Анвар едва не задохнулся.
– Ты что, переспал с ней? – К счастью, нет, но это едва не произошло. Еще бы минута и… – Малик замолчал, глядя в землю.
– Так что же тебя остановило?
– Она сказала кое-что, что сразу вернуло меня на землю.
– Что именно?
– Спросила, будет ли ей больно.
– И это сразу напомнило тебе о том, что она девушка, так?
– Это напомнило мне о том, что я творю, не только отбирая у нее девственность, но и нарушая доверие.
– Ее? – спросил Анвар.
– И ее, и шаха. Мы с ним договорились, что она вернется в семью в том же качестве, в котором покинула ее.
Анвар внимательно смотрел в лицо друга, сейчас лишь едва различимое в бледном свете луны.
– Ты хочешь, чтобы она осталась с тобой, правда? – тихо заметил Анвар.
– Очень хочу, но не могу ничего для этого сделать.
– Я рад, что ты все понимаешь.
– Больше всего меня мучает то, что она считает, будто я специально втянул ее в это, чтобы унизить и оскорбить.
– Это не так?
– Господи, конечно же нет! Я просто настолько желал ее, что потерял голову.
– Она на самом деле очень хороша.
– Дело даже не в этом. Здесь уже многое сыграло свою роль, – Малик слабо улыбнулся. – Кто может сказать, почему одна женщина оставляет равнодушной, а другая сводит с ума!
– Я понятия не имею, что и почему, знаю лишь, что никогда не видел тебя в таком состоянии.
Поднявшись, Малик принялся ходить из стороны в сторону.
– Я вовсе не хочу, чтобы она уехала отсюда, считая меня подлецом, но иного выхода нет. Если я скажу ей правду – что я обещал шаху вернуть ее нетронутой, это, конечно, успокоит ее душу, но оставит надежду на что-нибудь в будущем, а ведь ничего изменить невозможно. Я не могу втягивать ее в опасности и неопределенность своей жизни. А кроме того, мне нечего предложить женщине, особенно той, которая столько имела раньше.
– Видно, что ты уже много думал обо всем этом, – заметил Анвар.
– С того момента, как султан вывел войска из армянского квартала, у меня было много свободного времени для раздумий. Должен признаться, что легче было бы, не будь его вовсе.
– Каков наш следующий шаг? – поинтересовался Анвар, потирая больное плечо.
– Поход в Антакию, на сирийской границе. Наши люди там голодают.
– Когда это будет?
– Недели через две. Мы нападем, когда султан будет занят увеселением греческих гостей. Говорят, греки приедут для переговоров о союзничестве в конце месяца.
Анвар поморщился.
– Он играет во внешнюю политику в то время, когда его собственная империя разваливается на глазах. Этот человек – законченный идиот.
– Чем больше внимания привлекает к себе наша борьба, тем больше он будет стараться убедить всех вокруг, что он на посту и в действии. Играет нам на руку.
Анвар подошел, встал рядом с другом и положил руку ему на плечо.
– Может быть, сейчас трудно в это поверить, но это действительно благо для девушки – уехать отсюда. Некоторое время она погрустит, но потом успокоится и вернется к своей привычной жизни.
Малик кивнул.
– Но завтра предстоит тяжелый день, – добавил Анвар.
Малик не ответил.
– Ты не хочешь вернуться вместе со мной? – спросил Анвар.
– Нет, наверное, еще посижу здесь.
Анвар скрылся за деревьями, а Малик задумался над его словами.
Если бы только ему удалось оставить в прошлом свое чувство к Амелии, как сказал друг, он смог бы продолжать и свое дело, и свою жизнь.
Эми проснулась рано – еще даже не рассвело – и надела платье, подаренное Майей. Матка молча стояла рядом и смотрела, как девушка накидывает на плечи шаль и берет свою сумочку – единственное напоминание о западной жизни, которое стоило взять с собой обратно. Она положила руку на плечо старухи
