— Я тоже не была уверена, что это ты. — Кортни улыбнулась, радуясь тому, что видит его. Она надеялась, что Эндрю заметит, как сильно она похудела — почти на семь кило. Теперь и одежда сидела на ней по-другому. Наконец-то она сама почувствовала разницу. — Сегодня новых учеников знакомили с расписанием, — пояснила она, робко тыча пальцем себе за спину, на здание школы. Пусть Эндрю не думает, что она приехала только для того, чтобы поглазеть на него. Да, он ей нравится… ну ладно, ладно, скажем прямо — очень нравится… но нельзя, чтобы он об этом узнал.
— Ага, в школе всегда так.
— Вон там мой велик.
Он кивнул, очевидно утратив к ней интерес:
— Ты уже выбрала, что будешь изучать?
Кортни перечислила свои предметы.
— У меня тоже на втором уроке английский и литература углубленного уровня, — сказал он.
— Правда? — обрадовалась Кортни. По крайней мере с одним человеком из класса она уже знакома. Послушать Энни, так она выбрала самые поганые факультативные курсы.
Другой игрок что-то крикнул Эндрю, и он обернулся через плечо:
— Сейчас иду!
— Да, иди, пожалуй, — сказала Кортни.
— Ага, — согласился он. — Слушай, все как-то времени не было тебе сказать, но я очень благодарен, что ты тогда позвонила мне насчет Энни. Она изменилась к лучшему после того, как подружилась с тобой.
— Спасибо. Мне тоже раньше было одиноко.
Они попрощались, но, едва Эндрю отошел, на поле выбежала какая-то блондинка и с громким криком бросилась Эндрю на шею. Хотя Эндрю вспотел после тренировки и не снял формы, блондинка взасос поцеловала его в губы. Естественно, девица была тоненькая и красивая.
Кортни отвернулась и заметила на трибуне еще одну девочку.
— Привет. — Девочка смерила Кортни взглядом, способным заморозить даже машинное масло.
— Привет. — Несмотря на ледяной прием, Кортни решила воспользоваться случаем и познакомиться еще с кем-то. — Я Кортни Пулански.
— Шелли Джонсон. Я хожу с Мелани.
Видимо, Мелани звали девицу, которая висела у Эндрю на шее.
— А я подруга Эндрю и Энни, — сказала Кортни, надеясь сгладить неловкость. Ведь кроме них она в Сиэтле практически никого из ровесников не знала. Разумеется, она познакомилась с кучей людей, но почти все ее новые знакомые перешагнули порог пенсионного возраста. Исключение составляли Бетани и Лидия, но Бетани по возрасту ближе к ее отцу, а Лидии не меньше тридцати.
— Ясно, — также неприветливо протянула Шелли. — Я о тебе слышала.
Это уже интересно.
— В самом деле?
— Ага.
Кортни подумала, что не помешает кое-что рассказать новой знакомой о себе.
— Я недавно переехала сюда из Чикаго.
— Будешь учиться в нашей школе?
Кортни кивнула:
— В выпускном классе.
— Как Эндрю, — ответила Шелли и подозрительно прищурилась, словно собиралась прочесть мысли Кортни по поводу брата Энни.
Кортни захотелось сразу расставить все точки над «i». Она вовсе не намерена перебегать дорогу Мелани.
— Если честно, я больше дружу с Энни, чем с Эндрю, — продолжала она.
— Ага… Кстати, просто к твоему сведению, Мел и Эндрю уже год встречаются. Мел — чирлидер; скорее всего, ее выберут королевой школьного бала. Все одно к одному: Эндрю наверняка станет королем.
— Отлично, — ответила Кортни. И правда, что тут такого? Она никак не может представлять угрозу для такой идеальной парочки.
При первой возможности Кортни попрощалась и поехала на велосипеде домой, к бабушке. Педали она крутила на удивление энергично, хотя и пребывала в растрепанных чувствах.
— Обед готов, — сказала бабушка, едва увидев ее.
На столе стояла миска с супом и большое блюдо с морковкой и сельдереем.
— Я не хочу есть, — отрезала Кортни, идя в спальню.
— Кортни Пулански, грубить не обязательно. — В тоне бабушки звучала суровость.
Кортни тут же пожалела о своей несдержанности:
— Извини, ба.
— Что стряслось?
Кортни покачала головой, не зная, что ответить. Она и сама еще толком не разобралась в своих чувствах. Ею овладело знакомое чувство одиночества, заброшенности. Она скучала по друзьям, родным и старой школе. Сейчас ей больше чем когда бы то ни было захотелось домой.
— Устала, наверное? — спросила бабушка.
Кортни догадывалась, что бабушка ей посоветует: поспать. По мнению бабушки, сон — лучшее лекарство от всех бед. Сон или физическая нагрузка. Чтобы не отвечать, Кортни зашагала вверх по лестнице.
Зайдя к себе, она сразу же включила компьютер. А когда увидела, что пришло письмо от отца, сразу воспрянула духом. Судя по всему, настроение у папы хорошее. Вот и славно! Кортни постоянно грызло беспокойство за папу. Она слышала много рассказов о том, как в Южной Америке похищают людей, и очень волновалась. Она сразу же бросилась отвечать. Рассказала, как съездила в школу и какое у нее будет расписание. С преувеличенной радостью расписала свои восторги по поводу начала учебного года. Кортни не хотелось, чтобы отец тревожился за нее. Ему и так проблем хватает.
Прочитав другие письма — от Джулианны и своих чикагских подруг, — она легла на кровать и уставилась в потолок. Интересно, что ее ждет в этом году? Пока все очень туманно.
Наверное, все дело в том, как злобно смотрела на нее Мелани. Подружка Эндрю то и дело косилась на нее и давала понять, что Эндрю занят. Для Мелани Кортни — неизвестная величина, от которой непонятно чего ждать. Интересно, до чего много всего можно выразить одним взглядом.
Шелли, подруга Мелани, даже не притворилась приветливой. Очевидно, она заговорила с Кортни с единственной целью: побольше разузнать о ней. Теперь она сможет убедить «идеальную» Мел в том, что Кортни ей не соперница и вообще ничтожество.
Интересно, почему Энни ни разу не упомянула Мелани в разговорах? Наверное, подружка брата ей не нравится. А может, просто к слову не пришлось.
— Хочешь, я принесу тебе обед наверх? — крикнула бабушка снизу.
Кортни нехотя встала и вышла на площадку.
— Бабушка, я правда не голодна. — Не хватало еще, чтобы бабушка ковыляла на второй этаж. Но Вера, очевидно, сдаваться не собиралась.
— Тебе надо поесть.
— Потом.
Бабушка явно огорчилась:
— Я волнуюсь за тебя.
— Не надо, у меня все хорошо.
— Тебя кто-нибудь обидел?
Кортни медленно спустилась вниз, держась за перила.
— Не важно.
Судя по бабушкиному взгляду, та ей не поверила.
— Так уж и быть, съем супчик, — решила Кортни, и бабушка сразу просияла.
