посланных Цехами торговцев не покушался, слишком там охрана хороша, но с ракетометом это вполне возможно, надо только организовать все умело, а тут уж атаман дока. И сделать это следует так, чтоб харьковчане не знали, кто их грабит.
Разжившись оружием, можно увеличить клан. Вдвое, втрое, еще больше… Захватить новые фермы, мастерские, а потом — вот что было его мечтой! — подчинить себе ближайшую нефтяную вышку из тех, что московские кланы держат. После этого на юге Пустоши атаман Макота сможет создать свою империю. Слова «империя» он не знал, да и воображением особым не отличался, но перед мысленным взором атамана иногда вставали картины будущего: тысячи человек у него в подчинении, целые поселки укрепленные, города, машины, скважины нефтяные… Да с ним сам Владыка из киевского Храма считаться станет, харьковчане переговорщиков будут присылать, чтобы не воевать с Большим Макотой, а полюбовно дела решать, москвичи торговать с ним будут и просить, чтобы он их караваны беспрепятственно пропускал… Макота знал: это не пустые мечты, он всего сможет добиться. Да ведь он всегда добивается, не было такого ни разу, чтоб свое упустил! И сейчас атаман чуял: то, к чему летит Ставридес с шакаленком и едут омеговцы, для него важно. Быть может, важнее даже ракетомета. Что бы там ни было, оно поможет в его планах, еще как поможет.
Больше всего беспокоило, что они без проводника. Правда, Крюк, остальные хлопцы да и сам Макота наслушались от предателя Таки про поля медуз, повадки катранов, пустынных крабов и прочих местных тварей. Но все равно — они ведь едут, судя по направлению, в самую глубь Донной пустыни. Там же… да оттуда ни одна живая душа не возвращалась! Ладно омеговцы, им в танкерах все нипочем, но у Макоты обычные машины. Пусть сендер Графа на удивление маневренный, «Панч» хорошо защищен и с мощным движком, но все ж таки нужен проводник, а где его взять?..
Атаман так и не отвинтил крышку фляги — вскочил, когда от ближайшего холма к сендеру метнулось гибкое черное тело. Фляжка, выскользнув из пальцев, звякнула о броню и упала в ил.
— Эй! — заорал Макота, потянув из кобуры пистолет, но на сендере уже заметили катрана.
Двигатель взревел, приземистая машина рванулась вперед, уходя от атаки, — кажется, тварь собиралась вскочить на багажник.
Ханга через спинку сиденья полез к пулемету. Развернув оружие, вдавил гашетку. Глаза сверкнули, он радостно ощерился, расправил костлявые плечи.
Катран прыгнул, оттолкнувшись кривыми когтистыми лапами от затвердевшего ила. Застучал пулемет, пули ударили в башку твари, отбросили ее. Ханга, отклонившись назад, продолжал палить.
— Стой! — заорал Макота, размахивая руками. — Стой! От же скотина! Стой, услышат! Ты гада уже кончил, не стрелять!!!
Ханга наконец внял — отжал гашетку, оружие смолкло, перестала лязгать уходящая в лентоприемник гибкая железная полоса с патронами.
«Панч» едва заметно качнулся, переехав тело катрана.
Макота плюнул и показал Ханге кулак. Сверху он видел, что ряды приземистых серых холмов, между которыми двигались машины, заканчиваются далеко впереди. Где-то там едут танкеры — услышали с них выстрелы или нет? Не должны, хотя все может быть. Надо у Малика поспрошать. Он из омеговцев и в танкере, хвастался, ездил, а раз так — должен знать, насколько там шумно. Заодно поглядеть, наладил Захар елетронику эту или нет еще. Жаль, нельзя сейчас ракетомет испытать — взрывы уж точно внимание привлекут.
Приставив ладонь козырьком ко лбу, атаман поглядел на машину Ставридеса, парящую высоко над землей. «Не уйдешь, шакаленок!» — подумал он и полез вниз.
