отказывал мне, пока Генрих был жив!
– Ваше Величество, можно задать вам один вопрос?– вдруг произнесла Леонора.
– Ну конечно.– Королева насторожилась.
– Почему господин Сюлли, ваш злейший враг, до сих пор занимает пост сюринтенданта финансов?
– Почему? – Королева пожала плечами.– Странный вопрос! Думаю, что Сюлли предан королевскому дому.
– Герцог Сюлли был предан покойному Генриху IV, но отнюдь не вам. Не обманывайте себя, Ваше Величество.– Леонора сняла последнюю жемчужную нить с волос королевы и начала их расчесывать.– Сюлли ненавидит вас, если в стране вспыхнет восстание, герцог встанет на сторону мятежников, и тогда казна, которую вы так бездумно доверили ему, окажется под угрозой разграбления!
Королева поморщилась.
– Осторожней, Леонора, вы слишком увлеклись нашей беседой. Так я могу остаться и без волос!
– Простите, Ваше Величество, я очень волнуюсь за вас и юного короля. Отправьте в отставку Сюлли, назначьте нового сюринтенданта финансов. Это необходимо для упрочения вашей власти и власти короля.
– Леонора, либо вы что-то не договариваете, либо преувеличиваете опасности, которые мне якобы грозят.
– Я преувеличиваю?– Карлица взволнованно забегала по комнате.– Я преувеличиваю? Принц Конде, этот чванливый манерный истукан, держится при дворе так, словно ему, а не вам принадлежит верховная власть в государстве. Вы заметили, как вызывающе он смотрел сегодня на вас? А граф Суассон? Он не пришел на бал и даже не прислал вам поздравление! Разве преданные вассалы ведут себя так со своим повелителем? Суассон и Конде всего лишь принцы крови, принцы, а не короли! И нужно дать им понять, что королями они никогда не будут. Ваше Величество, все эти Вандомы, Неверы, Лонгвили выжидают благоприятного момента, чтобы стать на сторону победителя. Едва маятник удачи качнется в сторону Конде и Суассона, в стране вспыхнет мятеж!
Мария Медичи с брезгливой гримасой наблюдала за карлицей, которая металась по комнате и яростно жестикулировала. Вряд ли та в этот момент догадывалась, что королева мысленно сравнивает ее с дрессированной мартышкой из балагана.
– Леонора, не горячитесь, Конде не решится выступить против меня. Помните, как он добивался места в Королевском совете? Он ничего не получил, молча проглотил мой отказ и не попытался выступить против. А ведь тогда за его спиной была Испания! Так неужели этот трус станет бунтовать в тот момент, когда Испания лишила его своего покровительства и поддержала меня?
Леонора бессильно опустила маленькие руки.
– Дорогая, это становится невыносимым,– пожаловалась королева, забираясь на кровать,– вы круглые сутки говорите только о политике: Испания, английские шпионы, Конде, оппозиция принцев, заговоры, мятежи… Даже сегодня вы не могли поговорить со мной о чем-то другом!
– Простите, Ваше Величество, но обстановка такова…
– Все, я не желаю ничего об этом слышать, я устала быть королевой, я хочу побыть просто дамой, прекрасной и слегка легкомысленной дамой!
«Прекрасной? Ну, это уж слишком!»– подумала Галигай.
– Вот Изабелла де Монтрей никогда не говорит со мной о политике,– продолжала королева.– Она говорит со мной о платьях, прическах, экипажах, лошадях, охоте, балах. Она рассказывает мне всякие забавные истории. Может быть, потому мне с ней никогда не бывает скучно?
– Простите, Ваше Величество. Я действительно не могу говорить с вами о лошадях, когда вам, королю и всей Франции угрожает смертельная опасность!
– Опять?!– Королева даже подскочила на кровати.– Ну, вот что, я не желаю больше слышать о мятежах, не смейте заговаривать со мной об этом!
– Простите, Ваше Величество, вы сегодня, видно, не в духе… Спокойной ночи.
Леонора медленно направилась к дверям, надеясь, что королева в последний момент окликнет ее, но та молчала. Карлица притворила за собой дверь и засеменила по коридору. Она знала, что караульные, глядя вслед, передразнивают ее неуклюжую походку. Она знала это и не оборачивалась.
ГЛАВА III
Нетерпеливый любовник
Изабелла легко соскочила с подножки кареты и, подобрав нижние юбки бального платья, торопливо направилась к дому.
– Ко мне кто-нибудь приходил?– спросила она у молоденькой служанки, открывшей дверь.
– Да, мадемуазель.
– Кто? Где он? Ты проводила его в гостиную?– Изабелла была сильно взволнована, и служанка, заметив это, с подозрением посмотрела на свою госпожу.
– Приходил лакей маркизы де Гершевиль. Он сказал, что маркиза разволновалась, заметив, что вас нет на балу и велела отправить за вами свою карету. Но я объяснила, что вы отправились в Лувр на носилках, и лакей ушел.
– А кроме лакея никто не приходил?– с надеждой спросила Изабелла.
– Нет, но приносили письма.
– Письма? От кого? Ну, говори же скорее, Мари!
– Не знаю. Я положила их на стол в вашем кабинете,– ответила служанка, все больше и больше удивляясь.
Изабелла взбежала по ступенькам на второй этаж и толкнула дверь своего кабинета. На столе лежали два письма, но девушка разочарованно отодвинула их.
– Ну что, мадемуазель, вы нашли то, что искали?– спросила Мари, войдя в комнату вслед за госпожой.
– Нет, тут только письма от отца да от господина д'Эскара.
– Того самого, что по ночам поет под вашими окнами серенады?
– Не знаю, как избавиться от этого не в меру настойчивого поклонника,– пожаловалась Изабелла.
– Да, он мне тоже не по душе,– разоткровенничалась служанка.– Куда больше мне нравится другой ваш кавалер. Он и знатен, и богат, и хорош собой, и любит вас без памяти. А какие любовные стишки он сочиняет для вас! У меня просто сердце млеет!
– Что ты имеешь в виду?
– Я? Ничего…– испуганно пробормотала служанка, сообразив, что проговорилась.
– Какие стишки?– продолжала допытываться Изабелла.
– Стишки? Разве я говорила про какие-то стишки?
– Мари, отвечай немедленно: ты подслушивала?
– Но госпожа…
– Если скажешь правду, то я не выгоню тебя.
Мари виновато опустила глаза и пролепетала:
– Госпожа, не сердитесь, пожалуйста, и не выгоняйте меня. Ведь мне некуда идти.
– Рассказывай, Мари.
– Помните, у вашего кузена, графа де Ларош-Гийона были именины, и вы вернулись домой поздно и не одна?
– Да, со мной был граф де Ла-Гард. Мы с ним всю ночь проиграли в карты в гостиной.
– Да, да, вы еще просили не мешать вам и не подниматься на второй этаж. Так вот, я уже собиралась ложиться спать, но тут вспомнила, что не загасила свечу в вашей спальне…
