Ведь если советы рождаются от разумного постижения, а разумом мира, считают писатели, является солнце, от которого на людей изливается начало разумения, то думают, что солнце по заслугам [считается] подателем доброго совета. (18) [О том], что солнце является Либером, Орфей открыто вещает в таком стихе:
{83 Эвбулей — по-гречески «Благосоветчик».}
Гелиос. коему имя Дионис ими дается.
И этот именно стих весьма понятен, а тот [вот стих] того же [самого] пророка очень труден:
Зевс и Лид - одно, и Гелиос тож и Дионис.
(19) Убедительность этого стиха обосновывается оракулом Аполлона Кларосского, в котором солнцу дается также другое имя. В тех самых священных стихах оно называется среди прочего Яо. Ведь Аполлон Кларосский, будучи спрошен, кто из богов должен считаться [тем], которого зовут Яо , так возвестил:
(20) Таинство знающим средство от боли скрыть повелело.
Ест же знанье невелико и слабый умишко.
Ты назначаешь бога Яо быть из всех самым крайним:
В зимнюю пору Аид есть, с весны же началом - тут Зевс,
Летом - Эелиос, осенью уж - Яо роскошный.
(21) Сути этого оракула и толкований божества Яо, которым обозначается Либер-отец и солнце, последовал Корнелий Лабеон в книге, у которой название 'Об оракуле Аполлона Кларосского'. (22) Также и Орфей, показывая, что Либер и Солнце являются одним и тем же [самым] богом, так пишет о его наряде и одежде в священнодействиях Либералиях:
Это все, венчанное весной нарядной, свершает
Плоть божества - подобие всюду славимого солнца.
Прежде всего же, с лучами пылающими сравнимый.
Плащ на нем был накинут багряный, подобный огню:
Сверху оленья привязана пестрая длинная
Шкура: на правом мощном плече - пятнистая зверя -
Образ неба святого складно исполненных звезд.
Сверх уже шкуры оленя наброшен пояс весь в злате.
Грудь окружая сиянием, знак он несет превеликий.
Что. поднимаясь в свечении из пределов земли.
Ты бросишь златые лучи на поток океана.
Будет свет несказанный сверху в смеси со влагой,
Засверкает в водоворотах, вращаясь по кругу.
Пред божеством. Под грудью же пояс неизмеримый
Круг океана являет, чудо великое кажет.
(23) Отсюда и Вергилий, зная, что Либер-отец есть солнце и Церера - луна, и они вместе управляют, по - вашему, плодородием почвы и созреванием плодов или ночной прохладой и дневной жарой, пишет:
[Либер с Церерой благой!] Через ваши деяния почва
Колосом тучным смогла сменить Хаонии желудь [Георг. 1, 7].
(24) Тот же поэт затем учил на лишенном святости примере, что солнце истинно есть творец плодородия, когда писал:
Пользу приносит земле опалять истощенную ниву,
[Пусть затрещавший огонь жнивье легковесное выжжет] [Георг. 1, 84 - 85], -
и остальное. Ведь если [даже] огонь, примененный благодаря изобретению людей, предоставляет многообразную помощь, [то] что следует [тогда] приписать эфирному теплу солнца?
(19 , 1) То, что сказано о Либере-отце, показывает, что Марс - он же и солнце, поскольку многие, доказывая, что есть один бог, связывают Либера с Марсом. Откуда Вакх называется Убийственным, каковое [имя] находится среди собственных имен Марса. (2) У лакедемонян почитается также изображение Либера- отца, наделенного копьем, [а] не жезлом. Но и когда он держит жезл, что иное он несет, как [не] прикрытый дротик? Его острие скрывает обвивающий плющ, что показывает необходимость обуздывать порывы к войне посредством неких уз терпения. Ведь плющ имеет способность опутывать и обвязывать. Также и жар вина, подателем которого является Либер-отец, часто возбуждает людей вплоть до воинственного неистовства. (3) Итак, из-за сродной пылкости действия того и другого решили, что Марс и Либер есть один и тот же бог. Римляне уж точно удостаивают обоих па - именования отца, называя одного Либер-отец, [а] другого - Марспитер, то есть Марс-отец (pater). (4) Отсюда Либер-отец признается также способным к [ведению] войн, потому что его объявили первым устроителем триумфа. Так как, следовательно, Либер-отец есть также и солнце, а Марс - также и Либер-отец, кто стал бы сомневаться, что Марс является солнцем? (5) Еще аккитаны, испанское племя, с величайшим благоговением почитают изображение Марса, украшенное лучами, называя [его] Нетоном.
