностным. Волосы этого человека были чернее и гуще, плечи и скулы — шире, губы — чувственнее, а взгляд — острее.
Лэйни неожиданно почувствовала себя беззащитной и очень-очень одинокой…
Он был одним из Блэкморов. В этом она не сомневалась. На свете не могло быть человека, который был бы столь похож на Бена и не был Блэкмором.
— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — спросил он, не отрывая от нее сурового взгляда.
Сначала он сидел около нее, но теперь встал, возвышаясь над ней как неприступная крепость. Он был высок и хорошо сложен. И он был крупнее Бена.
— Все в порядке, — снова произнесла Лэйни, но ее голос даже ей самой показался слабым.
Она снова попыталась подняться, на этот раз более осторожно. Наконец ей удалось сесть. Слава богу, тело начало ее слушаться.
— Я не… я никогда раньше не падала в обморок, — тихо добавила она.
Это происшествие потрясло ее. Как долго она пролежала без сознания? Как добралась от двери до кушетки? Конечно, он донес ее сюда. Мысль о том, что она побывала на руках у этого незнакомца, жутко смутила ее.
Она вспомнила, что почувствовала что-то, приходя в себя… она почувствовала, как его рука лежала на ее щеке. Все, что она помнила, было прикосновение, легкое и нежное, как дуновение ветра.
Лэйни нахмурилась, озадаченная своими смутными воспоминаниями. Мог ли этот человек с жестким выражением лица и ледяным взглядом так нежно прикасаться к ней? Вдобавок она ощутила легкое покалывание на щеке, что еще более смутило ее.
— Хотите, я вызову доктора? — спросил мужчина.
Его слова были полны заботы о ней, но сам он держался отстраненно.
Лэйни отрицательно покачала головой.
— Я Гаррет Блэкмор, — он продолжал холодно смотреть ей в глаза, — а вы, как я понимаю, Лэйни Маккол.
— Лэйни Блэкмор, — автоматически поправила Лэйни.
Она совсем не удивилась тому, что Гаррет назвал ее девичью фамилию. Конечно, с чего бы вдруг Блэкморы приняли ее в свой клан? Она видела Уолтера Блэкмора всего один раз — на похоронах Бена. И старик тогда демонстративно отвернулся при ее приближении. До этого ей не доводилось сталкиваться с таким пренебрежением.
Лэйни пыталась понять, какое место в семье занимал Гаррет. Кузен Бена, быстро вспомнила она. Бен рассказывал, что в детстве они были очень близки, но, к сожалению, отдалились, когда стали взрослыми. После гибели родителей Гаррета в авиакатастрофе они росли как родные братья. Гаррету как нельзя более подошла роль, отведенная ему дядей в империи богатства, недвижимого имущества и многомиллионных сделок. Он любил власть, силу и напряженный график работы. Безжалостный мир бизнеса, который так ненавидел Бен, пришелся по душе Гаррету.
— Я здесь от имени Уолтера Блэкмора, — продолжал Гаррет, не обратив ни малейшего внимания на то, что сказала Лэйни, — в ответ на посланное вами письмо.
Лэйни замерла, насторожившись. Месяцы внутренних терзаний предшествовали этому письму. Бен всегда говорил о своем отце как о властном, суровом и жестоком человеке. Но ребенок, которого она носила под сердцем, был Блэкмором, и это не оставляло ей выбора. Уолтер Блэкмор имел право знать о существовании внука. И ее ребенок, и так уже лишившийся одного родителя, имел право знать своего деда.
— Ребенок должен появиться на свет не раньше следующего месяца, — сказала Лэйни, не понимая, что понадобилось Уолтеру Блэкмору от нее сейчас, когда ребенок еще даже не успел родиться.
— Хорошо. Что ж, мне надо уладить с вами несколько вопросов, если, конечно, вы сейчас в состоянии говорить. — Гаррет вопросительно посмотрел на Лэйни.
— Уладить? — недоуменно переспросила она. — Что вы имеете в виду? Какие вопросы?
Незнакомое ей и странное ощущение появилось внизу живота. Инстинктивно она приложила руку к тому месту, откуда это исходило. Боль утихла, и Лэйни снова сосредоточила свое внимание на человеке перед ней.
Он направился к стулу, стоящему напротив кушетки.
— Вы не будете против? — вежливо спросил он. Лэйни отрицательно покачала головой.
Была пятница — рабочий день. Возможно, сегодняшнее утро он провел в зале заседаний совета директоров перед тем, как совершить это часовое путешествие сюда, в Дир-Крик. Он выглядел безупречно, излучал силу и уверенность в себе. Он был человеком, привыкшим повелевать окружающим миром и диктовать ему свою волю.
— Уолтер беспокоится о ребенке, — резко произнес Гаррет. — Он не хочет, чтобы роды проходили в сельской местности, где медицинское обслуживание может оказаться неподходящим. Он хотел бы перевезти вас в Остин.
На мгновение Лэйни опешила. Что? Она совершенно не собиралась ехать куда бы то ни было!
— Он приготовил для вас жилье и наилучшее медицинское обслуживание до рождения ребенка. Как вам известно, Бен был его единственным сыном, и, если это ребенок Бена, он будет его единственным внуком и наследником Уолтера…
— Если это ребенок Бена?
— Конечно, — продолжал Гаррет, не обращая внимания на реплику Лэйни, — отцовство и, соответственно, право ребенка на наследство может быть установлено только с помощью теста на ДНК, который мы проведем сразу же после рождения…
— Нет!
Боль, большая, чем она когда-либо могла себе представить, ведь она мало знала Уолтера Блэкмора, захлестнула Лэйни. Мысль о том, что кто-то мог подумать, что она солгала об отце ребенка несомненно, ради денег, пронзила ее сердце, словно нож.
— Судя по вашему письму, — спокойно продолжал Гаррет, — вы сейчас на восьмом месяце беременности, что практически равно времени, прошедшему со дня смерти Бена. — Его холодные глаза тщательно изучали ее. — Я уверен, вы можете понять сомнения Уолтера.
— Нет-нет, я не могу.
Лэйни с трудом встала с кушетки. Острая боль пронзила ее живот. Лэйни прикусила нижнюю губу, стараясь не закричать.
Гаррет тоже поднялся со стула.
— Я понимаю, что вы расстроены… — Он не закончил фразы. — С вами все в порядке?
Он смотрел на нее. И впервые не казался слишком самоуверенным.
— Да, все нормально, — проговорила Лэйни. — Я хочу, чтобы вы ушли. Езжайте обратно в Остин и передайте Уолтеру Блэкмору… Ой!
Она не смогла договорить, потому что скорчилась от еще одного жуткого приступа боли.
— Что? Что с вами? — в голосе Гаррета звучало беспокойство.
Лэйни вдруг почувствовала желание рассмеяться, но боль затмевала все остальное.
— Я не знаю. — Дрожа и обхватывая живот руками при новом приступе боли, Лэйни опустилась обратно на кушетку. — Я думаю… Должно быть, это схватки…
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Что вы сказали?
Гаррет хотел, чтобы Лэйни сказала, что он ослышался.
Но она этого не сделала.
— Я думаю, у меня, наверное, схватки, — повторила она.
Голос ее дрожал, а зрачки расширились.
