туалетной бумаги непонятная фраза, сказанная голосом Каца, но она и не могла сосредоточиться на содержании беседы. Её продолжало подташнивать. Как это обычно бывало в те ночи, когда дежурил Ян или кто-то из его друзей, а других ночей в отделении судебно-психиатрической экспертизы не бывало, в палату к ней вошёл изобретатель парашютов.
— Может быть отменим ночные полеты? — рассеяно улыбаясь спросила она. Ухаживания воздухоплавателя воспринимались ею как сон и никак не отвлекали её от мыслей о короле Иордании.
— Сегодня абсолютно безветренная погода, — серьёзно сказал конструктор парашютов, — и, кроме того, я из-за тебя не улетаю из сумасшедшего дома, а ты предлагаешь отменить мне сегодняшний полёт к звёздам. При этом он бережно взял её кисти рук и положил их на своё бедро.
— Ты самый большой любитель женской плоти в среде пилотов, — сказала она, не убирая рук, — расскажи мне что-нибудь.
— Я расскажу тебе романтическую историю из жизни Ленина, который был вождём мирового пролетариата, — послушно приступил к рассказу воздухоплаватель.
— Однажды Владимир Ильич задумал выступить перед революционными матросами. Для этого он как-то вечером забрался на броневик. Увидев его, толпа начала скандировать:
— Ленонн, Ленонн.
— Вы ошиблись, я Ленин, — представился бессменный лидер РСДРП (б). — Обратите внимание — рядом со мной стоит моя Крупская. Проявим же, товарищи, революционную бдительность.
Но матросы продолжали скандировать:
— Ле — нонн, Ле — нонн.
— Ну вспомните, товарищи, мы говорим партия, подразумеваем Ленин, — напомнил Владимир Ильич, — мы говорим Ленин, подразумеваем партия. Ну что тут можно перепутать?
Но матросы революционного Петрограда были глухи к его призывам.
— Если этого требует национальная гордость Великороссов, — подумал Ленин, — то мой партийный долг выполнить волю восставших пролетариев.
Он знаменитым жестом сорвал с головы фуражку, выбросил руку вперёд, и, над притихшей площадью у Финляндского вокзала, так громко, что было слышно в невдалеке расположенной тюрьме под названием «Кресты», зазвучала бессмертная композиция Биттлз «YESTEDAY» (вчера).
Работница фабрики по производству туалетной бумаги, как и во все предыдущие ночи, была покорена. Она медленно изгибалась в руках конструктора крыла-парашюта и почему-то вспоминала свой первый день пребывания в психиатрической больнице.
— Давайте, больная, рубашечку поменяем, — по-матерински ласково говорила медсестра Фортуна, настойчиво стягивая с неё одежду, — Видишь милая, какая миленькая рубашечка. Расцветка мягких тонов и в плечах сидит просто замечательно.
— Но какие длинные рукава, — с удивлением отметила мастерица по выпуску туалетной бумаги.
— А мы их аккуратненько сзади завяжем, — хлопотала медсестра Фортуна, — Вот видишь душечка, и талия так красиво подчеркнулась.
Как всегда бывало в таких случаях, почувствовав на себе татуированное цветными драконами тело воздухоплавателя, работница фабрики по производству туалетной бумаги приоткрыла рот и прикрыла глаза.
Когда к ней вернулось присутствие духа, конструктор крыла-парашюта сидел на краю кровати и внимательно её рассматривал. Она немного приподнялась и, как ей казалось довольно сильно, щёлкнула его по носу. После этого, перестав счастливо улыбаться, вновь подняла с пола газету «Голая Правда Украины».
Половину газетного разворота занимала картина, на которой была изображена убогая каморка папы Карло. В горящем очаге, жарко потрескивая, догорал Буратино. В закопчённом котелке, распространяя вокруг себя аппетитные запахи, варился суп из черепахи Торртиллы. Подвешенный за рукава на крюк предназначенный для люстры, Пьеро громко выражал своё недовольство. Только что изнасилованная, Мальвина лежала на рваном диване, безвольно раскинув руки. Сидящий рядом с ней сидел со спущенными брюками Карабас Барабас, прикрыв стыд окладистой бородой, надевал на себя короткую юбочку с взрывчаткой, что-то мурлыкав себе под нос. На его голове красовалась новенькая, ещё тёплая шапка ушанка сделанная из шкуры пуделя Артемона. Ушанка была украшена лентой, призывавшей к войне с неверными. Принявший три дня назад ислам владелец кукольного театра явно собирался взорвать автобус.
Картина, определёно созданная усилиями заслуженного художника Кабардино-Балкарии Михаила Гельфенбейна, была призвана проиллюстрировать опубликованную в том же номере «Голой Правды Украины» программную статью Вячеслава Борщевского о победном шествии мусульманского сценического искусства, сметающего на своём пути жалкие обломки убого театра жидомассонских марионеток с его ходульными героями.
Работница Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги была бесконечно далека от насущных проблем становления мусульманского сценического искусства. Призывы и манифесты Борщевского не находили никакого отклика в её любящей Абдуллу Второго душе. Не дочитав статью Борщевского, она аккуратно накрыла газетой лицо воздухоплавателя.
Неожиданно тишину уснувшего отделения судебно-психиатрической экспертизы разорвал громкий возглас медсестры Фортуны:
— А я убеждена, что лучше геройски пукнуть, чем предательски бзднуть!
Работница фабрики по производству туалетной бумаги тихо рассмеялась, прикрыв рот ладонями. Лежащий рядом с ней конструктор парашютов, сняв с лица газету, сообщил, что вчера, в начале утреней смены, он поставил в известность медсестру Фортуну, что мужская сперма является продуктом весьма богатым витаминами, которых, порой, так не хватает женщинам, ослабленным поступлениями в различные учебные заведения. В последнее время сложности с поступлением её на учёбу медсестра Фортуна связывала с недостатком в её организме витаминов, и, получив авторитетные разъяснения воздухоплавателя, всё утреннюю смену она пребывала в раздумьях.
Выслушав до конца повествование конструктора крыла-парашюта, работница фабрики по производству туалетной бумаги попыталась хлопнуть его по губам, но из этого ничего не вышло. Он поймал её руку и прижал к своему рту.
— Самец богомола не способен совершать акт любви с головой на плечах, — назидательно произнесла она, пытаясь освободить свою ладонь, — Самка инициирует секс, отрывая самцу голову. Твои ухаживания протекают по тому же сценарию. При моём появления ты ведёшь себя, как будто я оторвала тебе голову. Вчера, играя с Вовой-Сынком в шахматы, завидев меня, ты склонился над доской и начал подбадривать свои фигуры. Прямой как турник спортсмен решил, что ты рехнулся.
— Просто увидев тебя, я вдруг почувствовал, что мне остро не хватает Белой женщины, — возразил воздухоплаватель.
— Какой ты бесстыжий, — с укоризной сказала работница фабрики по производству туалетной бумаги, — интересно, что ты сказал знаменитому насильнику, что в результате он не только оставил меня в покое, но и всё его поведение так круто изменилось, что его выписали из больницы.
— Я просто выиграл тебя у него в бильярд — как бы, между прочим, сообщил воздухоплаватель.
— Как ты мог! — изумилась специалистка по выделке туалетной бумаги, — А если бы ты проиграл!
— Я всегда играю в бильярд на женщин и никогда не проигрываю, — опустив очи долу сознался воздухоплаватель, — обо мне народ даже стихи сложил.
