плаще. Что-то спросил, вернулся в машину, которые тут же развернулись, выехали на выгон и остановились перед ее сараем. Из первой вылезли двое, подошли к ней.
— Татьяна Сукожникова?
— Я?.. — и сердце остановилось. — Нет, нет, что вы? Я — Агафья Силантьевна Кузнецова. Вот… Вот справка. Я в психбольнице…
— Справочку доктор Трутнев дал? Сам дал, и сам же признался. Прошу в машину.
— В какую машину? Зачем? За что?…
— За то, что вы убили командира чоновского отряда Леонтия Сукожникова. Верного чекиста и нашего товарища. Всадили в него все пули из маузера. В машину.
— Я… Я…
— Силой вас тащить, что ли?
Обняла Танечка свою козочку, поцеловала в холодный черный носик, и пошла во вторую машину.
Машины развернулись, тронулись, и козочка тут же побежала за ними, вопя на всю округу. И тогда из последней машины высунулся человек и выстрелил ей в голову.
У козочки подогнулись передние ноги, и она рухнула на собственные рожки.
Дернула два раза ногами и — замерла навсегда.
