– В этой строчке нет никакого смысла, – усомнилась Анна.
– Поэты и не стремятся выразить какой-то смысл, – вмешалась Ли, – ну, разве что когда они пишут об улыбке своей возлюбленной.
– Но что означает это слово? – переспросила Анна.
В это мгновение дверь в библиотеку распахнулась. В комнату вошли четыре джентльмена и среди них хозяин дома, лорд Оттли. Присутствие молодых женщин застало их врасплох.
– О, мисс Хемлин, я надеюсь, что мы не потревожили вас и ваших очаровательных спутниц? – с любопытством произнес он.
Тэсс пробормотала что-то невнятное, мол, им требовалось уединиться после такого великолепного представления, чтобы сохранить возвышенное настроение. С этими словами леди спешно покинули комнату.
– Ты думаешь, он услышал наш разговор? – заволновалась Айна.
– Очень сомневаюсь, – успокоила ее Тэсс.
Они уже направились к гостям, как вдруг Ли потянула Тэсс в сторону:
– Анна, ты иди, а мне нужно поговорить с Тэсс. Мы придем через пару минут.
Анна бросила в сторону Тэсс неуверенный взгляд, но у нее не было выбора. Она ушла. Ли потянула Тэсс к двери, ведущей в комнату для отдыха.
– Возьми это, – сказала Ли, протягивая сложенный листок, который она вытащила из перчатки.
– Что это?
– Не имеет значения. Главное, чтобы эта записка была доставлена по адресу. Ты пообещала мне сделать одолжение, если я расскажу все, что знаю об отношениях мужчин и женщин, – напомнила Ли. – Эта записка капитану Дрейкотту. Он сейчас на Таверик-лейн. И помни: что бы позже ни произошло, ты не должна никому и словом обмолвиться, что я передавала тебе эту записку.
Тэсс спрятала записку под перчатку:
– Я прикажу своему слуге ее доставить, но я должна знать содержание.
Ли вздернула подбородок:
– Лучше тебе ничего не знать. Эта записка должна попасть к нему сегодня же вечером. Ты понимаешь меня? Сегодня вечером.
– Ли, это очень опрометчивый поступок.
Девушка смотрела куда-то вдаль и долгое время ничего не отвечала.
– Сестра лорда Тибольда сегодня говорила с моей матерью, – наконец вымолвила она, тщательно подбирая слова. – Они спорили из-за пунктов брачного соглашения. Отец хочет большее содержание, и, скорее всего, он его получит. Это лишь вопрос времени, так что скоро я стану невестой лорда.
– О Ли, – в ужасе прошептала Тэсс. Она обняла ее за плечи и сказала: – Говорят, он ужасен.
– Тэсс, это на самом деле так? – карие глаза Ли смотрели умоляюще.
– До меня доходили только слухи, – призналась Тэсс.
– И что же?
Тэсс не знала, оправдана ли честность в подобной ситуации.
– Прошу тебя, Тэсс, – произнесла Ли. – Я спрашиваю об этом у матери, но она лишь молчит, а когда к нам является сестра лорда Тибольда, погружается в какой-то транс.
– Я слышала кое-что от Стеллы, – сказала Тэсс и оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. – Говорят, что он настоящий дикарь.
Дрожь пробежала по телу Ли.
– Ты суеверна, Тэсс?
– Нет, Минни говорила, что суеверия – это признак невежества.
– Тогда я тоже постараюсь не быть суеверной. Но я бы не хотела жертвовать своей судьбой даже ради своих родителей. – Она схватила руку Тэсс. – Прошу тебя, позаботься о том, чтобы записку доставили по адресу. Я умоляю тебя.
– Все будет сделано.
– Благодарю тебя, – сказала Ли и скрылась за дверью комнаты.
Тэсс считала ее поступок очень смелым. Так странно было ощущать присутствие записки под тканью перчатки. Она немедленно прикажет слуге доставить записку, но вначале ей надо появиться перед гостями, а то Нейл и Стелла начнут ее искать.
Она прошла в салон, заметив у самой двери Бренна, который разговаривал с тремя джентльменами. Тэсс остановилась и внимательно посмотрела на него.
Его широкоплечая фигура выделялась из толпы. Она не могла не признать, что из всех присутствующих джентльменов он был самым привлекательным. Она опустила глаза. На всех мужчинах были бриджи из тонкого полотна, которое нескромно обтягивало бедра. Тэсс заметила, что «прут» Бренна, который сейчас, конечно же, был еще «подушкой», выделялся отчетливее, чем у остальных джентльменов. И был больше. Она нахмурилась, думая о том, что может означать для нее это открытие.
В конце концов, джентльмены заметили ее взгляд. Проследить за его направлением не составляло
