«Заткнись! И скажи: ты можешь отключиться от меня?»
– Отключить от теперешнего носителя! – вслух сказал я, и Разин удивленно посмотрел на меня.
Тишина. Потом голос произнес:
«Ну так отключись! Деинсталлируйся, или как это называется!»
Снова тишина, потом он уточнил:
Я посмотрел на Разина, а после на свою грудь. Конечно, этот доспех очень полезная штука и уже несколько раз спасал мне жизнь, но… Почему-то у меня было чувство: пока я ношу его, неприятности так и будут валиться на мою голову. Поэтому я сказал:
– Отключи все.
– С кем ты разговариваешь? – спросил Егор Разин.
Я не ответил – в голове загудело. Вспыхнула и сразу погасла световая модель, потом зачесалась грудь, да так сильно, что я буквально впился в нее ногтями. И ощутил под курткой шайбу генератора силовой брони, которая сама собой выпятилась из кожи.
Она отпала от меня, скатилась по животу, и я подхватил ее.
Затихающий шорох в голове. Знакомая вспышка темноты, потом – болезненные уколы на левой руке.
Я выпрямился, сбросил куртку и вытянул руку перед собой.
Длинный овальный лист бледно-желтого цвета, с тонкой трубкой на одном конце и тремя парами изогнутых когтей по краям, отпал.
На руке выступили шесть капелек крови. Вскочивший Разин попятился, изумленно глядя на меня. «Личинка» шмякнулась на череп с влажным хлопком. Вздрогнула, сморщилась, снова расправилась.
– Это оно? – прошептал Разин хрипло. – Эта вещь уничтожила пушки?
Я кивнул и бросил рядом генератор.
– А кругляш создает такой кокон из света… Силовую броню. Его надо приложить к груди, тогда он заработает. Сингулятор наденешь на руку, ты видел, где он был у меня. Потом включается система, услышишь голос в голове. Он вроде как все настраивает, но не сразу. Со временем разберешься, короче.
Он молча рассматривал оружие доминантов. Стало прохладней, солнце сползало к горизонту в той стороне, где был Улей. Я взял мешок с монетами, развязал, заглянул – там были серебряные гривны вперемешку с золотыми рублями. Серебра гораздо больше, но все равно… Сказать про содержимое мешка «целое состояние» значило не сказать ничего.
Егор Разин взял принесенную Эви котомку, вытряхнул содержимое на череп и стал осторожно засовывать внутрь сингулятор. Шайбу он положил в карман.
– Подключу это все позже, – сказал он. – Какие у тебя планы, доставщик?
Пожав плечами, я надел куртку, повесил через голову ремешок гитары и расправил на шее шнурок с губной гармошкой.
– Просто жить. С монетами оно всегда легче.
– Это, конечно, так, – согласился Разин. – Но в Арзамас тебе сейчас лучше не соваться, а здесь еще до ночи появятся люди с дирижабля, чтоб унести все, что осталось от дисколета. Отсюда лучше свалить прямо сейчас, но идти пешком по Пустоши… Сам знаешь.
– Вообще-то мне надо на юг, – добавил я. – Хочу кое-что выяснить о своем прошлом. А ты куда собрался ехать?
Разин, уже зашагавший вниз по склону, ответил:
– В Киев. У меня есть кое-какие сведения про Губерта, надо проверить. Кажется, где-то там спрятана одна из его главных баз.
Я стал спускаться за ним.
– Так что давай со мной, доставщик, – продолжал Разин таким тоном, будто он нисколько не сомневался, что я так и сделаю. – Ехать далеко, а вдвоем сподручнее, будем меняться.
Подойдя к сендеру, он положил котомку с сингулятором между свертками на заднем сиденье и сел за руль.
– Я первый, сменишь меня в полночь. Хочу быстро отъехать от Арзамаса.
Я стоял с другой стороны машины, и Разин повернул ко мне голову.
– Ну, чего торчишь там? Садись.
– Не надейся, что я стану помогать тебе с этим Губертом, – сказал я. – Даже не думай об этом, понял? В жизни стоит делать только то, что тебе интересно, доставляет удовольствие или приносит деньги. Твой Губерт мне неинтересен, его поиски не принесут никакого удовольствия, и денег мне это тоже не даст.
– Зато на киевском Подоле можно разжиться шикарным самоходом, – возразил он. – Ладно, садись, пора ехать.
Осторожно положив гитару под заднее сиденье, я уселся рядом с Егором Разиным. Загудел мотор, машина тронулась с места и поехала вокруг холма, тихо рокоча двигателем.
Этот рокот…
– Что? – спросил Разин, когда я, схватившись за раму лобового стекла, выпрямился и полез за пазуху.
Оружие и моторы, сказала Эви тогда. Оружие и моторы. Но в том-то и дело, что в мелодии не хватало звука моторов, далекого рокота сендера, едущего между барханами, шороха, какой издают шины по песку…
В голову пришла новая музыкальная тема, которую можно было вплести в мою песню без слов, чтобы создать ощущение машины, большого самохода, может быть, даже с двумя двигателями, который неторопливо катит по пескам. «Зеб» – пусть ты умер в реальности, но теперь будешь жить в моей песне. Я приставил гармошку к губам и заиграл. И улыбнулся, потому что понял, как назову этот блюз.
Примечания
1
Эти события описаны в романе «Пароль: “Вечность”», первой книге цикла «Технотьма».