— Да ты пойми, борода: не умею я этой твоей штукой летающей управлять! Я вообще, если хочешь знать, высоты боюсь. В рубку тогда, чтоб засаду здесь устроить, еле залез, так башка кружилась, чуть не сверзился с фермы. Это вторая причина, почему мальчишка твой меня отметелил — в голове еще муторно было, не очухался после подъема. А сейчас я и к окнам стараюсь не подходить, заметили вы это? Потому что ежели вниз гляну — мне так плохо на душе становится, что аж блевать охота. Если я вас всех прикончу, так куда мне потом деваться? Да никуда! Повисну тут, между небом и землей. — Тим Белорус закатил глаза, показывая, что ему становится дурно от одних этих слов. — А с другой стороны, я вам нужен. Тебе нужен, борода. Потому развязывайте меня скорее.
— Зачем нужен? — хмуро сказал сидевший в кресле Ставро.
— Глаза тряпочкой прочисть! Потому что за вами два танкера прут! И твой передатчик их переговоры не ловит, планов их ты не знаешь! Вот ты с танкерами сталкивался раньше?
Ставро покачал головой.
— А ты? Ты?
Макс стояла у окна, Туран пристроился у стены на ящике, где Ставро запер гранатомет. Винчестер с топориком парень повсюду носил с собой. Для топорика хозяин термоплана выдал чехол, который он пристегнул ремнем на боку, под мышкой, чтобы оружие было легко выхватить.
Макс, отвернувшись от окна, сказала:
— Я не воюю. Тем более я не сталкивалась с танкерами. Но у меня есть сведения о них.
— Откуда? — Белорус насмешливо поднял рыжую бровь.
Знаток пожала плечами:
— Когда-то я добыла их по заданию Меха-Корпа.
— А, клан убийц. Ну-ну, и что ты для них добыла?
— У Замка не больше десятка машин. Наемники называют их «черепахами». Они…
— Что такое «черепаха»? — спросил Туран.
— Земноводное животное. У него крепкий панцирь — естественная броня, под которой оно может спрятаться целиком, и сильные челюсти. Те черепахи, которые живут в заводях Херсон-Града, способны двигаться быстро, охотятся на птиц… и людей. Вернее, на детей.
Туран покачал головой:
— Я ничего о таких тварях не слышал…
Макс подняла руку:
— Помолчи пока. Так вот, танкеры, что едут за нами, называют «черепахами». В орудийной башне у каждого трехдюймовая пушка, в боковых отсеках по пулемету. Два дизельных двигателя, оба впереди, под бронеплитой. На всех машинах есть радио.
— Сколько снарядов к пушкам? — спросил Ставро.
Макс повернулась к нему:
— Ты должен понимать, это не абсолютно точные сведения. Два человека погибли, чтобы добыть их, меня едва не отследили шпионы Замка. Насколько я знаю, снарядов в каждой машине примерно полтора десятка. В башне есть конвейер и зарядный механизм. Патронов к пулеметам по две тысячи на ствол.
— Сколько человек в экипаже?
— Пять. В заднем отсеке места для двух солдат или груза.
Ставро посмотрел на Тима Белоруса:
— Вот так, рыжий. Мы знаем все, что надо, про танкеры. Ты нам не нужен.
Пленник замотал головой:
— Брось, борода! Ты не хуже меня понимаешь: одно дело — всякие там знания, другое — практические умения. Как твои знания помогут справиться с танкером? А я реально умею делать это!
— Корпус танкера наиболее слаб в задней части, прямо за башней, — вновь заговорила Макс. — Кроме того, плохо защищено днище — там, по сути, брони нет вообще.
Ставридес, насмешливо глядя на Белоруса, повел подбородком в сторону окна.
— Да успокойся ты! — заорал рыжий нервно. — Что вам это дает? Броня, днище… Кто-нибудь из вас
— Недавно я видел один танкер вблизи, — сказал Туран. — Ему в ствол затолкали камень, и он не
