Las Glorias. Три дня спустя мужчина, представившийся Сережей (Межерицкий), встретился с ними, чтобы изложить свои условия. Цена: 2500 долларов наличными. На следующей неделе контрабандисты забрали первых двоих, и Сережа сообщил Рогожиной, что все прошло удачно. Через четыре дня Нина с оставшимся спутником забрались в багажник автомобиля. Машину остановили для досмотра на американской стороне контрольно-пропускного пункта Сан-Исидро, и всю компанию арестовали.
С помощью подслушивающих устройств и видеонаблюдения ФБР раскрыло пять таких контрабандных операций. Шестая же стояла особняком. Согласно документам ФБР, шесть молодых женщин прибыли в Мехико с Украины в начале июня 2000 года. Телефонные разговоры между Татьяной и ее подельниками ясно указывали, что женщин собираются принудить к проституции. Из них также следовало, что Межерицкий разработал грандиозный план по созданию предприятия, которое приносило бы ему 10 тысяч долларов в день. Чтобы увеличить свои криминальные доходы, он намеревался шантажировать богатых голливудских клиентов видеозаписями предосудительных сексуальных контактов с его женщинами. Но было одно небольшое препятствие: последние понятия не имели о том, что проданы в рабство.
2 июля 2000 года Валерий Комисарук рассказал жене по телефону (разговор прослушивался), как только что побеседовал с женщинами в Тихуане и как они были шокированы, услышав, что от них требуется. Парочка обсуждала, что делать, если девушки попробуют бежать. Татьяна холодно посоветовала 'заковать их в цепи'. В другом телефонном разговоре Татьяна предупредила одного из покупателей, Гарика Виницкого, жителя Западного Голливуда, что 'товар может запросто сделать ноги'. Она подчеркнула, что за возможный побег ответственности не несет. 'На их месте я бы дала деру через пять минут', - сказала она.
4 июля семнадцать украинок взошли на борт десятиметровой яхты, принадлежащей Межерицкому. Вскоре она причалила в Сан-Диего. Большую часть пассажирок уволокли на железнодорожный вокзал сажать на поезд до Лос-Анджелеса. А шестерых 'иммигранток' доставили в мотель неподалеку от гавани. Их ждал Виницкий. Он отобрал себе двух - Елену и Вику. Остальных купила Петушен-ко. За каждую девушку Татьяне заплатили по 2500 долларов наличными.
Наблюдения ФБР в течение следующих недель показали, что план Межерицкого осуществляется полным ходом и деньги текут к нему рекой. Он неоднократно обсуждал операцию с компаньонами и друзьями: хвастался, какой доход приносят девочки, как они старательны и как талантливы в постели.
Они даже упоминали местонахождение девушек. Агенты ФБР слушали, но ничего не предпринимали.
Бывало, Межерицкий на правах сутенера указывал компаньонам, куда привозить девушек и куда заезжать за ними. Опять никакой реакции со стороны федералов. Однажды они подслушали его рассказ о том, как женщину используют, чтобы потом шантажировать ничего не подозревающего клиента на четверть миллиона долларов. В другой раз Межерицкий позвонил своему адвокату Алексу Ванковну и попросил достать фальшивое удостоверение личности для одной из его девочек.
Ванковн ответил: 'Ей еще нет двадцати одного. Нужны документы... Придется поговорить'. Позже юрист сообщил Межерицкому, что 'ей делают водительские права... Подделка, но выглядят как настоящие'.
Прошел месяц, и события наконец начали развиваться. Женщины раскапризничались и отказывались повиноваться. Но Межерицкий не собирался отпускать их; по его мнению, они все еще были у него в долгу. Затем произошло неожиданное. Кого-то убили.
18 августа в 1 час 26 минут пополудни был перехвачен звонок обезумевшего адвоката Межерицкому.
'Он убил твою подружку... Он уничтожил твой бизнес!' - кричал Ванковн. 'Точно, приятель, он только что уничтожил мой бизнес', - ответил Межерицкий.
Этот 'он', о котором шла речь, звался Алекс Габай, по кличке Боксер. Тридцатишестилетний архитектор в отрочестве эмигрировал с семьей из России. Габай, Межерицкий и Ванковн вместе учились в школе.
Когда лос-анджелесские детективы из отдела убийств прибыли в апартаменты Петушенко, они нашли ее окровавленное, безжизненное тело, распростертое на полу спальни. И ни одной зацепки. Обыск не дал никаких весомых улик: только шкаф с дорогим бельем и ночной столик, забитый презервативами. Наконец прорыв: едва они стали отслеживать входящие и исходящие звонки, как наткнулись на жучок, установленный ФБР на телефоне Петушенко. После этого полицейским не потребовалось много времени, чтобы восстановить события. Проблема была в другом - отделить эгоизм и своекорыстие от правды.
