дегенерировал царский род Птолемеев, когда в Египет пришли римляне. Тем не менее, на Клеопатре женились и Юлий Цезарь и Марк Антоний.
Клеопатра, привлекательная женщина. «Красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда», — писал о ней Плутарх, видевший ее портреты. Якобы видевший. Якобы древнегреческий философ и биограф. Почему же он не видел монеты с ее изображением?
На этом серебряном динарии изображены два урода — Марк Антоний и Клеопатра, старая женщина с низким лбом, выдающимся подбородком и длинным острым носом. Но эту монету нашли недавно, вот поэтому средневековый (но не античный) писатель Плутарх про нее не знал.
Октавиан выдал свою дочь Юлию за Марцелла, сына своей сестры, едва тот вышел из детского возраста. Таким образом, супружеская пара Юлия и Марцелл были двоюродными сестрой и братом. Детей от этого брака не было. После этого Юлия вышла вторично замуж. Дочь от нового брака Агриппину выдали замуж за Германика, внука сестры Октавиана. Агриппина и Германик были троюродными сестрой и братом. Агриппа, внук Октавиана от Юлии, был низкого и жестокого нрава, а с возрастом стал терять рассудок. Сама же Юлия и еще одна Юлия, ее дочь, настолько запятнали себя всеми пороками, что Октавиану пришлось отправить их в ссылку под жесткий надзор. Вполне возможно, что все это следствие возможного кровосмешения в семье самого Октавиана, но об этом история умалчивает.
Зато его наследник Тиберий — истинное дитя инцеста. Тиберий ведет родство «по отцу от Тиберия Нерона, по матери — от Аппия Пульхра, а они оба были сыновьями Аппия Слепого» (по Светонию).
Германик, о котором только что я говорил, был сыном родного брата Тиберия. Сыном этого Германика и был Калигула (наследовавший Тиберию), пожалуй, самый дегенеративный из римских императоров. Что и неудивительно: он был плодом неоднократного инцеста.
Его матерью, как я говорил, была Агриппина, дочь Марка Агриппы и порочной Юлии, дочери Октавиана Августа. Но сам Калигула утверждал, что «его мать родилась от кровосмешения, которое совершил с Юлией Август» (по Светонию). Сам Калигула постоянно занимался прелюбодеянием со своими родными сестрами, одну из них лишив девственности еще подростком. «Потом ее выдали за Луция Кассия Лонгина, сенатора консульского звания, но он отнял ее у мужа, открыто держал как законную жену… Остальных сестер он любил не так страстно и почитал не так сильно: не раз он даже отдавал их на потеху своим любимчикам».
А вот описание Калигулы Сенекой: «Сам он своим видом вызывал смех — так безобразна была его бледность, знак безумия, так дико смотрели его глаза из-под морщинистого лба, так уродлива была его голова, облезлая, торчащая редкими волосами; а щетинистая шея, а тощие ноги, а огромные ступни!».
Разве это Калигула? Вполне приятная внешность. Но этот бюст, хранящийся в Метрополитен-Музее в Нью-Йорке, называют скульптурой Калигулы. Впрочем, есть и другие бюсты этого императора, все они разные, абсолютно непохожие друг на друга.
У единственной дочери Калигулы тоже были проблемы с психикой: ребенком «она доходила в ярости до того, что ногтями царапала игравшим с нею детям лица и глаза». Впрочем, вскоре ее вместе с отцом убили заговорщики, совершив благое дело, уничтожив безумного тирана и убийцу многих тысяч людей. Трудно представить, в какое чудовище могла превратиться его дочь, если бы дожила до совершеннолетия.
После убийства Калигулы на трон вступил Клавдий, его дядя по отцу. В младенчестве он «так ослабел умом и телом, что в совершенных летах считался неспособным ни к каким общественным или частным делам… Мать его Антония говорила, что он урод среди людей, что природа начала его и не кончила, и, желая укоротить кого-нибудь в тупоумии, говорила: „глупей моего Клавдия“».
Да и внешне Клавдий был явным дегенератом: «На губах у него выступала пена, из носу текло, язык заплетался, голова тряслась непрестанно, а при малейшем движении — особенно» (Светоний). Но при этом, по утверждению историков, этот дебил умудрился написать 20-ти томную «Историю этрусков», не сохранившуюся до наших дней, о такой утрате историки-этрускологи сегодня очень сожалеют. И ведь верят в это!
Нас уверяют, что этот симпатичный мужчина и есть тот самый «урод среди людей» Клавдий. Кто же врет?
Как видите, последствия многократного инцеста выглядят убедительно. Впрочем, Клавдию этого показалось мало, и, поменяв несколько жен, он, в конце концов, женился на дочери своего брата Агриппине. От всех жен он имел двух сыновей и трех дочерей. Друз, старший его сын, «умер еще на исходе отрочества: он играл, подбрасывая грушу, и задохнулся, когда поймал ее ртом». Умный мальчик. Весь в папу и другую родню.
После смерти Клавдия к власти приходит Нерон, его пасынок. Такой же дегенерат, как и его предшественники. Достаточно сказать, что отец Нерона обвинялся в разврате и в кровосмешении со своей сестрой. Матерью Нерона была Агриппина, последняя жена и одновременно племянница Клавдия, к тому же любовница своего брата Калигулы. Отец Нерона при его рождении воскликнул, что «от него и Агриппины ничто не может родиться, кроме ужаса и горя для человечества». А если учесть, что Нерон родился через девять месяцев после смерти Тиберия и соответственно прихода к власти Калигулы, то вполне возможно предположить, что настоящим отцом Нерона и был Калигула, на радостях переспавший со своей сестрой Агриппиной.
Светоний сообщает, что свое имя будущий император получил в день очищения. Но в Риме это девятый день после рождения мальчика. Здесь возникает ассоциация с еврейскими обрядами. У иудеев мальчиков обрезают на восьмой день. Имя они получают только после обрезания. Есть у них и день очищения, этим днем является девятый (опять девятый!) день седьмого месяца еврейского священного календаря. Интересно, как объяснит ТВ такие совпадения? По АВ здесь все объясняется легко: все эти «римские» императоры в действительности были правителями восточносредиземноморского и черноморского регионов и происходили из семитов.
Нерон
Про Нерона ходили слухи, что «разъезжая в носилках вместе с матерью, он предавался с нею кровосмесительной похоти, о чем свидетельствовали пятна на одежде». Но больше всего Нерон любил мужчин. Будучи пассивным гомосексуалистом, он вышел замуж за вольноотпущенника Дорифора, во время обряда бракосочетания надев женскую одежду. Своему мужу он отдавался, «крича и вопя как насилуемая девушка» (по Светонию).
Впрочем, Тацит описывает этот брак чуть иначе. Вместо вольноотпущенника Дорифена мужем Нерона он называет Пифагора, представителя культа Кибелы или Севиллы. А через два года Нерона ждал новый брак, на этот раз с мальчиком Спором, с которым Нерон справил пышную свадьбу с приданым и ввел последнего, как свою жену, в свой дом. На свадьбе присутствовала его супруга Мессалина. Спора Нерон предварительно кастрировал. Однако высказывается мнение, что мальчик Спор также был слугой культа Кибелы и, как большинство таких слуг, к тому времени уже был кастрирован. В связи с этим возникает вопрос: почему же в таком случае Пифагор не был кастрирован? Раз он выполнял функцию мужа в семейных