(6) И верно выводит [заключение] наука о природе, что боги - родоначальники небесного тепла больше отличны по именам, чем на деле и по существу: вот и жар, посредством которого дух горячит и возбуждает одних к гневу, других к мужеству, иногда - и временному безумию, по причине которых даже возникают войны, назвали Марсом. Поэт раскрывает его суть, прибегая к сравнению с огнем:
Свирепствовал [Гектор ],
Словно Арей, сотрясатель копья, или огонь истребитель [Ил. XV, 604 - 605].
В итоге нужно сказать, что действие солнца, от которого [возбуждается] кипение духа, от которого возбуждается жар в крови, называется Марсом.
(7) [О том] же, что Меркурий признается солнцем, выше [уже] было доложено при [общем] одобрении. Еще и оттого явствует, что Аполлон и Меркурий истинно есть одно и то же, что у многих народов звезда Меркурия именуется Аполлоном и что Аполлон предводительствует Музами, [а] Меркурий наделяет [людей] речью, что является [также] назначением Муз. (8) Есть также много свидетельств, кроме этого, что Меркурия принимают за солнце. Во-первых, [то], что изображения Меркурия украшаются огненными крыльями, каковое обстоятельство показывает стремительность [движения] солнца. (9) Ведь так как мы знаем, что способность разумения [была] названа Меркурием - так мы понимаем [его наименование] от [слова] герменевейн (истолкование), {84}- а солнце - это мировой разум, быстрота же ума является величайшей, как говорит Гомер:
{84 Здесь имеется в виду тождество имен «Меркурий» и «Гермес», так как имя «Меркурий» производится от греческого «толковать» — ?смзнеэейн (см. выше: 1. 17,5).}
[Мчатся у них суда ], как на крыльях, как мысль [человека ] [Ол. VII, 36], -
поэтому Меркурий, как бы сама сущность солнца, украшается крыльями. (10) Очень ясно выделяют этот признак египтяне, изготавливающие оперенные изображения самого солнца, цвет которых у них не одинаков. Ведь они изготавливают одно [изображение] темного вида, [а] другое - светлого. Светлое они зовут верхним, а темное - нижним. Имя же нижнего дается солнцу, когда оно совершает свой бег в нижнем полушарии, то есть в зимних созвездиях [зодиака]; [а] верхнего - когда оно обходит летнюю часть зодиака. (11) Существует эта же присказка [и] относительно Меркурия, [но] в другом пересказе, когда он считается служителем и вестником [при общении] между верхними и нижними богами.
(12) Сверх того, его называют Аргоубийцей, [но] не потому, что он одолел Аргуса, который, сообщают, наделенный множеством глаз, обходя [дозором], сторожил по повелению Юноны дочь Инаха Ио, соперницу этой богини, превращенную в корову, а [потому, что] в этом рассказе Аргус - это небосвод, усеянный блеском звезд, в которых заключается, кажется, какой-то образ небесных глаз. (13) С другой стороны, решили, что небо называют Аргусом из-за яркости и скорости [движения, по-гречески] - пара то левкон кай тахю. И кажется, что он осматривает землю сверху (египтяне, когда хотят обозначить се иероглифическими буквами, употребляют изображение коровы). Так вот, этот круговорот неба, украшенный огнями звезд, тогда считается погубленным Меркурием, когда солнце в дневное время, затмевая звезды, как бы уничтожает [их], силой своего света отнимая у смертных их созерцание.
(14) Большинству изваяний Меркурия, наделенных только головой и напряженной мужской плотью, придается также очертание четырехгранного столба, каковой образ означает, что солнце является головой мира и родителем вещей и что вся его сила состоит не в служении каких - то отдельных членов, но
