пребывал в убеждении, что новые земли — это Индия?
Но позвольте, тогда возникает вопрос: почему же жителей вновь открытого материка он назвал «индейцами»?
Ответ можно найти в обычном словаре русско-латинского языка: «INDE — оттуда, с того места», или просто старорусского языка: ИНДЂЯ — «в другом месте», «с другой стороны», «кое-где», «где-нибудь».
Словом, ИНДЕЯ — это некое удаленное место, «далекая страна».
Не поспоришь.
Кстати, местных жителей назвали именно «индейцы». То есть жители «далекой страны».
А не «индийцы» — жители Индии.
Таким образом, Колумб все прекрасно понимал, осознавал, и… тем не менее, открытие и всю славу увели у него из-под носа. Должно быть, он протестовал, переживал, боролся…
Оказывается нет, ничего подобного!
Исследователи сообщают, что он с Америго дружил. Вот это дружба!
Более того, считается бесспорным, что «сыновья Колумба также никаких претензий к Веспуччи не предъявляли».
7. Конец жизни
Но, может быть, старость Веспуччи тоже была бедна и безденежна, так что он не мог помочь своему драгоценному другу, умирающему в нищете и забвении?
Ничего подобного.
В энциклопедии КМ указано: «В 1507 лотарингский картограф Мартин Вальдземюллер приписал открытие «четвертой части света», сделанное Колумбом, Веспуччи и «окрестил» этот континент Америкой в честь Америго Веспуччи. В 1538 это, уже признанное название, было распространено на карте Меркатора и на Северную Америку. В 1505, после вторичного переезда в Испанию, Веспуччи получил кастильское подданство. В 1508 назначен на новоучрежденную должность главного пилота (штурмана, кормчего) Испании и занимал ее до своей смерти.
На его родине ему установлен величественный памятник.
Таким образом, старость Америго была окружена почетом, властью, славой и глубоким уважением современников.
Которые, кстати говоря, характеризуют его, как «человека исключительно честного, умного и наблюдательного».
И в заключение еще один факт. Оказывается, «Обладая недюжинным литературным талантом, частенько преувеличивая, Веспуччи описывал природу открытых стран, внешний вид и быт индейцев, звездное небо южного полушария, однако постоянно умалчивал о начальниках экспедиций и своей роли в них».
Такая избирательная молчаливость вызывает удивление. В самом деле, если Веспуччи дружил с начальником экспедиции, то простая справедливость требует упомянуть о его решениях. Если Веспуччи и начальник терпеть друг друга не могли, то, обладая недюжинным литературным талантом, можно было так описать его действия, что это была бы исключительно сладкая месть.
Анекдот
Капитан и штурман терпеть не могут друг друга. Заступив на вахту, капитан мстительно фиксирует в судовом журнале: «Сегодня штурман был пьян».
На следующий день на вахту заступает штурман и нетвердой рукой выводит: «Сегодня капитан был трезв».
Но Веспуччи ни словом не обмолвился о том, что над ним есть какой-то начальник.
Что же это получается в итоге?
Думается, что разумнее всего предположить, что Америго Веспуччи и был тем самым Крестоносцем Колонистом (Кристобаль Колон = Кристофор Колумб), который открыл Новый свет. Часть света, которую совершенно справедливо и заслуженно назвали его именем.
— Как тебе? — спросил Али, после того, как Иван закончил чтение текста.
— Честно? Кхм… Сразу после того, как ты привел мнение Носовского и Фоменко, стало ясно, к чему ты клонишь. Что Америго и Колумб — разные названия одного и того же человека.
— И как? Убедил?
— Ну, я бы оценил на четверку с минусом. Кстати, хочу сделать одно замечание.
— Какое?
— Тебе не кажется, что имя Америго не из числа самых распространенных? Во всяком случае, мне лично, нигде, ни в каком тексте, и ни при каких обстоятельствах такое имя более не встречалось.
— Зато есть «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго». Тоже редкое имя, согласен?
— А вот и нет! Мне Артем объяснил. Когда русский человек латинскими буквами пишет имя Иван, у него получается Ivan, что иностранцы читают, как Айвен.
Поэтому произведение Вальтера Скотта правильнее называть «Баллада о доблестном рыцаре Иванко».
— Угу. А «Америго» как тогда переделаешь?
— Может быть «Марко»?
Глава 3
Мой приятель Евгений Шаров на кусок хлеба с маслом зарабатывает в фирме, торгующей канцелярскими принадлежностями. Если судить чисто внешне, то работа у него не пыльная: ходи себе целый день в аккуратном костюме с бейджиком «Секьюрити», поглядывай по сторонам и ничего не делай. Но я внешне не сужу, и знаю, что у них тоже бывают определенные заморочки. Впрочем, сам Женька об этом рассказывать не любит.
Тем не менее, кое-какие слухи о его подвигах (а он большой любитель приключений, хотя и скрывает) все же просачиваются, и об одном я знаю достоверно.
Было это года три назад, когда дом, в котором Евгений сейчас живет, еще только строился. Строили его, понятное дело, на деньги собранные у будущих жильцов, так что общее собрание будущих собственников постановило нести по очереди дежурство на стройке. Цель — самая банальная: не допустить, чтобы обои, плитка, сантехника и прочее оборудование, закупленное на свои кровные, ушли на сторону. Коротко говоря, чтобы имущество не разворовали.
В одно из ночных Женькиных дежурств, когда он бдительно обходил вверенную территорию, обнаружилось, что где-то на 5–6 этаже строители забыли закрыть форточку, и теперь створка стукает на ветру, угрожая разбиться.
С одной стороны — непорядок, а с другой — дело плевое. Подъезд, правда, был на ночь заперт, но для Шарова забраться по стене на уровень пятого этажа не сложно. Тем более, дежурство было длинное, и он соскучился.
И надо ж такому случиться, как раз в тот момент, когда он как раз добрался до незапертой форточки, на охраняемый объект с дозором прибыли сотрудники милиции. Действуя в рамках заключенного с ними договора о вневедомственной охране, они бдительно осмотрели территорию и, конечно же, заметили на стене чужеродный объект — Женьку.
— Эй ты, — грозно крикнули милиционеры, беря автоматы на изготовку, — а ну стой там, иди сюда!
Евгений послушно слез, но идея надеть на него наручники и отвезти в отделение, ему не понравилась. Сначала он объяснил это словесно. Потом пришлось перейти к действиям.
Кончилось все хорошо. Милиционеры физически не пострадали, автоматы он им минут через 15–20 вернул, так что в конце все помирились и даже договорились вместе ходить на тренировки.