Когда 6 сентября лос-анджелесские детективы начали допрос Межерицкого, он сломался сразу, как дешевый карточный столик. Он признался, что участвует в нелегальной переброске иностранцев из Мексики через границу, назвал главарем банды Татьяну и заявил, что с контрабандистами в Киеве всегда договаривалась она. Потом он рассказал детективам, как ездил в Мексику в начале июня за шестью девушками. Татьяна, заверял он, сказала ему, что они 'шлюхи'. Но, продолжал Межерицкий, поговорив с ними, он быстро понял, что они не проститутки и что на эту работу в Соединенные Штаты их заманили обманом. Когда он поделился своими соображениями с Татьяной, она, дескать, сообщила ему, что два человека уже оплатили девушкам дорогу и заберут их в Сан-Диего.
Межерицкий божился, что ему было неприятно привозить девушек, которых потом насильно заставят трудиться в борделях, и категорически отрицал свою причастность к торговле. Это, видите ли, противно его моральным принципам, и вообще данный инцидент положил конец его сотрудничеству с Татьяной. Он сказал, что прекратил с ней деловые отношения, потому что она заставляет девушек работать проститутками. Межерицкий не видел ничего зазорного в контрабанде отчаявшихся людей 'в страну больших возможностей', но секс-рабство - что вы, совсем другое дело.
Когда 25 сентября на допрос привезли Татьяну, она исполнила вариацию на ту же тему. Тоже призналась в контрабанде, но категорически отрицала, что вовлекала кого бы то ни было в проституцию. Заявила, как и следовало ожидать, что всем заправлял Межерицкий. А заодно рассказала детективам о его планах снабдить несколько апартаментов замаскированными видеокамерами, чтобы в дальнейшем вымогать деньги у клиентов.
Показания расходились, но одно полицейским Лос-Анджелеса было ясно: девушек продали вопреки их желанию. Алена Г., одна из шести пострадавших, рассказала детективам, как Межерицкий уговорил ее эмигрировать, пообещав работу модели. Она согласилась тайно въехать на территорию США вместе с семнадцатью попутчиками на судне, которым управлял муж Татьяны Валерий. Когда они приплыли, Петушенко потребовала от девушки отработать долг в восемь тысяч долларов. Алена клялась, что не подозревала, какое поприще ее ждет. Знай она об этом, никогда бы не покинула Украину. Другие пять женщин говорили то же самое.
Виницкий, со своей стороны, признался в покупке двух женщин, однако жаловался, что 'девочки были не на уровне'. Очевидно, они не знали, чем им придется заниматься, так что новая работа стала для них шоком. Виницкий отметил, что, когда впервые встретил женщин в мотеле в Сан-Диего, те выглядели не лучшим образом. Они вовсе не желали осваивать ремесло проституток и очень страдали.
Затем детективы занялись Боксером. Они узнали, что за несколько недель до убийства Межерицкий устроил у себя вечеринку для четырех новеньких украинок. Один из гостей, Габай, с первого взгляда влюбился в Оксану Мешкову. Он предложил ей переехать в его роскошную квартиру в Лос-Анджелесе. Она ухватилась за возможность расстаться с жестокой бандершей.
Когда в январе 2002 года Габая судили за убийство, его адвокат Рональд Д. Хеддинг изобразил своего клиента рыцарем, спасавшим даму от беды. Он сказал, что Габай увидел испуганную молодую женщину, которая оказалась одна в чужой стране, не знала языка и явно не хотела работать проституткой. 'Алекс пытался помочь ей. Они познакомились, полюбили друг друга, и она переехала к нему, - объяснял Хеддинг. - Перед вами человек, искренне пытавшийся помочь женщине. Ему совершенно незачем было убивать кого-то ради нее'.
Как показали свидетели, 17 августа Габай и Оксана поехали к Петушенко, чтобы узнать, что случилось с Викой одной из тех девушек, что приехали с Украины. Мадам не была расположена к разговорам. В конце концов, из-за отказа Оксаны работать она потеряла восемь тысяч долларов. Начался спор на повышенных тонах, затем между женщинами завязалась драка. Через несколько мгновений Петушенко лежала на полу мертвая с огнестрельной раной в груди. На суде Габай доказывал свою невиновность, утверждая, что женщину из его пистолета застрелила Оксана. Она же клялась, что ее друг вмешался в ссору и убил Петушенко. Оксану тоже обвиняли в убийстве, однако прекратили дело после того, как она согласилась
