— Нет, сезон нас не интересует. Я решил занять более активную позицию в политике. Я собираюсь бороться с «очистками», полковник. Я добьюсь их упразднения.
Его сообщение явно застигло полковника Уизерспуна врасплох. Он покачал головой с примирительной улыбкой.
— Я тоже не сторонник таких методов. Мои люди — воины. Нам доставляет мало удовольствия выгонять людей из домов. Но в то же время, как вы сами знаете, феодализм в Шотландии довольно крепок. Чтобы искоренить «очистки», вам самому придется отказаться от некоторых своих землевладельческих прав, милорд. Вы готовы пойти на такое?
— Я ненавижу «очистки», полковник Уизерспун, и поэтому изначально отказался пользоваться своими правами на таких условиях.
— Да, милорд. Но, к сожалению, мир состоит из людей, которые считают иначе. Взять хотя бы ваших соседей — подобных взглядов они не разделяют. Пожалуйста, не поймите меня неправильно. Я сын вдовы из благородной, но бедной семьи. Я знаю, каково это — зависеть от прихотей сильных мира сего. Поэтому я желаю вам удачи в вашем нелегком деле.
— Но вы не верите в успех моего предприятия?
Улыбка полковника Уизерспуна потускнела.
— Нет, милорд. Но буду очень надеяться, что вам это все же удастся.
На этом он изящно откланялся и удалился.
Айден подождал, пока солдаты выйдут за ворота Кельвина, и только тогда отправился в крыло для слуг. Там Дикон и Робби занимали одну комнату на двоих, вдвоем отходя от травм, каждый на своей кровати.
Прошлой ночью он отправил Хью за Робби. Вдова в Либстере обработала его раны, и теперь он шел на поправку.
В коридоре перед комнатой братьев Ганн нерешительно топталась на месте Энн.
— Что случилось? — спросил у нее Айден.
— Может, у Дикона и трудный характер, но по сравнению с братом он просто паинька, — призналась она.
Айден рассмеялся.
— Революционерам это свойственно.
— Но он же несет несусветную чушь, — пожаловалась Энн. — Он собирается отправиться в Лондон и отрубить королю голову. Кора даже специально выпроводила Мэри, потому что он своими дикими разговорами пугал ребенка.
Он вздохнул.
— Я положу этому конец.
Ее пальцы сплелись с его пальцами.
— Ты собираешься предложить ему то, о чем мы говорили прошлой ночью?
— Да. — Он поднес ее руку к своим губам и легонько поцеловал. — Все будет хорошо, Энн. Не теряй надежду.
Она прижалась к нему, и какое-то время он наслаждался теплом ее тела, запахом волос. На ней было синее платье, как в тот день, когда он заставил ее чистить конюшни. С тех пор оно стало его любимым, потому что каждый раз, видя его на ней, он тихонько посмеивался, вспоминая ее вспышку гнева. Вдвоем они вошли в импровизированную больничную палату.
— Ну, наконец-то ты и до нас добрался, — радостно приветствовал его Робби. — Что там рассказывал наш распрекрасный полковник? Наверное, он подумал, что два самых отпетых шотландских повстанца сейчас находятся под крышей твоего дома?
Он посмеялся при мысли о том, что удалось перехитрить солдат.
Дикон молчал. На краю его кровати сидела Кора и держала его за руку. Ею сломанная нога была зафиксирована в неподвижном состоянии.
— Ничего такого он не заподозрил, — пренебрежительно бросил Айден.
Он присел на спинку кровати из неотесанной древесины и заставил Энн встать рядом, по-хозяйски обняв ее за талию.
— Робби, я должен сообщить нечто такое, что тебе не понравится.
— Ты решил отдать меня англичанам? — пошутил Робби. И сам же рассмеялся собственной шутке.
— Я хотел сообщить, что пороха больше нет.
Робби нахмурился, напряженно обдумывая новость.
— Его, правда, нет? — Он взглянул на брата. — Или вы решили меня разыграть?
— Нет, это действительно так, — ответил Дикон. Он не мог заставить себя посмотреть брату в глаза.
— Я его уничтожил, — прямо заявил Айден.
Выпучив от удивления глаза, Робби переспросил:
— Уничтожил?
— В Шотландии не бывать войне, — сказал Айден.
Робби понадобилось время, чтобы переварить заявление Айдена. Когда до него, наконец, дошел смысл сказанного, его пресловутый взрывной нрав взял верх:
— Ах ты, чертов предатель!
Он рванулся к Айдену, который был готов к такому повороту событий. Будучи в два раза крупнее Робби и сильнее его, он отразил выпад и бросил его обратно на кровать.
— Я сделал так, как посчитал нужным, — сказал ему Айден.
— Ты сделал это, чтобы спасти свою шкуру! — выпалил Робби в ответ.
— Да, — подтвердил Айден. — А также чтобы защитить людей, которые мне дороги. Больше не будет убийств.
— Ты поддался чарам этой английской обольстительницы! — вскричал Робби.
Айден потянулся было к шее обидчика, но тут, к его удивлению, Энн рассмеялась.
— Меня никогда прежде так не называли, — пояснила она. — Спасибо за комплимент, Робби Ганн. Но сообщу тебе по секрету, не родился еще человек, способный водить графа Тайболда за нос. Ни его жена, ни разъяренные друзья.
— Я не хочу больше находиться под этой крышей, — злобно процедил Робби. — Будь проклят этот дом и все его обитатели!
— Брат… — начал Дикон.
Робби круто развернулся к нему.
— Пойдем, Дикон. И когда наступит наше время, Кельвин станет первым замком, который мы сожжем! — С этими словами он поднялся с кровати. — Я позову кого-нибудь, чтобы помогли тебя вынести.
Он уже был на полпути к двери, когда Дикон сказал:
— Я никуда отсюда не поеду, Робби.
— Что? — Тот повернулся к Дикону. — Ты не встанешь на мою сторону? Ты предпочтешь остаться здесь, а не поддержать своего собственного брата? — Он поглядел сначала на Кору, потом на Энн. — Это женщины превратили вас в размазню. Похоть, которую они в вас взрастили, затмила для вас свободу.
— Это неправда, — возразил Айден. — Я решил занять свое место в парламенте. Я добьюсь рассмотрения шотландского вопроса.
Робби досадливо плюнул на пол.
— Никто не станет тебя слушать.
— Станут, если я буду достаточно настойчив, — ответил Айден.
— На это уйдут десятки лет. Даже целые столетия! — воскликнул Робби. — Никто так легко не откажется от власти.
— Тогда я и мои потомки будут работать над этим столетиями, — поклялся Айден. — Но я больше не хочу убивать.
— А что насчет нас с Диконом, лорд Тайболд? Нас разыскивают. Ты и нас предашь? Ты продашь нас
